Лукан. Конец - Адриана Бринн

— Как всегда, очарователен, Лукан. — Я слышу его негромкий смех в трубке.

— У тебя есть причина для звонка или тебе просто нравится меня раздражать?

— И то, и другое.

— В чем дело? — Огрызаюсь я.

Я выглядываю из окна студии и вижу ее посреди моего сада, окруженную цветами, и на нее светит жаркое итальянское солнце.

Моя богиня.

— Ты слышал, что я сказал? — спрашивает он с раздражением, и его густой французский акцент становится еще более заметным.

Черт.

Я отключился.

— Что ты сказал? — спрашиваю я, не сводя глаз с Андреа. Эта женщина порой вредит моему здоровью. Я даже не могу нормально думать, когда она рядом или, в данном случае, в саду рядом с моей студией. Так близко и в то же время так далеко.

— Merde, mon ami,48 видимо, медовый месяц с киской проходит хорошо. — Он усмехается, но я не нахожу его шутки смешными. И никогда не находил.

— Заткнись и переходи к делу. — Сегодня у меня нет терпения на него.

— У меня есть плохая новость и чертовски плохая новость. Какую ты хочешь получить первой? — Саркастический тон Диона в серьезных ситуациях раздражает меня до усрачки.

— Хватит выебываться, скажи мне уже, блядь, что-нибудь. — Огрызаюсь я.

— Люди твоего отца становятся безрассудными, — Говорит он мне. — Годы верности не умирают в одночасье и не заканчиваются с его смертью. — В его тоне чувствуется явное презрение к Томмазо.

— Роман в безопасности? — Это единственное, что имеет значение в данный момент. С остальным я разберусь, когда вернусь в Детройт. Он — единственное, что меня сейчас волнует.

Андреа в безопасности, как и Кара Миа.

— Да, мальчик окружен двадцать четыре на семь, и с ним Кассиус, — говорит он, и мне становится легче дышать. Кассиус не позволит, чтобы с Романом что-то случилось. — Но что-то не так.

— Почему ты так говоришь? — Скоро что-то произойдет. Они нанесут удар теперь, когда думают, что я уязвим. Мне просто нужна причина, чтобы развязать войну в стенах Святой Троицы, и у меня такое чувство, что мы пройдем через ад, прежде чем моя семья познает рай.

— Владимир отправил своего брата Виталия обратно в Детройт, прекрасно зная, что они не могут пересекать территорию без присутствия Капо. Это повод для войны, и они, блядь, это знают.

— Какого черта я узнаю об этом только сейчас?

— Не знаю. Может, потому что ты уже несколько дней не проверяешь сообщения и не отвечаешь на звонки, слишком занят жизнью в киске своей женщины. — Он отвечает саркастически, с нотками раздражения. — Ирландец тоже вернулся, и ты прекрасно знаешь, что ему нельзя доверять. Бродячие псы никогда не бывают чертовски верными. — Он плюется ядом. — Какого хрена он вернулся после того, как его босса убрали?

Риан.

— Я не доверяю этому ублюдку. — Француз изрыгает яд на своем родном языке, и я просто позволяю ему, потому что ублюдка не остановить, как только он начинает истерить.

— И это все? — спрашиваю я, полностью покончив с этим разговором. Мне нужно позвонить Вину.

— Боюсь, что нет. — Дион ворчит, и я слышу, как он быстро печатает на своем компьютере. Он — техногик. Все, что вам нужно, он может найти.

— Ты сказал две плохие новости, что еще?

— Кара прибыла в Детройт вчера поздно вечером.

— Какого черта ты имеешь в виду, говоря, что моя сестра вернулась в Детройт? Она знает, что не стоит там находиться, когда меня нет рядом, чтобы обеспечить ее безопасность.

В Детройте у меня есть только враги. Остальные семьи переходят на сторону врагов, а некоторые из них, как бешеные псы, ждут, когда я паду.

— Тебе действительно следует держать своих собак на коротком поводке. — Его голос чертовски действует мне на нервы.

Черт, Кара, что ты делаешь? Ты, блядь, все понимаешь.

— Есть кое-что еще. — Говорит Дион, и я понимаю, что это серьезно, потому что в его голосе нет ни намека на веселье или сарказм.

Я снова смотрю в окно и вижу Андреа, сидящую у фонтана. Сад, который я построил, думая о ней, и фонтан, на который она меня вдохновила. Вот уже пять лет я нахожусь в аду: кошмары мучают мои сны, и только мысли о ней помогают мне оставаться в здравом уме. Она сводит меня с ума. Конец близок, и я должен защитить свою королеву.

Моего сына.

И как только это произойдет… Святой Троицы больше не будет.

— Расскажи мне. — приказываю я.

— Я нашел твою крысу.

— Кто? — спрашиваю я.

Он называет мне имя.

Паризи.

* * *

АНДРЕА

Затишье перед бурей.

Вам знакомо это ужасное чувство, когда все идет хорошо — слишком хорошо, и вы понимаете, что долго так продолжаться не будет. Что-то обязательно случится. Вот и у меня сегодня такое чувство.

Мы с Люканом достигли того места, где мы оба открыты и готовы к тому, чтобы наладить отношения. Очень хорошее место, на самом деле. Я никогда не думала, что это произойдет, и особенно так быстро.

Падение быстрое, и когда ты падаешь, ты падаешь сильно.

Всего несколько дней.

Это все, что потребовалось этому человеку, чтобы убедить меня опустить свои железные стены и пригласить его внутрь.

Чтобы он заставлял меня желать большего для нашей семьи.

Для него.

Для себя.

Сегодня наш последний день в прекрасной Флоренции, и я буду скучать по ней, но больше всего я скучаю по своему ребенку.

Сегодня солнечный и теплый день. Небо чистое, а вокруг меня радостно поют птицы.

Прошлой ночью мы дважды занимались любовью, а сегодня утром он трахал меня так хорошо, что я едва могла ходить. Серьезно, так хорошо. После этого мне пришлось отталкивать его от себя, потому что этот мужчина ненасытен. Мы решили позавтракать вместе, и это было очень мило.

Не было ощущения неловкости или враждебности.

Просто два человека, которые говорят о своих симпатиях и антипатиях и сближаются из-за своего ребенка. Он задавал мне всевозможные вопросы о Романе, и в его тоне не было ни капли злости, только сожаление.

Я тоже об этом жалею.

Я больше жалею о том, что уберегла сына от человека, которого узнаю сейчас, но в глубине души я знаю, что поступила так, как было лучше для Романа в тот момент.

Сейчас это уже не кажется таким, но тогда это имело смысл.

Я пытаюсь отпустить прошлое, чтобы смотреть в будущее.

После завтрака Лукан откланялся, сказав, что у него много работы. Мне нужно расспросить его подробнее о том, чем он занимается. Я знаю, что