В погоне за мечтой - Ярослав Мороз

Коротко представив Самогона, как моего давнего знакомого, я отправился следом за ним, а вместе со мной – ребята.

Оказалось, что выбрались мы практически в самом центре города – если верить карте, то недалеко от пересечения улиц Спортивная и Леси Украинки. Прав был Самогон, сказав, что ему повезло: фанатиков здесь встретить проще простого. А теперь, прячась во дворах, мы направлялись к каким-то домам, которые находились буквально в полукилометре от нас, чуть левее Спортивной, как в двух словах объяснил ветеран Зоны. Но когда мы вышли на относительно открытое пространство, я снова почувствовал взгляд снайпера, точно направленный мне в лоб. Не успел я дотянуться до автомата и узнать у Самогона, куда мы направляемся на самом деле, он произнес:

– Доверяй своему чутью.

Я ничего не ответил, но прежде, чем что-либо сделать, прислушался к себе. И удивился, не почувствовав угрозу, исходящую от чужого взгляда. Однозначно Самогон знал намного больше, чем могло показаться. Хотелось обо всем его расспросить, но обстановка не располагала к общению. Но ничего, как окажемся в безопасном месте, там мы и поговорим.

Наконец, преодолев не один куст, мы добрались до домов. Все опустили оружие, расслабились: сейчас зайдем в подъезд, поднимемся наверх, найдем уютную квартиру и, завалившись внутрь, уснем минимум на сутки, обязательно не забыв перекусить. Все, кроме меня и Самогона: я, потому что наблюдал за ветераном, а он – потому, что не собирался заходить с парадного входа. Самогон вообще направился правее от него – к окнам, которые располагались в тени деревьев. В СССР первые этажи строили низко и не ставили никаких решеток, потому что люди не боялись воров, поэтому можно спокойно заглянуть в квартиры и даже залезь вовнутрь. Я понял, что хотел сделать ветеран: пробраться в дом через эти окна, – но он медлил.

Подойдя к конкретному окну, Самогон осмотрелся по сторонам, подождал несколько секунд, а потом нашел в створках ели заметную нить. После того, как он дернул за нее, что-то щелкнуло, и ветеран спокойно открыл окна, залез вовнутрь, снова осмотрелся, показал, чтобы мы перебирались, а сам отправился в подъезд. Как только все были в сборе, он повел нас на пятый, последний этаж. Путешествуя по туннелю, никто из отряда не замечал усталости, но когда мы выбрались на поверхность, она тут же навалилась тяжелым грузом, не дающим шагать дальше. Спасал тот факт, что, оказавшись в безопасном месте, можно будет свалиться замертво.

Открыв дверь, которая оказалась незапертой, Самогон зашел в квартиру и направился в одну из комнат, приглашая нас с собой. Нам было без разницы, где отдыхать, поэтому мы спокойно проследовали за ним. В комнате никого не находилось, поэтому я чуть не заорал, когда кто-то произнес:

– Что-то ты долго, Самогон. Я уже подумал, что ты нас кинул и свалил из города.

Я и ребята схватили автоматы и, водя стволами из стороны в сторону, искали невидимого врага.

– Обижаешь, капитан. Эта шестерка слишком долго шла. – Произнес Самогон, присев на диван, который стоял возле стены.

Не знаю, как так вышло, возможно, каждый из нас и правда слишком устал, но только когда мы пригляделись, то обнаружили в комнате еще троих людей. Мы направили на них автоматы, но они даже не шелохнулись, как будто знали, что никто из нас не причинит им вреда. Держа одного из них на мушке, я рассматривал его и понимал: это не усталость, не из-за нее мы не разглядели эту четверку. Они были одеты в странного вида одежду, их лица скрывали маски, но самое главное, их камуфляж сливался с интерьером комнаты. При себе они не имели оружия, а на спинах не весели рюкзаки, но, краем глаза осмотрев комнаты, я так же не обнаружил их вещей. Поэтому неудивительно, что мы не заметили эту троицу.

Продолжая держать на мушке одного из незнакомцев, я спросил у Самогона:

– Ты что, решил устроить нам ловушку? Кто это такие?

– Я – капитан Грецов, а это мои люди. – Ответил вместо ветерана человек, на которого был направлен ствол моего автомата.

Как только этот человек назвал себя, я услышал сзади себя щелчки. Косо глянув себе за спину, увидел, как пятерка моих клиентов поставила оружие на предохранители и убрала за спину. Ничего не понимая, я отошел к стене и, переводя ствол автомата с одного на другого, спросил:

– Что здесь происходит? Кто вы такие?

– Айс, все нормально, уберите оружие. – Произнес Торопыга, выйдя вперед.

– Нужно попасть в Припять, найти лабораторию… Я вам верил, спасал ваши задницы, а вы вот как отплатили мне? – Нервно спросил я, направив автомат на него.

– Сталкер Айс, уберите оружие. Ни господин Рыжов, ни его друзья, ни я со своими людьми вам не враги. У нас с вами общая цель. – Произнес человек, назвавший себя капитаном Грецовым. Снова переведя на него автомат, я произнес:

– И это говорит человек, лицо которого скрывает маска? – Капитан потянул руки к лицу, намереваясь снять маску, но я его остановил: – Можешь себя не утруждать. – Как только он убрал руки, я помахал автоматом из стороны в сторону и добавил: – Подвинься, будь другом. – Выход из комнаты перегородили туристы, поэтому, держа всех на мушке, я продвигался спиной к балкону, который по счастливой случайности примыкал к комнате.

– Слушай, Айс, ты как, занят завтра-послезавтра? Я просто хотел договориться с Доктором, чтобы он тебя принял, осмотрел, крышу подлатал, а то когда ты нервничаешь, слушать не можешь. Или это у тебя такой защитный механизм? – Произнес с дивана Самогон.

– Ты еще много чего не знаешь обо мне. – Ответил я.

Выйдя на балкон, я намеревался спуститься по этажам вниз, вспомнив молодость, но оставался последний шаг и можно перелазить через перила, как почувствовал что-то сзади себя. Резко присев, я схватил автомат за ствол и, развернувшись, рубанул наотмашь. Я никого не задел, но заметил человека, который ловко увернулся от моего удара. Его лицо скрывала маска, а сам он был облачен в такую же одежду с камуфляжем, что и мои новые «друзья» – однозначно, это человек капитана. Он держался за перила балкона, но, как только я замахнулся для нового удара, отпустил руки и исчез внизу. И тут, глядя на город с высоты пятого этажа, я вспомнил о тыле, но оказалось слишком поздно: как только исчез ловкий человек, мне в шею что-то кольнуло, а после кожа начала жечься. Пощупав шею, я обнаружил маленький дротик, а развернувшись, увидел Грецова с пистолетом в руке – откуда он у него взялся? Попытавшись подняться, почувствовал, как мышцы наливаются свинцом, а взгляд застилает туман, но я все-таки смог принять вертикальное положение, правда, штормило меня похлеще, чем моряка в бурю. Увидев направляющихся ко мне, как в замедленной съемке, капитана и его людей, я перехватил автомат поудобнее и направил на них, что заставило их остановиться. Понимая, что в таком состоянии не смогу вести прицельный огонь и уж тем более драться с ними, я решил придерживаться плана, а именно спуститься вниз по этажам. Но нужно поторапливаться, так как снотворное – или что мне вкололи? – начало действовать. Оставалось снова подойти к перилам и перелезь через них, но я не учел сильное онемение мышц, поэтому через секунду ударился спиной об перила и начал заваливаться на них. Оставалось совсем чуть-чуть и я отправлюсь в свободное падение, как кто-то ударил мне в спину и мое тело со скоростью пули отправилось прямиком в комнату, где меня тут же приняли люди Грецова. А дальше я все помнил рывками: вот меня несут к дивану, вот я лежу на нем, смотрю по сторонам и слышу голос Грецова:

– Поторопилась, кошка, он тебя почувствовал. – Я не понимаю, что за кошка, откуда она здесь взялась и почему капитан разговаривает с животными.

– Прошу прощения, товарищ капитан, я забеспокоилась, как бы сталкер не наделал глупостей. – Ответил женский голос – по всей видимости, та самая «кошка».

После я вставал, меня пытались уложить, но что такое спорить со сталкером, находящимся в состоянии, похожем на пьяное? Правильно, это заведомо провальная затея. Хоть мне вкололи снотворное, которое с каждой минутой все сильнее отключало мое сознание, заставляя смотреть на свои действия рывками, тело же действовало автоматически, на рефлексах. Вот я врезал первому, второму. Мгновение спустя и меня пытаются скрутить, но я вырываюсь, отправляя одного к стенке ногой в живот, второму врезаю головой в переносицу, а на третьего просто падаю, и тот не может подняться под моим весом. Еще несколько фрагментов и появляется тот самый ловкач. Дерется он неплохо, пользуясь моей слабостью и своими навыками. Но, глядя на него, я задумался: эта гибкость, я бы сказал, эластичность, подвижность, короткие, но точные удары, миниатюрность – я был невысокого роста, неширок в плечах, жилист, но этот человек оказался еще меньше меня. Все встало на свои места через пару фрагментов, в которых я еще раз надрал задницу людям Грецова. Снова сойдясь с ловкачом, он провел серию ударов, но я, как пьяный стрелок, бьющий по целям в резонанс, уклонялся от них, шатаясь из стороны в сторону. Вот ловкач совершил обманку и нанес мне нижний рубящий удар в шею, по всей видимости, целясь в сонную артерию. После такого удара, особенно если бьющий специалист, обычный человек в обычном состоянии отключается мгновенно и надолго, но я и так был в отключке и не контролировал свое тело, а значит, не чувствовал боли. Поэтому мое тело тут же контратаковало, ударив ловкачу в грудь. Не успел он отскочить, как я схватил его за шею, но человек отскочил, а в моих руках осталась маска. Посмотрев на ловкача, я успел заметить только длинную прядь волос и очертания женского лица. Вот она, та самая женщина, которая доложила капитану о своем беспокойстве за меня. Вот она, та самая «кошка», точнее, женщина с прозвищем Кошка. Интересный поворот. Мне хватило одной женщины в Зоне, а тут появилась вторая.