Весенние ливни - Владимир Борисович Карпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нежданно-негаданно совсем близко, где трактор взял немного глубже и вывернул песок, когда пахал, в борозде Михал увидел зайца. Поставив длинные уши, готовый сигануть в любой миг, тот глядел на него круглыми зеленовато-желтыми глазами. Нет, даже не на него, а на Михаловы руки, на берданку и будто заклинал свернуть, а главное — не делать движений руками. Косые глаза зайца, застыв в страхе и надежде, то светлели, то темнели.
Заяц показался ручным, похожим на зайчонка, который когда-то рос у Шарупичей и был всеобщим любимцем. На волю его в прошлом году выпускали Евген с Лёдей и потом, захлебываясь, рассказывали, как зайчишка упорно не хотел отходить от них — отбежит и остановится — и им пришлось хлопать в ладоши, бросать в него комками земли.
— Ату! — топнул ногой Михал, понимая, что делает глупость. И, когда косой задал стрекача по пашне, выстрелил вверх.— Знай, дурак, наших!..
Сошлись они перед закатом. Посмеиваясь над пустыми ягдташами, выбрались на шоссе и стали ждать попутной машины.
Большое, уже не горячее солнце пряталось за недалеким лесом. В лощинах начинало синеть, и острее чувствовалась осень. Но в воздухе была разлита ее ядреная свежесть, и это бодрило.
— Красота! — вдохнув полной грудью, сказал Махал.— Даже курить не хочется. Вот где благодать!..
Правда, теперь досадно было, что пожалел зайца, но в то же время было и как-то хорошо. Представлялись его застылые в мольбе глаза и такая милая, с рассеченной верхней губой мордочка. Она напоминала Михалу шрам на мясистом носу Комлика, и, помолчав, он добавил без какой-либо связи с предыдущим:
— А Иван всё простить не может, что по карману ударили. К Кашину переметнулся и начал льнуть. Ему простил, а нам нет.
— Ты это к чему?
— Да так. Вспомнилось.
— Значит, у них с Кашиным больше общего. Тот почему-то тоже начинает к нему благоволить.
— Давеча передавали, чемоданами в деревню к родне дрожжи возит, а оттуда, что для дома потребно. Надо, говорит, чем-нибудь расходы компенсировать… В горкоме ничего нового о подполье не слышно?
— Нет пока. Но истпарт занимается им. Собирают документы, воспоминания, под лупу рассматривают. В общем работы хватает.
— Да-а…
Однако и это не испортило настроения. Уж очень дышалось легко, и все сдавалось проще, лучше. Когда же вдали, на холме, показался грузовик, они оба вышли на середину шоссе и подняли руки.
В кузове ехал тепло одетый мужчина в шапке-ушанке. Отвернувшись, он, казалось, и не заметил, что сели попутчики. Но когда тронулись, Михал и Димин с удивлением узнали в нем Комлика.
— К своим в деревню смотался,— объяснял он и настороженно глянул на чемодан у ног.— Знаете, как жить на асфальте — каждую картошину и луковицу купи. Вот поросенка и расстарался. Всё дешевле, чем на базаре у нас.
— А горючего не достал? — насмешливо спросил Димин, понимая, что Комлик неспроста так подробно расписывает, зачем и с какими надобностями ездил в деревню.
Комлик снова взглянул на чемодан, но, заметив, что взгляд перехватили, отодвинул чемодан от себя ногой.
— Прошла масленица, преследуют теперь за горючее. А кому охота отвечать?
— Неужто вовсе не гонят?
— Откуда мне знать? Я не слежу,— не тая своей враждебности, буркнул Комлик и вскипел: — Снова допрос? Чего измываетесь? Я, может, не хуже вас, незачем насмешки строить. А захочу выпить — выпью, самогон жевать не нужно. Может, закомандуете еще, чтоб у вас разрешение брал? Не то время, уважаемые!
— Экий ты,— миролюбиво сказал Михал.— Знаешь, небось, как я люблю командовать. Всегда, по-моему, ровней были.
— Вижу я это равенство,— отказался от примирения Комлик.— Нехай даже манна небесная падает, и то один разинет рот так, а другой этак. А у третьего вообще хайло совсем до ушей. Думаешь, поровну ухватят?
Михал встал, оперся локтями на кабину. Но успокаиваясь, бросил через плечо:
— Скажи спасибо, что когда-то воевали вместе. А то заставил бы я тебя, браток, еще раз повторить эту пакость перед рабочими. Посмотрел бы я тогда на тебя!
— Если ты, Иван, от обиды так говоришь,— сказал Димин,— это еще не страшно. А если от души — уже беда.
— Вот именно…— подтвердил Михал.— И коли не одумаешься, честное слово, напрочь порву с тобой. Никакая старая дружба тогда не поможет. Смотри, браток!..
У себя дома Михал застал всю Лёдину бригаду. Из прихожей увидел: в столовой за накрытым по-праздничному столом сидели Прокоп, Кира, Лёдя и ссутулившийся Трохим Дубовик. Сбоку, наблюдая за ними, стояла Арина. Прокоп блистал глазами и, совсем как в цехе, размахивая кулаком, громко и убежденно что-то доказывал. Михала поразили их лица, особенно Кирино — одержимое, будто она готовилась взлететь. Коротко подстриженные волосы у нее растрепались, на смуглых щеках проступил румянец, Даже у неуклюжего, грубоватого Дубовика лицо освещалось мягкой, приветливой ясностью. Лёдя, механически переплетая косу, не сводила с него глаз и задумчиво к отрешенно улыбалась. «Чего это они?» — подумал Михал и направился в ванную, удивляясь, что Арина, слышавшая, как он отпирал дверь, не встретила его.
Вошел он в столовую переодетый, расчесывая гребешком мокрые волосы.
— Добрый вечер,— поздоровался, чувствуя желание пошутить.— Всё заседаем, товарищи? В полном составе, известно.
— Заседаем,— ответил Прокоп, взъерошив волосы.
— Мы, дядька Михал, почин рабочих депо Москва-Сортировочная обсуждаем,— вскочила Кира.— Тоже думаем, как жить и работать дальше…
Она смотрела на Михала, но обращалась ко всем, готовая наброситься на любого, кто возразит ей.
— Вот и Трохим дает слово учиться, хотя у него и так дел по горло.
— Конечно, не столько, как у тебя на всем готовеньком,— похвалился Дубовик.
— Главное, безусловно, чтобы делать все лучше, и завтра лучше, чем сегодня,— сказал Прокоп, игнорируя перепалку.— А ты садись, Кируха, садись, пожалуйста.
— Боже мой! — подавила вздох Арина.
Кира подбежала к ней, поднялась на цыпочки и обвила за шею.
— Посмотрите, как все будет отлично, тетечка!
— Известно, будет,— согласилась Арина и поднесла к глазам уголок платка.
— Не надо, тетечка…
— Я вчера, Ледок, твою бывшую напарницу по подвалу встретила,— неожиданно начала Арина.— Все равно как подменили ее. «Спасибо,— говорит,— всем. Времени будто летом прибыло. А нам, хозяйкам, ох как кстати это. Уроки у детишек и то проверять могу. Мне бы квартиру зараз только…»
