Предметная иерархия нормативных правовых актов. Монография - Александр Петров

2) правового прецедента

3) правовой доктрины

4) интерпретационных актов (актов официального толкования права)

5) правоприменительных актов.

Так, по своему функциональному назначению и юридическим последствиям принятия, способу действия, наличию требования об официальном опубликовании и способу определения юридической силы решения Конституционного суда РФ похожи на нормативные правовые акты.

В решениях Конституционного суда РФ зачастую можно встретить подробные, тщательно выстроенные линии аргументации, позволяющие прояснить основания того или иного решения Суда. Это – характерное свойство любого правового прецедента, поскольку во многом сила прецедента основывается на ясности и убедительности мысли, положенной в его основу. Зачастую в обоснование своих выводов Конституционный суд ссылается на свои предыдущие правовые позиции, что также является признаком прецедента.

Концептуальность изложения мотивов принятия того или иного решения, научный стиль изложения, глубина проведенного исследования и способы аргументации сближает акты Конституционного суда с правовой доктриной.

Несомненно, наличие у Конституционного суда РФ как полномочий по официальному толкованию Конституции РФ, так и возможности Суда осуществлять конституционно-согласованное толкование законов и иных нормативных актов, позволяет найти в решениях Конституционного суда РФ признаки интерпретационных актов.

Наконец, у решений Конституционного суда РФ можно найти и признаки правоприменительных, индивидуальных актов, поскольку Конституционный суд, признав закон неконституционным либо выявив конституционно-правовой смысл закона, который отличается от того, что был на практике, обязывает пересмотреть в установленном порядке дела конкретных заявителей.

Отметим, что расширение иерархии в праве за пределы формы права нельзя назвать абсолютно новым и онтологически и гносеологически противоречащим существующим концепциям правовой иерархии. Иногда такой подход допускается в ряде работ в тех случаях, когда авторы рассматривают вопросы, связанные с функционированием права как многоуровневой системы, и не могут обойти проблематику иерархии в праве вне источников права.

Предлагаемый более широкий взгляд на проблему иерархии в праве позволяет, с одной стороны, осуществить «спуск» вниз по иерархической лестнице от максимально вышестоящих общих актов до лежащих в ее основании конкретных актов реализации права. С другой стороны, в предлагаемом ракурсе просматривается зависимость каждого нижестоящего акта не просто от конкретного вышестоящего, но от их системы.

На это обстоятельство обращает внимание М. Мицайков, когда указывает, что «организация и регулирование общественного развития в рамках какого-либо коллектива посредством права (правовых норм или актов) среди прочего подразумевает в процессе его формирования (разработка, создание и осуществление правовых норм) присутствие и функционирование института или принципа иерархии правовых актов (норм), без которых невозможно существование определенного правового порядка, формирующего единство осуществления права в рамках данного коллектива»[81].

Идея многоаспектности иерархических отношений в праве присутствует и в доктрине Кельзена, который писал: «…нормы подлежат интерпретации до тех пор, пока они применяются, иными словами, пока процесс создания и применения права движется от одного уровня иерархии к другому»[82]. Причем, как справедливо указывал Кельзен, толкование – «это интеллектуальная деятельность, присущая правотворческому процессу, который движется от высшего уровня иерархической структуры к контролируемому им низшему. В стандартном случае, т. е. в ходе толкования статутов, необходимо ответить на вопрос: как, применяя общую норму (закон) к конкретному материальному факту, можно прийти к соответствующей индивидуальной норме (судебному решению или административному акту). Существует и интерпретация конституции при ее применении, скажем, в законодательном процессе или при издании постановлений чрезвычайного характера или других актов, следующих непосредственно из основного закона, тогда, когда он подлежит применению на низшем уровне иерархии. Можно говорить и о толковании индивидуальных норм, судебных решений, административных директив, сделок частноправового характера и т. п…»[83].

О возможности включения в единую иерархию в праве различных по своей природе элементов пишет О. В. Шопина. По ее мнению, принцип системности, иерархичности в праве «распространяется не только на нормативные, но и на правоприменительные и иные акты»[84]. Причем именно источники права (чаще всего – нормативные акты), «являясь основой для всех остальных, выступают по своей сути системообразующими. Именно им должны соответствовать правоприменительные и интерпретационные акты»[85] (добавим: в контексте взаимного соотношения источников права, актов толкования и применения права с учетом господствующей правовой идеологии).

Представляется, рассмотрение иерархии в праве с учетом уровней его проявления позволит более полно показать системные свойства права и роль иерархических связей в конструировании права и акцентировать внимание на содержательном концепте понимания иерархии в праве, который, как было продемонстрировано, в настоящий момент явно подчинен формально-догматическому пониманию иерархии.

Логика исследования при такой постановке проблемы предполагает необходимость вначале исследовать сущностно-содержательный аспект иерархии в праве, затем рассмотреть иерархию в рамках формы права (внутренней и внешней).

1.7. Теория иерархических многоуровневых систем применительно к праву

Предлагаемая градация проблематики иерархии в праве позволит в дальнейшем сформулировать основные отправные пункты при функциональном анализе иерархии в праве в процессе реализации права. Причем указанные аспекты иерархии в праве проявляются во всех срезах понимания иерархии в теории иерархических многоуровневых систем (об основных положениях указанной теории см. § 1.3 настоящей работы). В соответствии с указанной теорией иерархия в праве может рассматриваться в трех аспектах:

1. Как иерархия уровней описания, абстрагирования (страт). «Матрешечный принцип» прослеживается в исследовании правовых явлений, которые развертываются, конкретизируются в иных феноменах, обладающих качественной спецификой.

Так, сущностно-содержательное исследование права предполагает использование наиболее абстрактных правовых категорий. Неслучайно поэтому говорят о «высокой правовой материи», когда исследователь стремится познать главное, закономерное в праве. При этом с неизбежностью философ, как и теоретик, стремящийся познать сущность тех или иных правовых феноменов, должен абстрагироваться от некоторых сторон тех конкретных, жизненных явлений, которые он видит в наличной правовой действительности, иначе он просто запутается в сетях деталей и исключений из правил.

При исследовании же внутренней и внешней форм права, а также процессов толкования и реализации права ученый (и теоретик, и догматик) с необходимостью вынужден спускаться на грешную землю «действующего законодательства» со всеми его конкретными технико-юридическими пороками: неадекватными толкованиями, лакунами, противоречиями и т. д. Если он останется лишь на уровне «чистой теории», то он в силу чрезмерной абстрактного подхода не сможет адекватно исследовать право как жизненный феномен.

Описывая взаимодействие указанных уровней, важно помнить, что именно сущностно-содержательный уровень стоит выше уровня формы права и в аспекте иерархии описания права. Вместе с тем, хотя указанные уровни иерархии описания права находятся в субординационных отношениях, они относительно автономны друг от друга. Это связано с характерным для любой иерархии положением о неформализуемости выводов, сделанных на одном уровне описания, для другого уровня. Грубо говоря, нельзя, изучив тексты всех законов, акты их толкования и реализации, понять, что в праве главное? И наоборот, постигнув сущность права, можно быть профаном в тонкостях действующего законодательства, его интерпретации и реализации.

В юриспруденции эта идея имеет довольно почтенный возраст. Так, например, практически дословно в комментарии к решению 1574 года по делу Eyston v Studde ее воспроизвел английский юрист Нового времени Плоуден[86].

Данная идея в полной мере согласуется с теорией иерархических многоуровневых систем, авторы которой утверждают, что «понимание системы возрастает при последовательном переходе от одной страты к другой: чем ниже мы спускаемся по иерархии, тем более детальным становится раскрытие системы, чем выше мы поднимаемся, тем яснее становится смысл и значение всей системы»[87].