Жестокое притяжение - Юрий Иванович

Магическая сущность тяжело и показательно вздохнула, но свои слова донесла только до одного человека в комнате:

«Папа Тител! Ну и кого ты вот только что запугал? Тебе не стыдно? Посмотри на Елену!»

Та и в самом деле сидела как мышка, закусив губу, и уже прощалась мысленно с жизнью. Пришлось ректору делано смеяться и давать задний ход:

— Ну это я так, образно сгущаю краски. М-да, в чисто профилактических, так сказать, целях. Ага! И уже вижу, Леночка, что с твоим здоровьем — полнейший порядок. Даже завидно становится. Ага, честное слово.

Утешил сестру Торговца и баюнг:

— Ну вот, раз уж сам Верховный целитель твоему здоровью позавидовал, то жить тебе вечно. Ну а по поводу твоего умения… Как, например, и в каких цветовых сочетаниях тебе видится створ в зале отправления?

— А я вот даже зарисовала, — оживилась Елена, доставая лист бумаги и пуская его по рукам. — Мне настолько стало интересно, хотя я потом и засомневалась, и несколько раз приходила в зал при разном освещении. Подумала, что это первый раз так лучи солнца играли и переламывались. Но створ в любое время выглядит именно так. А вот тот, что возле конюшен, совсем иначе смотрится. Вот он…

По рукам пошел второй рисунок. Причем на обоих бросались в глаза не только различия в цвете, но и в размещении этих цветов. Но что было характерно для обоих рисунков — четкое разграничение оттенков, словно между ними пролегали ровные границы в виде прямых линий. И все вместе смотрелось как цветовая гамма из различных треугольников, трапеций и неправильных многоугольников. Округлыми формами отличались лишь внешние части створа, имеющего форму лежащего на земле молодого месяца, примерно в четверть луны.

— И что, прямо вот такое все яркое и красочное? — удивлялся ректор, рассмотрев рисунки. Получив от женщины утвердительный кивок, повернулся в Шу’эс Лаву: — А может, и ваши видели цвета, только держали это в тайне?

Баюнг пожал своими огромными плечами и в сомнении покосился на свою потенциальную коллегу:

— Лена, ты не подумай, что я на тебя намекаю, но в моей памяти есть только один подобный случай. Я вам уже рассказывал про тех, у которых не выдерживало сознание, они повреждались разумом после неприятных стрессовых ситуаций в межмирском пространстве, и излечивать их не удавалось. Конечно, таких случаев было всего пять или шесть, но я сейчас о другом. Так вот один из сумасшедших, когда обретал относительное и временное прояснение ума, твердил, что видит створы в цвете. Но он также твердил и про Опорную Станцию, которую он якобы отыскал непосредственно в нашем секторе вселенных. Что интересно, каждый раз его память несколько меняла координаты, и хотя проверялись тысячи раз любые точки, Станцию Водоморфов так и не отыскали, а того несчастного окончательно признали невменяемым и отправили доживать на родину. И там…

Неожиданно великан замер, что-то в озарении припомнив. Но так как его никто не торопил, он вначале все продумал и только потом выдал свою идею:

— А ведь я отлично знаю этот мир, вернее не так его, как само место, где он находится. Испокон веков там не было Торговцев, этот сумасшедший единственный. Почему у меня и мелькнула мысль: а что, если он до сих пор там проживает?

— Разве такое возможно? — подала голос Эрлиона.

— Если он не делал попыток шагнуть в иные миры или его не убили по какой-либо причине его земляки, то мог и прожить все это время. Полторы тысячи лет — для Торговца не предел. Тем более если он просто ведет жизнь ничем не интересующегося отшельника. Можно будет туда мотнуться и проверить.

— Ну и какой нам от него будет толк? — удивился Хотрис со своей юношеской непосредственностью. — Если он не только от старости рассыпается, но еще и с умом не дружит.

Шу’эс Лав проигнорировал вопросы приятеля, обращаясь теперь в основном к Тителу Брайсу:

— Среди нас были гениальные ученые и не менее гениальные врачеватели. Да и любой Торговец имеет возможности лечить и даже омолаживать. Но все равно таких вот умений, как у вас и, пожалуй, у Эрлионы, не было ни у кого. Что, если в этом замке удалось бы того коллегу подлечить? Он ведь так невероятно много знает.

— Конечно попробуем, — согласился ректор без колебаний. — Но уже после прекращения урагана и возвращения твоего наставника.

Он как бы специально подчеркнул статус одного и другого, чтобы у баюнга и мысли не возникало попробовать переместиться в известный ему мир без разрешения графа Дина.

— Но возвратимся к тебе, Елена. Надеюсь, ты не делала попыток заглянуть через створ в подпространство?

— Нет, конечно. Мне даже подумать о таком страшно.

— Вот и правильно. Без Дмитрия туда не встревай. А лучше всего во время перерывов в учебе зарисуй и остальные створы. Один где-то в спальнях твоего брата, и несколько по всей долине разбросано.

— Хорошо! — слишком живо и радостно отозвалась Светозарова.

И уже в следующий момент в голове ректора зазвучал встревоженный голос Эрлионы: «Мне кажется, она намерена облетать долину на Вихре. Как бы чего не случилось».

На что Тител искренне удивился: «Как это? Он ведь еще маленький?!»

«Заработался ты и ничего вокруг не видишь. Пегас вымахал уже в полтора раза больше своей мамаши и такие круги нарезает над конюшней, что мастер Хитс чуть в обморок не падает при этом и хочет посадить летающего коня на цепь. А Елена запрещает. Кстати, Вихрь только ее и слушается, на зависть юному Хотрису, и уже пару раз поднимал в небо. Правда, до сих пор не было повода облететь всю долину. Ну а теперь… сам понимаешь. Да ты сам спроси!»

Пришлось Верховному целителю и в самом деле поинтересоваться:

— Леночка, ты никак на пегасе собралась лететь?

От такого вопроса в лоб сестра Дмитрия несколько стушевалась, но тут же взяла себя в руки и ответила вопросом:

— А что?

— Ну как что! Это опасно.

— Никакой опасности, я держусь крепко, и Вихрь летит очень плавно.

— Да и слишком он еще молод, неокрепший, так сказать.

— Ничего подобного! Он уже сильный и взрослый. Я уверена, он даже двоих всадников поднять может.

На что тут же откликнулся заинтригованный великан баюнг:

— Так это значит, что и я могу полетать?

— Ничего это не значит, — тут же возразила Елена. — Тем более что ты весишь как три человека.

— Неправда! Двести десять килограммов — это как двое мужчин, — началась перепалка.

— Под словом «человек» я имела в виду женщин. Что при умножении на два как раз и получается половина твоего веса.

— А я сам у Вихря спрошу!

— Только посмей к нему приблизиться!

Спорщиков заставил умолкнуть укоризненный голос Эрлионы:

— И чего вы так расшумелись? Пока что пегас вообще к себе никого, кроме Елены, не подпускает, так что он и сам сообразит, как ему и кого поднимать в небо. Меня вот больше интересует такой вопрос: а меня бы ты, Леночка, не смогла научить видеть те самые цвета?

— А как я буду тебя учить?

— Не знаю. Будем общаться мысленно, и я буду подстраиваться под твою ауру и твои чувства. В теории должно получиться.

— Постой, — вскинулся баюнг, посматривая на потолок, где для него как бы и обитала магическая сущность. — Так ты что, тоже можешь видеть створ между мирами?

«Как он забеспокоился! — мысленно обратился к магической дочери ректор. — Не обидится за твое самопроизвольное учение?»

«Это я как раз специально проговорилась, чтобы посмотреть на его реакцию», — ответила Эрлиона мысленно папе Тителу и только потом стала говорить вслух:

— Да вот, как-то попробовала, и у меня получилось. Только было неудобно напрашиваться к тебе на уроки, хотела дождаться Дмитрия вначале.

— Что за глупости?! В любом случае наставник сразу бы тебя заставил посещать мои уроки. И я заставляю, как имеющий на это право преподаватель.

— Ой, значит, можно?

— Не то слово! Нужно! Да и мне самому интересно: как это у тебя все конкретно получается?

Но ректор уже резко встал со своего кресла, завершая итоги собрания будущих Торговцев уже на ходу:

— Дальше решайте вопросы без меня, и так засиделся тут. Ну и старайтесь всегда и везде координировать свои действия с Эрлионой. Если что, она и меня поставит в известность по поводу любых осложнений. Ну а я бегу к нашей группе математиков: приходится помогать высчитывать Дасашу намечающуюся схему разборки сокровищницы.

Все уже знали, что сокровища императорской казны отыскались и Прусвет начал интенсивную выемку тех предметов, которые не спеклись с общей массой и не были задействованы в получившемся магическом контуре. Сам контур следовало разбирать очень осторожно и деликатно. При ненужной спешке, как предполагал молодой гений на предварительном этапе вычислений, ураган в межмирском пространстве мог только усилиться. Дело подсчетов оказалось невероятно сложным, поэтому Дасашу Маххужди помогали издалека все лучшие математики Свирепой долины. Ну и естественно, в их числе сам Тител и Эрлиона.