Предел Спасения - Дэн Абнетт

в спальне, услышавшей этот разговор, я не думаю, что была бы счастлива слышать, что это ‘просто секс’.

— Если бы ты была девушкой в спальне... — начал Гаунт.

— Да?

— Анна, я...

— Знаешь, что, Ибрам. Я всегда думала, что однажды, я могу быть девушкой в спальне. Забавно.

Он сделал шаг к ней. Край простыни зацепился за край двери. Она подняла руку и отвернулась.

— Не надо, — сказала она. — Просто оденься и приходи в лазарет, пожалуйста. Я буду ждать тебя там. Я пришла найти тебя, потому что Дорден умирает. Прямо сейчас. Ему осталось не много времени, и я думаю, что ему нужно, чтобы ты был там.

Она сделала паузу.

— На самом деле, я не уверена, что он умирает. Он кажется в удовлетворительном состоянии. Но я думаю, что тебе нужно быть там.

Большая часть полка ушла в столовые на ужин. Звенели звонки о перемещении. Она шла по полупустому центральному коридору, когда ее увидел Бленнер.

— Доктор Керт, Дорден умер? — спросил Бленнер, с беспокойством подойдя к ней.

— Нет. Еще нет.

— Но вы плачете.

— Напряжение. Это сброс напряжения, комиссар.

— Дорогая леди, я вам говорил, что я очень хорошо понимаю, когда люди лгут, — сказал он. — Это приходит с работой.

— Это правда, — сказала она.

— Хотя, не вся правда.

Она фыркнула со смешком, вытирая глаза.

— Дорден умирает. С этим я ничего не могу поделать. Он часть души полка, и был моим наставником и другом и всем остальным с тех пор, как я записалась. Я не знаю, что я буду делать без него, и это только сейчас пришло мне в голову. Я месяцы это понимала, и только сейчас пришло это ужасное ощущение. Он собирается покинуть нас, а мы должны продолжать.

Бленнер кивнул. Он похлопал ее по плечу.

— И это, помимо всего остального, заставило меня осознать, что ничто и никто не длится вечно. Ничто не длится вечно, не важно, как сильно мы этого хотим. Не важно, как упорно мы сражаемся. Не важно, как терпеливо мы ждем. Теперь я это вижу.

— Вы… чего-то ждали? — спросил он.

— И я ждала слишком долго. Это никогда не произойдет. Теперь я это поняла.

Она снова вытерла глаза и посмотрела на него.

— Мне нужно идти в лазарет, чтобы убедиться, что Дордену комфортно. Там мне нужно подождать Гаунта, и кратко рассказать ему. Потом, я собираюсь очень серьезно взбодриться. Я собираюсь сильно нажраться, Комиссар Бленнер. Я полагаю, что вы из тех людей, с которыми приятно выпивать.

— Моя репутация опережает меня.

— Мне потребуется сакра. Я верю, что вы способны раздобыть немного.

Он кивнул.

— Я должен вас предупредить, — добавил он, — я думаю, что это будет честно. После рюмки или двух, я, иногда, забываюсь, Доктор Керт.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Анна, — сказала она.

XV. ПРИГРАНИЧЬЕ

Корабельные звонки звенели, а затем зазвучали сирены, предупреждая каждую душу на борту о неизбежном перемещении.

Прошла вибрация, дрожь, которая сотрясла кости корабля, и они вылетели в реальное пространство. Громыхнули новые сирены, и синтетический голос повторял слова через громкоговорители "Вражеская территория, боевая готовность".

Спайка привел их в целевую зону на три дня раньше.

— Мы замедляемся в Приграничье Римворлда, — сказал Спайка Гаунту с Идвайном. — Навигационная служба подтвердила наше расположение в реальном пространстве и вектор. Шестнадцать часов замедления до гравиметрической плоскости этой мусорной системы, а затем еще пять, пока будем приближаться к целевому месту. С данного момента мы в состоянии боевой готовности, щиты зажжены; это фаза вокс-молчания. Я предлагаю вам начать последние приготовления. Вы должны быть готовы к высадке через три часа.

— Я буду готов через пять, — сказал Гаунт.

Спайка кивнул.

— До того времени я буду посылать уведомления каждые полчаса, — сказал он.

— На что это похоже? — спросил Гаунт.

Рядом с ним Космический Десантник тихо рассмеялся, как будто вопрос был пустым капризом.

Спайка поднял брови и крикнул палубному офицеру. Ставни, закрывающие массивные иллюминаторы мостика с грохотом открылись, и внутрь потек слабый желтый свет. Не на что было смотреть, кроме густой коричневой дымки с маленьким цветком света в правом нижнем углу, похожим на блик в объективе.

Белые пятнышки, похожие на соль или снежинки, сверкали мимо них, двигаясь в сторону кормы: тусклая пустота, где доступный хрупкий свет выглядел так, как будто он был подкрашен мочой.

— Вы видите? — спросил Идвайн.

— Я ничего не вижу, — ответил Гаунт.

— В точности моя точка зрения, — проскрежетал Серебряный Гвардеец, развеселенный.

Спайка потянулся и подстроил несколько шкал на своей консоли. Он рявкнул еще пару приказов офицерам наблюдения и разрешения у похожих на статуи когитаторов под ним.

Большая, решетчатая рама выдвинулась из отверстия, чтобы накрыть громаду иллюминатора. Она была сделана из толстого бронированного стекла, и покрыта гололитическими сенсорами и исполнительными механизмами. Рама была толстой с бронированными кабелями и кластерами маленьких дополнительных экранов и вторичных мониторов. Она включилась, на ее сетке загорелся ярко зеленый графический слой, который быстро начал разделять на секции и анализировать. Группы данных, кодированные цветами, появились на краях главной сетки и на дополнительных экранах. Стали проигрываться столбцы текста. Спайка отрегулировал свои настройки, отцентровал зеленые перекрестия на световом цветке, и начал увеличивать и усиливать зону, пока гололитическое изображение не заполнилось сетку и не закрыло реальный вид.

Стало немного больше деталей. Увеличенный, белый цветок стал спутанным клубком твердых веществ, отдающих белизной из-за отражения света местной звезды. Все еще было нечетко, но Гаунт мог видеть достаточно, чтобы сказать, что это был не планетоид. В нем не было правильных