В погоне за мечтой - Ярослав Мороз

В следующем фрагменте я лежу на полу, схваченный двумя людьми Грецова, а он сам стоит передо мной со знакомым пистолетом в руке. Вот капитан стреляет в меня, и я окончательно проваливаюсь в темноту, перестав быть наблюдателем.

Поймали меня все-таки, черти. Эх, одно только радовало: я вновь увижусь с Юлей. Но почему-то случился очередной сбой, и я просто провалялся в темноте. Сегодня сплошной день несправедливости.

***

Не успело взойти солнце, которое может хоть как-то разбавить унылый серый пейзаж Зоны, я открыл глаза. Вспоминая последние события перед тем, как отключиться, я попытался встать, но понял, что не могу пошевелить ни одной мышцей своего тела. Напрягая все тело, через некоторое время я совладал с шеей, но так, как будто она заржавела. С неимоверным усилием приподняв голову, осмотрелся. Оказывается, я лежал на том самом диване, на который сел Самогон, когда мы попали в квартиру и встретили Грецова. Но не был связан по рукам и ногам, как подумалось в начале. Повертев головой, я не обнаружил в комнате никого и ничего. Что же получается, меня оставили здесь одного, без припасов и оружия в самом опасном месте в Зоне? Так и знал, что нельзя было доверять Самогону, теперь придется выбираться из этой задницы, в которую сам себя загнал. Хотя как выбираться, когда не могу даже пошевелиться. Приползи сейчас самый жалкий мутант в Зоне, хоть Пустоед или даже Трясун, не смогу ничего сделать.

Скрипнули половицы, и послышался звук приближающихся шагов. Я всеми силами пытался пошевелиться, и у меня почти получилось поднять руку, как произнес голос:

– Эй, ты что тут делаешь? Лежи и не шевелись. Ты и так раньше положенного срока пришел в себя. – Это оказался Самогон. Мысленно вздохнув – только так, потому что в полной мере у меня пока не получалось этого сделать, – я повернул голову и увидел, как он взял стул возле стены, поставил его возле дивана и сел.

– Есть хочешь? – Спросил ветеран.

– А ты что, станешь меня с ложки кормить? – Устало ответил я, опустив голову.

– Если хочешь, могу и покормить. – Равнодушно произнес он.

– Не стоит. Лучше я сам поем, когда смогу пошевелиться.

– Смеешься что ли? Тебе вкололи столько снотворного и обезболивающего, что я удивляюсь, как ты вообще сейчас говоришь и частично шевелишься.

– Что, так много? – Спросил я, сделав недовольное лицо.

– Слоновья доза! Две слоновьи дозы! Ты как минимум должен был суток трое проваляться без сознания! – Восклицал он.

– А я сколько проспал?

– Еще сутки не прошли.

– Хм, ясно. – Нейтрально ответил я, закрыв глаза.

– Хм, ясно? И это все?! Ты хотя бы задумался, зачем тебе вкололи столько снотворного?

– Ты чего так разнервничался, Самогон? – Спросил я, посмотрев на него. Ветеран настолько разгорячился, что вскочил со стула и смотрел на меня широко раскрытыми глазами. – Сохраняй самообладание. Из нас двоих только мне сейчас следует нервничать. А по поводу твоего вопроса: да, задумался, разок. Меня долго не могли уложить, вот Грецов и решил вколоть вторую дозу.

Самогон взял себя в руки, успокоился, сел на стул и спокойно спросил:

– Ты знаешь, насколько долго тебя не могли уложить? И что ты успел за это время натворить?

– Эм, на самом деле я все помню рывками, не могу точно сказать. Возможно, минут пятнадцать…

– Два часа. – Перебил меня ветеран.

– Слушай, раз ты больше меня знаешь, может, расскажешь, что я натворил? – Предложил я вариант, который удовлетворил бы нас обоих. Ну меня точно.

– Хорошо. – Ответил он, устроившись на стуле поудобнее. – Начну рассказ с того, что я многое в жизни повидал, прошел такое, что у самых матерых и безбашенных сталкеров от одних только рассказов кровь в венах застынет. Однажды я видел, как один боец сражался одновременно с пятью, десятью и даже пятнадцатью бойцами, но он был круче профи в десятки раз. Но когда сталкер, живущий в Зоне два года, даже если он побывал во многих переделках, дерется одновременно с четырьмя элитными бойцами – это нечто.

– Извини, что перебиваю, но кого ты назвал элитными бойцами? Грецова и его людей? Я, конечно, мало что помню, но из того, что есть, могу сделать вывод, что они никакие не элитные бойцы, максимум контрактники российской армии. – Самогон замолчал и посмотрел на меня так, как будто спрашивал: «Ты меня сейчас за дурака что ли держишь?» – Что? Я что-то не то сказал?

– Ты когда-нибудь слышал о БПК: Бюро по предотвращению катастроф? – Серьезно спросил он, но, улыбнувшись, произнес: – Ах да, чего это я спрашиваю: тебе не положено даже слухи о нем слышать.

– Тогда как ты о нем узнал? – Мимолетно поинтересовался я у Самогона.

– Сейчас разговор не обо мне. – Перевел он тему.

– Только не говори, что ты хочешь поделиться со мной информацией об этом бюро. – Не поверил я.

– Думаю, тебе будет интересно узнать, чем богат этот мир. – Усмехнулся Самогон. – В общем, эта организация была создана в конце шестидесятых годов прошлого века после того, как русские ученые немного поиграли с пространством и временем, а впоследствии образовалась первая и, как оказалось, не последняя, Зона.

– Шестидесятые? Первая Зона? Что же получается, Чернобыльская Зона не была первой? – Недоумевая, спросил я.

– Далеко нет. И поверь, если бы не эта организация, человечество сейчас имело бы не пять Зон, а пятьдесят, если не больше.

– Что? Пять?!

– Да, Айс, ты не ослышался, на самом деле существует пять Зон, включая Чернобыльскую.

– И где же они находятся?

– Извини, но это не в моей компетенции об этом рассказывать. Возможно, если ты будешь работать на бюро, то узнаешь намного больше, чем местонахождение оставшихся четырех Зон. Но, как я понимаю, тебе нет до этого дело, ведь так?

– Боюсь тебя разочаровать, Самогон, но я по природе своей очень любопытный человек. Но это не значит, что я буду на кого-то работать – найду другие способы узнать нужную мне информацию.

– Хех, а мне нравится твой энтузиазм. – Улыбнулся ветеран.

– Но если ты не можешь рассказать о местонахождении других Зон, может быть, поделишься, как они смогли появиться при бюро? – Заинтересовано спросил я. Рассказ о моих подвигах может подождать, а вот возможность узнать очередной секрет – нет.

– Ну это еще могу рассказать. Как я уже сказал, первая Зона появилась после экспериментов русских ученых. Да, гадость они знатную наделали, но взамен внесли существенный вклад по предотвращению подобных ошибок в будущем. Во-первых, в своих докладах о результате работ, ученые выдвинули идею создать организацию, которая будет реагировать на подобного рода вопросы, точнее, будет делать так, чтобы этих вопросов не появилось. А во-вторых, что для меня является самым главным, ученые смогли контролировать Зону, не давая ей расширяться. Хотя нет, я немного неправильно выразился. Они научились ее контролировать, поняли ее природу, суть, поэтому начался новый проект, под названием «Колыбель». Не буду детально рассказывать, какие результаты были получены, но если в двух словах, то артефакты, только не теперешние, а первичные, первозданные, имеющие сугубо научный интерес. Естественно, правительство захотело большего, но давай на этом остановимся.

Вскоре об успехах советов прознали штаты – холодная война, двойные агенты, перебежчики, – и американские ученые начали свои исследования. Результат: новая Зона. Точнее две: Англия в своей бывшей колонии, Австралии, создала третью Зону. Когда Россия предложила некоторым странам – в числе которых были Англия и Америка – создать союз по борьбе с возможными в будущем катастрофами, они посмотрели на разрушения, которые принесли новые Зоны, и решили, что логичнее будет согласиться. Тем более возможность сотрудничать, а значит, получать прибыль, со странами-хозяевами их воодушевила. Но алчность, жадность и мания величия не давали людям покой.

Ни у Америки, ни у Англии не получалось контролировать свои Зоны, и уж тем более получать от них прибыль так, как делали это русские, поэтому вскоре штаты решили действовать в тайне от союза, и тем более от русских. Проект под названием «Эльдорадо» оказался настолько успешным, что Америка получила преимущество над Россией в войне, которую так стремилась развязать первая со второй. России ничего не оставалось, как создать новую Зону, намного превосходящую по силе существующие. Бюро возмущалось, чуть ли не кидалось на правительство, ведь оно было создано с целью предотвращения катастроф, а их хотят заставить закрыть глаза на новую. Но правительство сказало свое веское слово, добавив, что раз первая Зона находиться под контролем, значит, с новой не будет проблем. Как раз близ Припяти строили атомную электростанцию, которая могла обеспечить электричеством весь СССР – ее-то и отдали в распоряжение исследовательской группы. Лаборатории и институты решили строить под землей, чтобы Америка не прознала про работы России. И все шло хорошо, были проведены все приготовления для создания Зоны, но правительство все торопило, требовало от ученых все больше и больше. В итоге случился сбой в программе, и на севере, за АЭС появилась новая Зона, но совсем другого уровня. Если первая Зона являлась роботом: ей приказали, она сделала, – то с этой можно было только сотрудничать, так как любая попытка заставить ее заканчивалась очень серьезными проблемами. Поэтому вскоре ученые перестали работать по принципу «я говорю – ты делаешь» и между ними и Зоной образовался, своего рода, симбиоз: ученые делились знаниями и всеми своими разработками со времен Первой, а Зона подарила им новые артефакты, намного превосходящие созданные. Медицина, образования, оборона – все могло перерасти на новый уровень, но Россия так увязла в грядущую войну с Америкой, что основной целью стало только одно.