Пляска змей (СИ) - Боровски Марк

— Это так. — Согласилась Сильвия. — По моим ощущениям, ехать нам еще как минимум полчаса.

— Прекрасно… — Протянула я. — Не скучайте здесь ребятки без меня, в карты сыграйте что ли…

— У нас нет карт. — Вымолвил Роман, пряча один из пузырьков в нагрудный карман формы.

Я в ответ на это лишь прицокнула языком, и одарила его медовой улыбкой.

Выйдя на середину вагона, я оглянулась. Возле тамбурной двери, откуда мы с отрядом пришли, стояла полупрозрачная девочка в лазурном дождевике, с капюшоном надвинутым на голову. Из под этого капюшона виднелись желтые пуговицы, заменяющие девочке глаза. В прошлый раз, она помахала мне рукой, а сейчас наоборот — я помахала ей. И конечно же, девочка поприветствовала меня в ответ. Какой милый ребенок! Интересно, что стало с ее глазами? И почему на их месте пришиты пуговицы? У каждого призрака есть своя история, и очень любопытно было бы узнать, как эта девочка умерла.

Я уже хотела было подойти к девочке, но та внезапно растворилась в тяжелом, пропитанном запахами дурных воспоминаний, воздухе вагона. Ну и ладно… Пол поезда пульсировал под моими ногами. Тут я вспомнила о голосах, что звучали через стенку от отделения, в котором располагался мой отряд. Обладателей этих голосов я еще не видела, и если раньше видеть не хотела, то теперь желание появилось…

Два голоса, мужской и женский… Они все еще звучали… Я медленно прошла вперед по вагону, понимая, что эти голоса чем-то мне знакомы. Вокруг пуще прежнего запахло прелыми листьями и мучительной осенью. Внезапно, оттуда, откуда раздавались голоса, громко хлопая черными крыльями, прямо в лицо мне вылетела ворона… Инстинкты заставили меня молниеносно пригнуться, а правая рука, с заостренными костяными шипами на пальцах, взметнулась вверх. Будь эта ворона настоящей, ей тут же пришел бы конец. Но ворона оказалась призрачной, как и все вокруг… Мои костяные шипы не причинили ей ни малейшего вреда.

Голоса умолкли… Я выпрямилась и посмотрела на их обладателей…

К горлу подступил мерзкий ком, мешающий дышать. Нет… Почему они здесь, сейчас? “Да потому что они мертвецы, дуреха!” тут же обругала я саму себя. “Ты ведь лично убила их.” Да… Я лично убила их. Но почему они оказались именно в этом чертовом вагоне, этого чертового поезда, именно сегодня — восемь гребанных лет спустя?!

Внешне, я старалась не выдавать своего волнения, но все же ощутила, как глаза мои наполнились влагой… Прямо передо мной сидели мои дорогие бродяги, облаченные в ту же одежду, в которой я впервые увидела их той далекой осенью… Персиковые волосы Виктории были все такими же спутанными, несколько тонких косичек небрежно падали на щеки… И взгляд изумрудных глаз Игоря был все таким же — теплым и ласковым.

— Ева. — Игорь улыбнулся мне и поправил серо-зеленую ленту на своем лбу. — А мы то все думали, когда ты подойдешь к нам?

— Я… — Слова застревали у меня в горле. — Я не ожидала увидеть вас здесь.

Игорь хохотнул.

— Да и мы, собственно говоря не ожидали, что ты здесь появишься. Неужто ты умерла? — Наигранно поразился он.

— Кончай говорить глупости, Игорь. — Виктория склонила голову на бок, внимательно рассматривая меня. — Ты же видишь, что она жива. Он нее жизнью пахнет так же сильно, как от нас разит смертью. Не слушай его, Ева. Он, после своей кончины, вечно городит всякую чушь…

— П-простите меня, ребята… — Проговорила я запинаясь, слушая сумасшедший стук сердца в собственной груди. — Я действительно любила вас. И убила потому, что любила… Григорович лишил бы вас свободы окончательно, запер бы на цокольных этажах клиники в четырех стенах… Ну, и его я ведь любила. Всему виной любовь — самое лучшее и самое худшее чувство в жизни… Страдания — это обратная сторона любви, а любовь — это обратная сторона страданий. Но монетка то одна, и я познала обе ее стороны, и даже ставила ее на ребро. Все бестолку, лучше уж выкинуть эту монетку вовсе.

— Любовь, страдания… — Вымолвил Игорь. — Твоя беда в том, Ева, что ты придаешь всему этому слишком большое значение. Ладно… Я немного обманул тебя. Мы здесь вовсе не случайно… С момента нашей смерти мы следили за тобой, но вовсе не с дурными намерениями. Когда ты умираешь, то можешь получше разглядеть душу живого. И мы разглядели твою… Она жутко искалеченная, но… Это все же светлая душа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Светлая душа? При этих его словах я не могла не усмехнуться. Это у меня то светлая душа? Интересно… Я уселась рядом с Викторией, принюхалась, но ощутила лишь все тот же запах осени. Они оба пахли осенью…

— Не стоит говорить о моей душе. Вы ведь хотите о чем-то другом мне поведать. Так?

— Да, Ева. — Виктория положила свою ладонь на мою, но я не ощутила тепла. — Нужно серьезно поговорить.

— И о чем же?

— О твоей спутнице, Сильвии.

Перестук колес поезда совпадал с биением моего сердца. Огоньки фонарей мелькали один за другим, то выше, то ниже, словно бы мы ехали по холмам. Но я все еще видела темную воду, и светящиеся синим силуэты в ней. Призрачному озеру не было конца… Я вновь перевела взгляд на лица своих дорогих бродяг. Они тоже прозрачные, но лишь чуть-чуть… Девочка с желтыми глазами-пуговками была куда прозрачней. Эти призраки намного более плотные, и я могу ощутить их прикосновение, холодное, но все же…

— Сильвия вовсе не та, за кого себя выдает. — Начал Игорь. — Почти все, что ты знаешь о ней — ложь.

— Нет. — Я покачала головой. — Скорее ваши слова — ложь.

Еще бы я поверила в такую чушь! Да к тому же вышедшую из уст призрака…

— Она никогда не душила того парня, а в тюрьме, из которой ее доставили в клинику, оказалась совсем по другой причине.

— Всю информацию о ней, я узнала от Григоровича.

— Григорович сам ничего не знает. Сильвия — дочь его брата, которого зовут Войтек. Этот Войтек все и подстроил, дабы внедрить ее в клинику. Сильвия — доносчица, и посредством нее Войтек следит за действиями Григоровича. Однако, слежка Войтека за Григоровичем, лишь малая часть их с Сильвией деятельности. Все куда сложнее. Твоя напарница и ее отец, вот уже много лет искали способ остановить совмещение промежутков. Тебе ведь известно, о совмещении промежутков, Ева?

Внезапно, мелькающие фонари стали раздражать меня. Тогда я потянулась рукой к окну, и задвинула плотную шторку…

Сильвия — доносчица. Бред… Просто неимоверный бред! Призраки бессовестно обманывают меня. Наверняка, мстят мне таким образом за свою смерть. Они просто решили поссорить меня с Сильвией. Для того, чтобы в моей жизни стало меньше любви, но больше боли…

По проходу, мимо нас, громко пыхтя, прополз голый толстяк. Еще один пассажир этого проклятого поезда… Если он тоже мертв, то уж точно помер от переедания, или от проблем с сердцем, вызванных лишним весом…

— Я знаю о совмещении. — Наконец, произнесла я. — Кое-кто уже успел меня оповестить об этом. Грани мироздания смешиваются меж собой, что неизбежно ведет к апокалипсису.

Игорь с Викторией переглянулись, после чего Вика небрежно закинула одну из косичек за ухо.

— Так вот, Ева. — Заговорила она. — Мы вовсе не хотим поссорить тебя с Сильвией, как ты могла бы подумать. Да, она лгала и лжет тебе и Григоровичу. Да, она вовсе не та, за кого себя выдает. Да, она доносит информацию о всех действиях Григоровича своему отцу. Мы знаем — что подобного, ты своим подчиненным не прощаешь… Но, ты бы и без нас узнала о действиях Сильвии, рано или поздно… Мы же здесь, чтобы предостеречь тебя — не мешай этим действиям. Не убивай ее. Главная цель Сильвии — это остановить совмещение, и она уже продвинулась достаточно далеко по этому пути. Во многом, они с Войтеком смогли достичь хоть какого-то результата, благодаря некоторым действиям Григоровича. Он помог им, сам того не зная. Они вовсе не желают ему вреда — они лишь используют его в своих целях. Возможно, что очень скоро Войтек даже решит раскрыться перед своими братом. Ибо совмещение промежутков — дело нешуточное. Мир возвращается к состоянию первородного хаоса. И это необходимо остановить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})