Наполеон - спаситель России - Андрей Буровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Густав IV долго тянул и обратил внимание Российского правительства: французы занимают гавани Балтийского моря. Как же можно тогда опираться на договоры 1780 и 1800-го, чтобы изгнать британцев? В это же время Густав IV стал помогать Британии в ее войне с союзной французам Дании: надеялся отвоевать у Дании Норвегию[114].
Вообще-то Александр исполнял союзнический долг по отношению к Наполеону только в тех случаях, когда ему самому этого хотелось. На этот раз — хотелось, потому что появлялась возможность сделать территориальные приобретения в Финляндии, опираясь на грозного союзника.
Не объявляя войны, 9 февраля 1808 года русские войска перешли через границу. К марту - апрелю в руках русских войск уже были крепости Свеаборг и Свартхольм, укрепленный мыс Гангут, остров Готланд и Аландские острова.
Узнав о переходе русских войск через границу, Густав IV приказал арестовать всех находившихся в Стокгольме членов русского посольства. Тогда 16 марта 1808 года Россия объявила войну Швеции.
Парадокс в том, что в самой Швеции никто особо не хотел воевать. А вот финны сражались в партизанских отрядах под начальством шведских офицеров и наносили русской армии массу вреда[115].
Военные действия в Финляндии велись с переменным успехом, но постепенно русская армия начала теснить противника. В марте 1809 года русская армия начала переходить Ботнический залив по льду и перенесла военные действия в саму Швецию.
Тогда же в Швеции совершился государственный переворот.
Король Густав IV Адольф (1778-1837) упорно отказывался прекратить непопулярную войну и созвать парламент-риксдаг. Он самовольно ввел непопулярный военный налог, а 120 гвардейских офицеров из знатнейших семей разжаловал в армейские офицеры за трусость на поле боя.
Одновременно с войной с Россией Швеция вела войну с Данией. Датскому командующему принцу Кристиану Аугустенбургскому, титул наследника шведского престола, генерал Адлерспарре заключил с ним соглашение о временном прекращении огня. Он снял с фронта часть войск и двинулся с ними на Стокгольм. 13 марта 1809 года он с группой офицеров ворвался в покои короля и взял его под стражу. Желая сохранить корону за сыном, король Густав IV Адольф 29 марта отрекся от престола, но 10 мая риксдаг решил, что не только он, но и все его потомки лишаются права занимать шведский престол. Королю было полностью оставлено его собственное состояние и назначена пожизненная рента.
Риксдаг провозгласил королем дядю, регента престола герцога Карла Зюдерманландского (в Швеции это имя произносили скорее как Седерманландский) (1748-1818), под именем Карла XIII. Новый король осыпал милостями генерала Адлеспарре и дал ему графский титул, а с Россией предложил начать мирные переговоры.
Каждый шведский король, и Густав IV, и Карл XIII, предлагали России перемирие. Александр отказывался от перемирий, чтобы добиться большего. Только 5 сентября 1809 г. в Фридрихсгаме был подписан мирный договор, согласно которому Швеция заключала мир с Россией и ее союзниками, принимала континентальную систему, закрывала шведские гавани для Британии, а также уступала «в вечное владение» России всю Финляндию, Аландские острова и восточную часть Вестро-Ботнии[116].
21 августа 1810 года шведы обманывают в своих ожиданиях датского принца Кристиана Аугустенбургского. Вместо него наследственным принцем Швеции, чтобы он наследовал бездетному Карлу XIII, они выбирают французского маршала Жана-Батиста-Жюля Бернадотта (1763-1844) Шведское правительство просит Наполеона «отдать» Бернадотта, и он соглашается. Он явно считает, что французский маршал на шведском троне — свой человек в его борьбе против Британии.
Бернадотт покорил сердца шведов в 1807-м, когда отнесся с исключительной вежливостью и уважением к плененным офицерам шведского отряда. Теперь он, хорошо принятый и Карлом XIII, и парламентом, легко переходит в протестантскую веру.
В начале правления он подчиняется Наполеону и объявляет войну Британии. Но в 1812 году Бернадотт уже подписывает союзный договор с царем Александром I. В 1813 году Швеция входит в коалицию против Франции.
«Я отнюдь не повлиял на возвышение Бернадотта в Швеции, а ведь я мог тому воспротивиться; Россия, помню, поначалу весьма была недовольна, ибо воображала, что это входит в мои планы, — говорил позже Наполеон, — Бернадотт... проявил себя неблагодарным по отношению к тому, кто способствовал его повышению; но я не могу сказать, чтобы он мне изменил. Он стал, так сказать, шведским; и он никогда не обещал того, что не собирался сдержать. Я могу его обвинить в неблагодарности, но не в измене».
В течение французской кампании 1814 года Бернадотт командует Северной армией. Он захватывает бывшую родину, пройдя через Голландию и Бельгию. О Бернадотте даже говорят как о возможном короле Франции.
Бернадотт остается на шведском престоле. Швеция — одно из союзных государств, Дания — бывший союзник Франции. 14 января 1814 г. сбывается мечта шведского парламента: Норвегию присоединяют к Швеции!
5 февраля 1818 года умирает Карл XIII, и Бернадотт, принц Понтекорво, становится Карлом XIV Юханом, королем Швеции и Норвегии. Его потомки до сих пор сидят на престолах Швеции в Норвегии, а также в Люксембурге, Бельгии и Дании.
Остается добавить, что в 1844 году, когда тело оплакиваемого подданными короля Карла XIV Юхана обмывали, на его груди обнаружили наколку, сделанную в якобинские времена: «Смерть королям!»
Нельзя ссориться с армией!Войны, которые мы показали сейчас, велись одновременно. Военные и дипломатические события причудливо влияли друг на друга, заставляли принимать во внимание события, происходящие за сотни и тысячи километров.
М.И. Кутузов приехал в действующую армию 17 августа 1812 года непосредственно с театра Русско-турецкой войны. Дунайская же армия пришла на театр войны с Наполеоном только в октябре 1812 г. и с марша была брошена в бой.
Правительство Российской империи могло вынашивать сколь угодно смелые и «прогрессивные» планы самых за мечательных реформ. Но чего правительство не могло, того не могло: ссориться с армией. Войти в конфликт с дворянством означало ослабить, а то и потерять управляемость войсками Российской империи, по меньшей мере не реализовать задач обороны и внешней политики.
А может быть, достукаться до переворота типа марта 1801 года.
А может быть, дождаться своего генерала Адлерспарре.
А может быть, получить гражданскую войну: локальную или полномасштабную, на всю Российскую империю.
Ссора с дворянством абсолютно непредсказуема, может быть буквально все, что угодно. И мы еще удивляемся незавершенности реформ, затрагивающих интересы дворян? Мы еще придумываем какие-то другие причины, вроде лукавства и хитрости Александра I Павловича, «неготовности» страны или сложностей с бюджетом?
Глава 7.
К НОВОЙ ВОЙНЕ
Когда пушек слишком много, они сами начинают стрелять.
О. фон Бисмарк
У нас часто считается так, что война 1812 года вспыхнула внезапно, чуть ли не мгновенно. Еще сегодня вся замечательно, царит полная международная идиллия. И «вдруг» по мостам через Неман проходит Великая армия Наполеона...
Конечно же, это не так. Никакая война никогда не может начаться внезапно. Может быть, Александр I Павлович и правда был хитрым «византийцем». Уже стоя на плоту посреди Немана, он знал, как ударит в спину Наполеону. Может быть, он искренне хотел «задружить» с наполеоновской Францией. Но независимо от этого выполнить все требования «союза» он и не хотел, и не мог.
Во-первых, у обоих союзников были свои и противоположные геополитические интересы.
Во-вторых, не удалась попытка заменить британские товары и британский капитал французскими. Поделать было ничего невозможно, потому что Франция просто не обладала нужной концентрацией капитала и промышленной мощью. В 1808 году в порты России не пришло ни одного торгового французского судна. В 1809 г. — всего 20. До континентальной блокады, в 1775-1802 годах, в порты России вошло 58 836 британских судов и всего 518 — французских.
«Торговые интересы не столь важны для процветания Франции, как это имеет место для Англии, существование которой основано на торговле», — разъяснял послу в Петербурге Лессепсу министр внешних сношений Франции Ж.-Б. Шампаньи. Оба они хотели, как лучше, но Шампаньи лучше понимал, почему получается, как всегда.
Убежденный сторонник русско-французского союза, Шампаньи Жан-Батист де Номперде (1750-1834), герцог Кадорский, вскоре заплатит своей должностью за отсутствие гибкости: Наполеон сместит его в 1811 году. Ему будут нужны противники, а не друзья России на этом посту.
Да, прочный союз Российской и Французской империй делал их сильнейшими в Европе и во всем мире. Да, эти империи могли бы вызвать великое смятение в колониях Британии, нанести этой стране громадный ущерб, и может быть, покорить ее политически или военными средствами. Но этот союз мог быть прочным только в двух случаях:
