Как организовали «внезапное» нападение 22 июня 1941. Заговор Сталина. Причины и следствия - Борис Шапталов

«Несмотря на то что война развивалась по сценарию, предсказанному Свечиным, после падения сталинского режима в первую очередь реабилитировали М. Тухачевского – «демона гражданской войны», инициатора травли Свечина, а также его самоубийственную для России стратегию сокрушения (а заодно и «теорию глубокой операции», которая перед войной была объявлена «вредительской»)»[194].

Развеяв призрак демона, авторы перешли к положительному персонажу.

«Подлинный ренессанс идей Свечина как стратегического мыслителя произошел в 80—90-е годы. В связи с новым политическим мышлением и общим ослаблением СССР, а затем и России вновь приобрела актуальность свечинская стратегия «измора», которая соответствовала оборонительному характеру военной доктрины…»[195]

Весьма показательное заявление! Измор, может, и вправду дело хорошее, главное при этом не уморить себя первым. Жалко, что защитники политики измора не раскрывают подробнее свое видение такой стратегии. Вспоминается одна из таких кампаний измора, когда в 1812 году была сожжена Москва. Но если деревянный город с населением в пару сотен тысяч человек было сравнительно легко отстроить, то в ХХ веке ситуация кардинально изменилась. Появилась мощная промышленность, и заново воссоздать разрушенные заводы и многомиллионный город было намного сложнее и затратнее. А в ходе измора противника в 1941–1942 годах только в блокадном Ленинграде погибли сотни тысяч гражданского населения. Стратегия из разряда «мы за ценой не постоим» выглядит, мягко говоря, недальновидной, если не преступной. Так и в процессе осуществления стратегии измора 1990-х годов хотелось бы узнать: кого именно «уморили»? Неужто Басаева?

Поражает, когда сторонники теории измора Свечина с легким сердцем в качестве успешности такой стратегии приводят Великую Отечественную войну. Ничего себе успех – сотни разрушенных городов, тысячи сожженных деревень, более 10 миллионов погибших мирных граждан! И тем более странно, когда в качестве укора приводят Тухачевского с его желанием перенести войну на территорию противника. Потому Тухачевский и выступил против стратегии измора Свечина, что в век бомбардировщиков, танков, дальнобойной артиллерии и многомиллионных армий уповать на измор, впуская на просторы своего государства жестокого противника, было, мягко говоря, действием сомнительным. Начинавшаяся индустриализация давала Советскому Союзу принципиально иной подход к военной стратегии, а именно – подготовить мощный бронированный кулак, способный сокрушить челюсть любого оппонента в будущей войне. В этом случае необходимость воевать числом (измором), жертвуя миллионами, отпадала. Тухачевский предложил научиться воевать по уму. Увы, предложение оказалось малопонятным и интеллектуально непосильным. Оттого и приняли в 1980—1990-х годах доктрину «стратегии измора», что она идеально вписывалась в управление государством. Так методом «измора» Россия и управляется.

Тухачевский – это продолжение суворовской школы военного искусства. Свечин – «кутузовской». (Эпитет, конечно, условный – Кутузов умел наступать.)

Кто оказался прав – «авантюрист» Тухачевский или осторожный Свечин?

Свечин исходил из опыта Первой мировой войны и понимал, что в будущей войне Россия (СССР) вновь встретится с сильным противником. И что ей ловить в таком случае? Только оборона, только борьба на истощение, а так как истощать у страны есть что, то появится и шанс победить. Что ж, вполне разумный подход пожившего и много повидавшего на своем веку царско-советского генерала.

Тухачевский – личность иной генерации, иного – пассионарного – времени, из тех, кто ставит «невыполнимые» задачи. Новая армия, считал он, может не только обороняться, чтобы потом, бог даст, перейти в успешное наступление. Он считал, что Красная армия может стать победоносной с самого начала боевых действий, а значит, не теряя территории и не обрекая свое гражданское население на тяготы оккупации. Он был среди тех, кто считал, что Советский Союз может стать державой номер один в мире. Что она может стать цивилизационным лидером планеты! Глупость? Самонадеянность? Но кто мог предположить, что остров Тайвань может стать производителем электроники мирового значения? А кто в 1950-х годах мог предположить, что рисоводы Южной Кореи освоят производство отличных автомобилей? Ответили бы, что это невозможно в принципе. И привели бы кучу убедительнейших аргументов (в разоренной после войны стране нет промышленности; нет конструкторов и даже инженерной школы; конкуренты не допустят и пр.). Тухачевский был из тех, кто мог делать из «невозможного в принципе» возможное на деле. И операции Красной армии в 1943–1945 годах показали, что «авантюрист» Тухачевский мыслил трезво – новым вооруженным силам стало по плечу то, что было немыслимо для царской армии в последние десятилетия ее существования. И она показала бы себя и в 1941 году, если б не Сталин, который буквально «втащил» в глубь Советского Союза чужеземную армию «по Свечину» и как минимум на год отсрочил Победу.

Конечно, возникает вопрос-сомнение в том, как мог Сталин заставить командование Красной армии пойти на фактическое предательство и подставить свои войска под удар врага? Внятный ответ вряд ли мог быть дан, если бы не судебные процессы над большевиками в 1936–1938 годах. На судебных заседаниях прошедшие тюрьмы и ссылки старые коммунисты обвиняли себя в шпионаже и диверсиях, вредительстве и предательстве. Тем же самым занимались маршалы и генералы (Тухачевский, Якир, Уборевич) на заседаниях военного суда. Самооплевывание достигло гомерических масштабов. Потом выяснилось, что никто из них агентом ничьих разведок не был и диверсиями не занимался. Но Сталин сумел превратить их в свои куклы и заставить выступать перед почтенной публикой по написанному сценарию. А чем лучше были военные 1941 года, которых Сталин выдернул из общеармейской массы в 1937—1940-х годах и сделал генералами? Та же глина в руках скульптора.

Один из исследователей 1920—1930-х годов А. Шубин умозаключил: «…на февральско-мартовском пленуме 1937 года Сталин и его соратники взяли курс на чистку партийно-государственных кадров от возможной «пятой колонны» в преддверии мировой войны»1. Шубин и другие исследователи не заметили, что пятой колонной оказался сам Сталин. «Бюрократическая революция» имела ту логику, которую Сталин и его соратники приписывали оппозиции, – «дозированное» поражение СССР, чтобы из интернационального центра превратить государство в Империю – царство бюрократии. Для этого требовалось одно – выпустить пар из котла. 22 июня 1941 года стало вершиной и заключительным аккордом сталинской политики «построения социализма в одной стране».

Можно не соглашаться с этой гипотезой, но тогда придется искать другое объяснение, и оно может оказаться еще труднее для сознания. В частности, Сталин стал зачинателем специфической политики «моя не понимай». В 1941 году Сталин якобы не мог понять, зачем Гитлер собирает мощный кулак на границе СССР, уподобившись той девушке, что воскликнула: «Ну кто мог подумать, что от этого беременность бывает!» Эта «наивность» обошлась стране миллионными жертвами. Затем Хрущев никак не мог понять, почему невозможно догнать США по производству молока и мяса за три года. Потом Горбачев с компанией никак не мог уразуметь, почему одномоментное прекращение производства спиртного может подорвать государственный бюджет и почему без реформы цен невозможно наполнить прилавки магазинов. Затем либерал-реформаторы никак не могли уяснить, почему их «свободы» гробят промышленность и сельское хозяйство. А руководство страны вплоть до западных санкций не могло понять, почему нельзя безоглядно замещать собственное производство импортом. И так далее и тому подобное. Именно со Сталина наши правители взяли моду – время от времени переставать понимать политическую арифметику, и никакие разъяснения даже на пальцах не производят на них впечатление. В итоге страна на ровном месте загоняется в угол, и выбираться приходится с огромными потерями. Эти «затмения» ума носят какой-то мистический характер, ибо рационально их не объяснишь. Не политика, а какой-то фантасмагорический роман.

Кстати, о литературе. Ведь это тоже способ познания мира, и в случае с «неразрешимым» феноменом Сталина и сталинизма методы искусства тоже могут оказаться полезными.

Добро и зло в сталинской империи

Изучая историю правления Сталина, начинаешь понимать, что она выходит за рамки чистой политики, в ней содержится некое послание чуть ли не библейского уровня.

История литературна, как во многих романах, где писателя «несет» и он начинает не обращать внимания на логику, развязывая драматургические узлы поспешно, помогая главному герою выпутываться, искусственно обрекая противостоящих ему персонажей на поражение. Именно так было с оппозицией. Троцкий, Зиновьев, Бухарин сделали все, чтобы облегчить победу Сталина. Они в буквальном смысле играли в поддавки, городя глупость за глупостью. Когда Сталин стал переходить на позиции троцкистов, десятки оппозиционеров вместо того, чтобы указать партийцам на факт своей правоты, стали писать покаянные заявления с просьбой вернуть их в партию, чтобы участвовать в реализации «нового курса». Так Сталин вышел сухим из двусмысленного положения. Затем Бухарин в июне 1928 года вдруг прибежал к Каменеву жаловаться на Сталина за отход от его – бухаринского – курса! Несколько часов он расписывал перед изумленным политическим врагом коварство генсека. Зачем? Оказалось, до Бухарина дошли слухи, что Сталин хочет вернуть во власть Зиновьева и Каменева, и пришел отговаривать их от принятия такого предложения. Разумеется, Каменев обо всем доложил своему другу Зиновьеву в подробном письме, а тот распространил его дальше. История всплыла и стала главным пунктом в деле развенчания Бухарина на пленумах ЦК. Глупость этого забега к Каменеву состояла в том, что Бухарину по идее надо было обрадоваться желанию Сталина вернуть Зиновьева и Каменева во власть. Тем самым Сталин разоблачил бы себя как политика, перешедшего на сторону оппозиции, признав правоту дискредитированных в общественном мнении троцкистов. Это нанесло бы огромный урон его репутации. И Бухарин, получается, пришел к Каменеву, чтобы помочь Сталину не совершать роковой ошибки! Разве это не игра в поддавки? И таких примеров множество.