Путь к Дюне - Фрэнк Герберт

— То есть организм, поняв, что какая-то вещь полезна для него, начинает интерпретировать ее вкус и аромат как приятные, — сказала она. — Вы это имеете в виду?

— Да, и, кроме того, пряность вызывает легкую эйфорию.

— Как оно вообще растет? Это растение?

— Ну… Харконнены держали биологические свойства меланжи под большим секретом, но кое-какие сведения все-таки просочились. Очевидно, это растение из царства грибов, которое интенсивно растет при определенных условиях.

— Что же это за условия?

— Мы не знаем. Попытки выращивать меланжу в искусственных условиях по непонятной причине не увенчались успехом. Кроме того, из-за песчаных червей, — Джессика вздрогнула, — пряность невозможно изучать на месте, в пустыне.

— Значит, это гриб.

— Не совсем. Мы полагаем, что пряность обладает некоторыми свойствами гриба, но в идентификации есть и определенные сложности. Например, в меланже содержится вещество, представляющее собой разветвленную фенольную цепь. Как может такое вещество образоваться в грибе? Содержится в меланже и цимен. Меланжа — это головокружительная химико-ботаническая загадка. Мы мало что можем пока о ней сказать.

— Вот видите, как мне приходится по крупицам выпытывать технические сведения? — сказала Джессика. — Видимо, герцог считает, что я могу исполнять только секретарские обязанности. Наверное, он не понимает, что для остального я тоже достаточно умна.

— А он знает, что вы умны?

Пауль и Джессика

— Мама, как понимать, что ты — из Бене Гессерит?

Он унаследовал мою проницательность, подумала она и сказала:

— Так называется школа, в которой меня учили.

— Это мне известно, мама. Но есть у этого слова и другое значение, иной смысл. Когда мой отец, герцог, обеспокоен тем, что ты делаешь, он произносит «Бене Гессерит», как ругательство.

Она не смогла сдержать улыбки и скривила губы.

— А что в моем поведении беспокоит твоего отца герцога?

— Я слышал, что, когда ты возражала ему, он называл тебя «ведьмой Бене Гессерит».

Мысленно она была готова расхохотаться. Лицо Пауля оставалось безнадежно хмурым.

— Мама, ты научишь меня тем тайным вещам, которые тебе известны?

Мысленно Джессика вознесла молитву Сестре Нартхе и произнесла клятву преемственности. Я проявила беспечность и родила сына вместо дочери, подумала она. Нет! Это не было беспечностью. Я знала, как герцог хочет иметь сына. Но этот сын — все же дитя ведьмы Бене Гессерит.

— Я научу тебя некоторым вещам, которые знаю, — пообещала она.

Он был явно разочарован ответом и не смог этого скрыть.

— Теперь я знаю, что иногда чувствует мой отец герцог по отношению к тебе, — сказал он.

Лицо Джессики осталось бесстрастным, но он почувствовал снисходительность в ее тоне.

— Я спрашиваю об этом не ради развлечения, — сказал он.

Внезапно она явственно увидела, как рухнул занавес, отделявший ее от прозрения будущего. Если он выживет, то станет великим правителем, подумала она. Он сообразителен, быстр, обладает проницательным умом, но сверх того он обладает еще и чувством собственного достоинства.

Она заговорила официальным языком.

— Прошу извинить меня, если я чем-то обидела вас, сын мой, — произнесла она. — Я прошу уважать мое право на тайны.

— Это право у тебя есть и без особого разрешения, — сказал Пауль. Едва заметная улыбка тронула его губы. — Я же прошу, чтобы у тебя было право на снисхождение.

Она потрепала его по волосам. Глаза блеснули от подступивших слез.

— Ты пришел сюда, чтобы охранять меня, мой дорогой?

— Конечно. Мой отец герцог приказал мне охранять тебя в его отсутствие. Я сделал бы это в любом случае, но, кроме того, все должны подчиняться повелениям герцога.

— Ты абсолютно прав, — сказала Джессика, потом добавила: — Как мы узнаем, что можем без опаски выйти отсюда?

— Я сказал доктору Юэху, что найду тебя и запру дверь. Она останется запертой до тех пор, пока он не постучится нашим условным стуком. — Пауль повернулся и постучал пальцами по стене: три коротких удара, пауза, два удара, а потом еще три.

— Это ты хорошо придумал. — Она отвернулась и стиснула пальцы с такой силой, что у нее заболели суставы. Смертельная ловушка… смертельная угроза для герцога и ее сына, а саму ее разыскивают как плату для изменника. Какого изменника? А кто был самым доверенным помощником?

— Если в этой комнате мы в безопасности, то успокойся, мама, — сказал Пауль.

Она кивнула и повернулась к нему лицом, изображая радостную и беспечную улыбку.

— И чем же вы занимались с доктором Юэхом?

— Мы просмотрели фильмы о нашей планете. Ты знаешь, что в глубинах пустыни живут гигантские черви?

— Да, я читала об этих червях.

— Они убили много местных жителей — тех, которые называют себя охотниками за пряностью. Эти черви проглатывали целые заводы, где добывали пряность.

— Представляю себе, насколько ужасны эти песчаные черви.

— Потом еще здесь дуют ветры со скоростью шестьсот — семьсот километров в час!

— Неужели бывают такие сильные ветры?

— Да, и такой ветер несет песок, который пробивает железо и вообще все на свете. А иногда он бывает таким горячим, что плавит пластик. Это из-за трения песка.

Она прикусила губу и подумала: Какая отвратительная планета!

— В книге сказано, что это самая сухая из терра… терраформированных планет, — выговорил Пауль.

— Именно поэтому нам приходится так экономно расходовать воду, — сказала она.

— О, доктор Юэх сказал, что в этом доме полно воды. В подвале стоит огромный бак.

— Но все равно с водой надо обращаться очень бережно. Здесь это настоящая драгоценность. Люди даже платят налоги водой.

Пауль воодушевился.

— Доктор Юэх говорит, что на Арракисе есть пословица: внешний лоск является из города, а мудрость из пустыни.

Она же думала о другом: Лето, где ты? Тебе угрожает большая опасность. Да ты и сам об этом знаешь. Внезапно ее охватила паника. Что если леди Фенринг ошиблась и эта комната не так уж безопасна и надежна. Но Джессика тут же одернула себя — нет, женщины Бене Гессерит не делают таких промахов.

— Мне бы очень хотелось отправиться за пряностью вместе с моим отцом герцогом, — сказал вдруг Пауль.

— Он пошлет за пряностью своих людей, — возразила Джессика. — Сам он не пойдет.

— Ни одного раза?

— Возможно. Но пустыня с пряностью — очень опасное место для мальчика.

— Мне уже почти двенадцать лет.

— Я знаю, мой дорогой, но даже мужчинам надо много лет тренироваться, чтобы уверенно ходить в пески за пряностью.

— Я тоже могу этому научиться.

— Научишься, когда вырастешь.

— Я буду учиться. Ты скажешь доктору Юэху, чтобы он дал мне все книги об этой планете? Мне нужны книги и о тех временах, когда люди еще не нашли пряность.

— Мы дадим тебе все, что сможем найти, — сказала она.

— До того как доктор Юэх показал мне фильмы, я думал, что пряность была всегда, — сказал он.

Невзирая на все свои страхи, она не смогла сдержать улыбки.

— Она появилась не более ста лет назад.

Потом ей подумалось: Но это почти вечность, когда тебе всего двенадцать. Она вспомнила, что в ранней юности было такое время, когда восторг и воодушевление вмещали в одно слово и планету, и вселенную.

Пауль продолжал свою лекцию:

— До того как нашли пряность, Арракис был просто таким местом, где изучали растения, которые живут там, где и в самом деле по-настоящему сухо.

— На ботанической испытательной станции его императорского величества, — сказала Джессика. Потом она подумала о другом: Где доктор Юэх? Не убили ли уже гвардейцы того шпиона? И с какими еще опасностями нам придется столкнуться, когда мы покинем эту комнату?

Пауль потер подбородок.

Как он похож на Лето, когда серьезен, подумала она. Внезапно она поняла, что Пауль своими разговорами старается отвлечь ее от тревог и мрачных мыслей.

— Его величество повелел доставить туда множество живых существ, — продолжал Пауль. — Доставили туда и растения. Там растут мутанты дикой гречихи, которую здесь едят.

— Eriogonum deserticole, — сказала Джессика. — Так ботаники называют дикую гречиху.

Он внимательно всмотрелся в ее лицо.

— Ты все знаешь об Арракисе, да?

Она нежно посмотрела на сына. Ей хотелось плакать от любви, когда она видела, как он изо всех сил старается отвлечь ее.

— Да, я кое-что знаю о нашем новом доме. Растения и животных привезли сюда, чтобы они приспособились к этому климату и могли потом приносить пользу живущим здесь людям. Большая часть этих видов имеет земное происхождение. Растения, приспособленные к жизни в засушливом климате, называются ксерофитами. Я смотрела целый фильм о таких ксерофитах, и скажу доктору Юэху, чтобы он завтра тебе его показал.