Изгой - Кеннеди Эль

– Чтоб ты знал, у меня нет кинка на мачо мужиков.

– Ладно…

– Но… Это было очень сексуально, когда ты заступился за меня перед Дюком. Вот.

– Учтено. А чисто ради интереса, какие тайные кинки у тебя есть?

Вскинув бровь, Слоан не удостаивает меня ответом. Пытается сломать. А я и рад.

– Я серьезно. И потом, у озера. Ты был очень мил, хотя был не обязан.

– Знаю, что серьезно напортачил в начале, но я честно тебе говорю, Слоан. Я с тобой. По-настоящему. Можешь на меня положиться.

Ее губы трогает застенчивая улыбка, и она отворачивается, разглядывая обои.

Редкое зрелище, но смущенная Слоан прелестна в том смысле, который разбивает мне сердце. Когда мы первый раз встретились, я знал, что она нечто большее, чем загадочная грубая дочка директора, отказывающаяся говорить свое имя. Я знал, что, если разгадаю ее, то найду что-то совершенно волшебное.

– Вот об этом я и говорю, – отвечает она наконец, все еще не смотря на меня. – Ты как будто нарочно говоришь мне самые приятные вещи.

Я давлю смешок.

– Мне перестать?

– Да, – категорично говорит она. – А то, знаешь ли, всякие мыслишки появляются.

– Да ну? – Мой голос садится.

– Ты и так горячий. Это уже перебор.

Я все-таки смеюсь.

– Эй, я умею хранить секреты. Можешь унижать меня на публике, а я никому не скажу, что на самом деле снежная королева любит добрых мальчиков.

Она закатывает глаза.

– Заткнись.

– Ну, знаешь, для вида. Нам же надо поддерживать твою репутацию и все такое.

Слоан показывает мне средний палец.

– Вот она, твоя репутация.

– Моя девочка.

– Видишь? – Она наклоняет голову набок. – Вот опять.

Никогда не знаю, чего ожидать от нее в следующий момент. Из-за этого я слежу за каждым ее словом, каждым выражением лица. Да, я ее хочу. Но как бы много я ни узнавал о Слоан, она щелкает выключателем и изобретает себя заново. Так что я оказываюсь совершенно не готов, когда она расстегивает пуговицу на рубашке, а затем вторую. Она не сводит взгляда с моего лица, в то время как мой очень заинтересованно следит за ее пальцами.

– Ты как скажешь что-нибудь хорошее, так я сразу забываю, что должна быть неприступной, – обвиняет меня она.

– Уж прости, если я тебя не остановлю.

Слоан медленно расстегивает каждую пуговицу, развалившись в кресле и раскинув ноги. Она словно сошла с обложки крутого альбома. Она расстегивает застежку в передней части лифчика и дает ему упасть вместе с рубашкой, затем встает. При виде ее упругих сисек мой рот наполняется слюной. Я с трудом сглатываю, борясь с желанием усадить ее к себе на колени и присосаться к этим милым крохотным сосочкам. Но это ее шоу. Сегодня ночью она главная.

При виде жара в моих глазах она мягко улыбается и подходит ближе, останавливаясь между моих ног. Дрожь пробегает по всему моему телу, когда она хватает воротник моей рубашки и стягивает ее с меня через голову. Когда ее лицо замирает в миллиметрах от моего, я чуть подаюсь вперед, чтобы наши губы соприкоснулись.

Слоан целует меня очень быстро, словно дразнит.

– Уж прости за эмоциональность…

– Прощаю, – говорю я, обнимая ее и проводя пальцами по мягкой, теплой коже ее спины.

– Мне кажется, я знала, что нам будет вместе хорошо. Потому и старалась так сильно тебя отвергнуть.

– Справедливо. – Я прижимаюсь губами к ложбинке между ее грудей. Чувствую ее сердцебиение щекой. – Я тоже не планировал, что так все выйдет.

Для меня секс никогда не был главной целью. Мне не нужны были завоевания или трофеи. Когда я впервые ее увидел, в Слоан было что-то необъяснимое, просто умоляющее, чтобы его поняли. Я должен был ее узнать. Разгадать ее тайну. Где-то в процессе она стала самой главной частью моей жизни в этом месте. И я не могу снова все запороть. Она доверилась мне, даже после того, как я от души постарался все разрушить. Я не могу снова ее потерять.

– Носок на дверь вешать нужно? – сухо спрашиваю я.

– Не. Футболистам плевать на отбой. До двух часов утра точно не вернутся.

Она направляет меня к одному соску и выгибается, когда я провожу руками по ее ногам и хватаю за ягодицы. Из опыта я знаю, что Слоан может кончить от одной только стимуляции груди, но мой стояк уже упирается в ширинку, и я хочу видеть ее верхом на себе, желательно прямо сейчас. Она разрешает мне снять с нее шорты и запустить руку между ее ног, чтобы проверить, насколько она мокрая. А потом она делает самое сексуальное, что я видел в своей жизни, – ставит одно колено на кровать, чтобы оседлать мою ногу, и проталкивает мои пальцы в себя.

У меня вырывается стон.

– Черт, ты прекрасна.

Тяжело дыша, она целует меня, жадно и глубоко, покачиваясь на моей ладони. Второй рукой я сжимаю ее грудь и щипаю пальцем за сосок, пока она не роняет голову мне на плечо.

– Я хочу кончить, когда ты будешь во мне, – выдыхает она мне в ухо.

Я почти готов плакать от разочарования, когда она слезает с моей руки. Она подбирает с пола свои шорты и достает из кармана презерватив, а потом, не успеваю я и моргнуть, толкает меня на кровать и набрасывается на мои штаны.

Когда молния застревает на полпути, Слоан всхлипывает в отчаянии. Ее руки дрожат, цепляясь за пояс моих джинсов, и у нее вырывается болезненный шепот:

– Пожалуйста, – выдыхает она. – Я весь день этого ждала.

Чтоб меня, это, пожалуй, самое горячее, что я когда-либо слышал. Мой член чуть сам не прорывает ткань от этих слов.

С тихим смешком я помогаю ей, и вместе мы стягиваем штаны с моих бедер. Я уже полностью готов продолжать, но она все равно наклоняется и берет его в руку, чтобы облизать ствол и взять в губы головку. Никогда еще не был готов так быстро кончить.

– Черт возьми, – хриплю я. – Если продолжишь в том же духе, все закончится, не успев начаться.

Сжалившись, она натягивает презерватив, а потом забирается на меня и опускается на член. Когда она начинает двигаться, я не могу сдержать облегченный стон в ответ на невероятные ощущения. Мы оба сидим, – мои руки на ее ягодицах, – и наблюдаем за эмоциями друг друга. Она хватает себя за грудь и сжимает ее, пока я целую ее шею. С каждым глубоким толчком мир вокруг нас растворяется, оставляя лишь нас двоих. Я замечаю отражение в зеркале на шкафу. Ее длинные темные волосы ниспадают по спине.

Где-то в глубине моего сознания, пока мои руки пытаются изучить и запомнить каждый сантиметр ее тела, происходит очередное озарение. До нее я просто брал свое, но никогда не испытывал полный спектр чувств. Никогда не знал, каково это, хотеть девушку так сильно, что уже заранее начинаешь по ней скучать. Слоан пытается двигаться быстрее, резче, но я удерживаю ее, пытаясь продлить все как можно дольше. Потому что здесь и сейчас все, абсолютно все, имеет смысл.

Я запускаю пальцы в ее волосы и притягиваю к себе для поцелуя.

– Не хочу, чтобы это заканчивалось, – бормочу я ей в губы. – Слишком хорошо.

– Так хорошо, – шепчет она в ответ. Все ее прекрасное личико напряжено, зубы впиваются в нижнюю губу. В серых глазах плещется чистейшее удовольствие.

Слишком быстро ее дыхание становится раздраженным. Она кусает меня за плечо, и я знаю, что это сигнал перестать маяться дурью и дать ей уже кончить. Так что я переворачиваю нас и бросаю ее на подушку. Она с нетерпением смотрит, как я медленно тяну ее за ногу, переворачивая на бок. А потом, грязно улыбнувшись, снова вхожу в нее, стоя на коленях и прижимаясь к ее заднице.

– Да, – стонет она, и у меня вырывает похожий звук, когда я вижу, как она опускает руку между ног и потирает свой клитор.

Горячий разряд тока обжигает мои яйца, сжимает их крепче. Я был на краю с тех пор, как она меня коснулась, но сейчас держусь, чтобы она дошла до точки первой. Выдыхаю через нос, чувствуя, как ее мышцы сужаются вокруг меня. Сжимаю ягодицы, видя, как она прикусывает губу. Еще рано, говорю я себе, пока мой пульс пускается в пляс, а яйца пульсируют. Подожди.