Автостопом через Африку - Григорий Лапшин

Опыт прошлых путешествий показывал, что виза, с трудом получаемая (или не получаемая совсем) в Москве, при приближении к границам вожделенной страны, делается легко и быстро.

Так виза Ирана или Пакистана в Москве не изготовлялась вовсе, в то время как Иранская в Ереване делается за пять дней, а Пакистанская в Тегеране за три дня.

Однако, пока мы не спешили идти сдавать документы в посольство ЮАР, так как это следовало делать всем сразу. А то может нехорошо получиться — сначала трое кругосветчиков придут за визой, потом еще трое, еще двое. Обидно будет, если, например, первым дадут, а остальным откажут, как это уже бывало с Суданом.

Так что, мы пока отпраздновали мороженым получение Замбийской визы, и вечером пошли гулять в порт. Вокруг портовой бухты тесно-тесно столпились всякие лавочки, сувенирные магазинчики и просто торговцы с подносами на которых густым слоем был разложен нужный и ненужный товар, в основном, китайского производства. Мы с трудом нашли в скопище торговых точек вход в пассажирский порт. На причале портовый человек сматывал толстый канат.

— Добрый вечер. Мы — путешественники из России. Скажите, а заходят ли в порт корабли с русскими моряками?

— Да. Конечно. Как раз к 18-ти часам вернется с Занзибара корабль «SYPYDEYCH», там украинский экипаж…

Это было очень кстати, так как мы мечтали разведать пути попадания на арабский остров Занзибар. Поскольку он принадлежал Танзании (название государства сложилось как раз при объединении Танганьики и Занзибара) и отдельная виза туда вроде бы не нужна.

Погуляли вокруг порта, и вот, на входе в залив показался современный корабль-катамаран, залитый огнями и с крутящимся локатором на крыше. Мы вышли на причал и, что неудивительно, оказались единственными белыми людьми в огромной толпе провожающих- отъезжающих. «Нас заметят» — спокойно рассудили и стали ждать разгрузки. Еще до того, как корабль пришвартовали к причалу, с верхних палуб стали бросать тюки, чемоданы и грозди бананов. Огромные толпы черных людей в белых мусульманских одеждах все появлялись и появлялись из чрева корабля, неся над головами самый хрупкий груз. Портовые работники уже взошли на корабль, чтобы обрадовать экипаж приездом земляков.

На капитанском мостике появился белый человек в белом кителе и жестом пригласил нас подниматься к нему.

Шестеро моряков из Керчи работают по контракту на пять месяцев. Живут прямо на этом же корабле. Но, к сожалению, билетеры, размещающие пассажиров — местные люди, из компании — владельца судна. Так что даже если нас и спрячут в недрах корабля, все равно это большой риск для украинцев — они могут потерять работу. В порту есть один начальник, учившийся в Одессе, который мог бы посодействовать нашему гидростопу, но, к сожалению, он сейчас уехал в отпуск.

— А много ли русских людей в потах Африки? — Спросили мы моряков.

— Мы ходим по всему восточному побережью, и почти на всех судах, под любыми экзотическими флагами, работают русские люди. А когда мы работали на трансокеанских рейсах, года три назад, то похожая картина была и во всех портах мира.

— Т. е. получается, русские моряки готовы работать под любым флагом, кроме своего?

— А что делать-то? Семью кормить надо! У нас, в черноморском пароходстве почти 90 % судов либо продано, либо украдено, либо арестовано за долги… вот и рады теперь работать на «дядю Сэма».

— Но вы лично, своей работой довольны?

— Конечно! Три-четыре месяца здесь повкалывал, а потом на эти деньги моя семья в Крыму целый год живет.

Моряки пригласили нас отужинать с ними в салоне корабля «чем Бог морей послал».

Сегодня Нептун послал: рыбу-парусник соленную, морской окунь копченый, картофель жареный, салат свежий, ананасы. «А где же сало?» — резонно спросили мы. «А сало у нас кончилось три дня назад. Немного пораньше приехали бы…» — отвечали украинцы.

Во время ужина в порт зашел еще один корабль и наша столовая закачалась на маленьких волнах. Совсем чуть-чуть. Но этих четырех толчков оказалось достаточно, чтобы меня стало мутить от морской болезни так, что экзотическая рыба-парусник начала проситься из моего желудка обратно в море. «Все-таки гидростоп, не моя стихия» — сделал я вывод. Слишком уж я предрасположен к «морской болезни».

По пятницам, в РКЦ происходит тусовка, которая называется «Русский клуб». Какой все же молодец, Рифат Кадырович! Не то что, его коллега в Аддис-Абебе. И журналы-газеты выписывает и библиотека содержится в образцовом порядке и видеопрокат работает. А каждую пятницу в саду РКЦ накрываются длинные столы с горячими и холодными закусками. Русские женщины пекут пироги, выносятся самовары с чаем и несколько видов напитков. Каждый пришедший найдет себе компанию по душе. Начальники выпивают и закусывают за одним столом. Жены и дети посольских работников — за столом с самоварами. Есть даже некая «молодежная тусовка» — и здесь не только работники посольства, но и другие русские люди, живущие и работающие в Танзании: моряки, врачи, строители и бизнесмены.

Официанты, накладывая на тарелку кусок пирога, записывают на каждую семью, кто сколько съел и выпил, чтобы потом человек мог расплатиться перед уходом. Нас об этом не предупредили, а мы сами сначала не сообразили, что РКЦ не может быть спонсором обжорства и набрали большое количество пирогов (остальные закуски не трогали, ибо были сыты после ужина с моряками).

Вскоре ко мне подошли другие люди и сказали: «Сегодня вас угощал Рифат Кадырович, а вот в следующий раз расплачивайтесь сами» Я сообщил эту информацию всем автостопщикам, и больше мы гостеприимного хозяина старались не объедать.

Читатель, если ты будешь в Дар-эс-Саламе, зайди, пожалуйста, вечером пятницы в РКЦ на Ocean road и передай всему «Русскому Клубу» большой привет от автора этой книги и всей экспедиции АВП.

04-го ноября я поехал обратно в Моши, доделывать сайт и сообщить Кириллу ситуацию по визам. До развилки на Додому («не подскажете, далеко_ли_до_дома?») доехал на «Лендровере», дважды поменяв ему лопнувшее колесо.

У таблички «Moshi-458» остановил грузовик, который вез в пустом кузове два поролоновых матраца. К сожалению, опять я косвенно вогнал водителя в расходы на взятку ГАИшникам. Дело в том, что по танзанийским законам, подвозом туристом могут заниматься только те водители, которые имеют специальную лицензию таксиста. Очень часто, когда я подъезжал к посту ГАИ, мне приходилось на паршивом английском объяснять, что добрый водитель везет меня совершенно бесплатно, а не занимается нелегальным предпринимательством. Как правило, если не помогали объяснения, то помогала «грамота АВП» на английском языке, с фотографией и печатями. В этот раз, водитель и полицейский долго и горячо спорили на суахили, махая руками в мою сторону. Полицейский пошел на пост, а водитель полез в кошелек. Я спрыгнул из кузова и обогнал деньгонесущего водителя. Но полицейский ничего не хотел слушать и читать (был малограмотен?), а водитель стеснялся дать взятку на глазах у иностранца. Тогда офицер попросил его занести в будку поста табуретку, и пристыженный драйвер спрятал денежку под табуретку, как будто я не видел. Потом я с трудом узнал сумму взятки и компенсировал эти расходы за счет фирмы «Kugusa Tours».

Грузовик свернул в деревне Mombo, в начале девятого часа, в 224-х километрах от Моши.

За час голосования на ночной трассе проехал всего один грузовик, но, увы, без денег не взял.

Замечу, что это был единственный такой случай со мной, во всей экваториальной Африке, хотя за подвоз здесь, действительно, принято платить.

Поужинал в кафе картошкой, шашлыком и пепси, заплатив за еду 1/40-ю часть той суммы, которую просили в уехавшем грузовике, и лег спать в палатке.

Утром подвезли до выезда из деревни в кузове, полном ярких пластиковых канистр.

Гремящие канистры были связанны веревкой и возвышались метров на пять вверх, а я держался за эту веревку чтобы не улететь вниз. Выглядело очень забавно, но сфотографировать не успел.

На выездной АЗС заказал в кафе чаю за 100 шиллингов. Но забыл предупредить, что «без молока». Так мне принесли то, что называется «чай-по-тнзанийски»: с молоком, жженым сахаром и еще какими-то специями типа черного перца. С трудом выпил эту кружку, но потом так жгло в горле, что пришлось запивать чай водопроводной водой. Кстати, на всех африканских языках (даже племенных) чай так и называется «чай», или, иногда чуть мягче, «шай». И только англичане откуда то выдумали протяжное и несуразное «ти-и-и.»

Машин в ранний час еще не было, прошагал километра три за деревню, чтобы сфотографировать посадки ананасов. Но плодов уже (или еще) не было — зато хорошо видно, что ананасы тоже растут не на деревьях, как рисуют в советских мультфильмах, а в низком травянистом кустарнике.