Убывающая луна: распутье судьбы - Алена Даркина

Загфуран почувствовал, что приближается Тазраш, и накинул капюшон. Герцог не должен видеть его лица, достаточно того, что он знает тайну Загфурана. Как же мерзко было зависеть от этого человечка, зависеть от того, будет он хранить тайну или нет. Но изменить это никак нельзя. Рецепта исцеления от вампиризма он не знал, значит, надо было защититься другим способом.

Раздался осторожный стук.

— Войдите, — милостиво позволил маг. Он не ошибся — на пороге стоял герцог, сопровождаемый стражей. Мановением руки, Тазраш приказал им подождать снаружи, а сам закрыл дверь и внимательно посмотрел на Загфурана.

— Нас не услышат? — минарс покачал головой. Герцог подошел ближе к столу. — Размышляете над тем, как избежать беспорядков? — и, не дожидаясь кивка, объявил. — У меня есть идея на этот счет.

Загфуран не произнес ни слова, лишь выжидающе посмотрел на Тазраша. Тот удобно устроился на стуле рядом с Загфураном и на всякий случай все-таки склонился ближе к магу. То ли не верил в заклинания, то ли предпочитал быть бдительным.

— Загфуран, — негромко объяснил он. — Если мы не найдем того, кто руководил Избранными, нам не удастся успокоить волнения. Вы понимаете, что я имею в виду? Заговоры не совершаются просто так. Они совершаются в пользу кого-то. Кого хотели посадить на престол Избранные?

Загфуран понял, что хотел сказать герцог. Заговорщики могли быть либо сторонниками принца Еглона, бастарда Манчелу, либо сторонниками опальной принцессы и ее сына, который когда-нибудь обязательно родится, если выдать ее замуж. Других претендентов на престол король давно устранил, опасаясь заговоров. Графиня Бернт и ее сыновья не в счет — малая толика крови древней династии в их жилах решающей роли не играла.

— Я узнал кое-что интересное, — Тазраш увидел понимание. — В день смерти Манчелу приказал доставить в столицу Мирелу, чтобы судить ее по обвинению в заговоре. Это нам на руку. Понимаете?

Еще бы не понять. Все выстраивалось как нельзя лучше. Кто-то из сторонников принцессы узнал об указе короля, и они начали действовать раньше, чем планировали. Поверят в это? Еще как поверят.

Герцог и тут уловил его мысли.

— Если мы обвиним в этом принцессу, то южные провинции захотят защитить ее. Но если мы обвиним не ее саму, а ее сторонников, то бунта можно будет избежать. Для этого надо казнить кого-то из аристократов вместо принцессы — это понравится народу. Еще кого-нибудь можно посадить в тюрьму, но пусть Еглон в день коронации объявит амнистию. Это усмирит строптивых. Из-за чего сражаться? Еглон милостивый царь и хотя он сын фрейлины, а не королевы — это давно никого не смущает в Кашшафе. В общем, надо обезвредить сторонников Мирелы и определить, кого мы казним.

— Графиню Бернт и ее сына, — вынес вердикт Загфуран. — Манчелу арестовал мать недавно. Сын тут же помчался к принцессе, и Манчелу отдал приказ и об его аресте. Он успел бежать, но мы приговорим его к смерти заочно. Они идеальны для вашего плана.

— Вы правы! — восхитился Тазраш. — Сто раз правы! А принцесса нам еще пригодится.

— На случай если Еглон превратится в копию своего папаши? — проницательно усмехнулся маг.

— Именно. Мы должны убедить Мирелу принять помазание от Святой церкви. Это объединит страну. У тех, кто считает себя сторонником старых порядков, не будет мотива к сопротивлению.

— За то, что она примет новую веру, дадим ей некоторые послабления, — Загфуран прошелся по комнате. — Может быть, даже позволим вернуться ко двору. Вы молодец, Тазраш. Вы очень хорошо все повернули. Как это мне не пришло в голову? Если нам придется заменить Еглона на троне, мы выдадим Мирелу замуж. Это будет еще один плюс в нашу копилку.

Повисло молчание. Когда речь зашла о браке, герцог, конечно, подумал о собственной кандидатуре. Его нынешняя жена не станет помехой. В конце концов, король Манчелу развелся, почему бы не развестись и ему, если после этого он станет королем? А можно и без развода вопрос уладить…

Загфуран строил далеко идущие планы. У них есть молодая принцесса, а в Лейне — молодой король. Почему бы не объединить династии еще раз? Это удобно во всех смыслах. Прежде всего, для покорения Гошты.

Но друг с другом планами собеседники не поделились.

— Итак, давайте повторим, — предложил Загфуран. — Коронация восьмого ухгустуса. Восьмой день, восьмой месяц — священники Святой церкви, посчитали эту дату предзнаменованием долгого и благоприятного для страны царствования. Показательный суд лучше устроить до этого. Скажем… третьего ухгустуса. Позаботьтесь о том, чтобы обвиняемые были в Чаштерофе. Если не сможем найти Рекема, пусть будет кто-нибудь из южных провинций. Доказательств и свидетелей должно быть в избытке. Особенно, для графини и сына. Другие пусть будут пешками, обманутыми людьми. Итак, третьего суд. Казнь назначим на девятое. В этот же день объявят помилование всем, кроме двух-трех зачинщиков. Вы справитесь с этим?

— Если вы поможете с доказательствами…

Загфуран сердито зашипел. Он никак не мог привыкнуть к тому, что на Гоште не так легко найти толковых лжесвидетелей. Что ж придется самому поработать над этим.

— Хорошо, за людей отвечаю я.

Тазраш хотел уйти, но Загфуран задержал его.

— Вот еще что… Наши планы действительны в том случае, если принцесса послушна. Если она откажется покориться Святой церкви или попытается бежать, ее необходимо казнить. Перед смертью Манчелу под давлением Лейна разрешил принцессе верховые прогулки. Но вместе с этим разрешением он отдал строжайшие указания следить за принцессой. Так вот, все остается по-прежнему. Нам тоже не нужны наследники трона в соседнем государстве.

— Наблюдение за ней усилено, — герцог сел на стул. — Отменять его не будем.

— Ваш план очень хорош, — повторил Загфуран. — Есть еще идея. Вместе с казнью заговорщиков это должно сработать совершенно точно. Это касается управления страной. Кто будет регентом при малолетнем короле?

— Мы же договаривались… — лицо Тазраша вытянулось. Он приучил себя заискивать перед магом, но внутри у него все содрогалось от ненависти и презрения. Он нуждался в этом человеке, но мечтал о том, чтобы отомстить ему за несколько месяцев, проведенных в тюрьме. Он готов был простить это Загфурану при одном условии: маг обещал сделать его фактическим правителем страны на ближайшие десять лет — до совершеннолетия Еглона. Но если маг задумал свою игру…

— Вы считаете, что регентом непременно должны стать вы? — в голосе Загфурана было столько ехидства, что герцог с трудом сдерживал себя, чтобы не броситься на него.