Одержимость - Сьюзен Льюис

— Интересно, которая? — поддел Радклиф.

— Аннализа Капсакис.

— Но если у вас были подозрения, Люк, — продолжил Радклиф, — надо было заявить. Это преступление — скрывать информацию.

— Я же пытался сделать все возможное, чтобы человек сам пришел с повинной. И он пришел, не так ли? Благодаря мне, учтите!

Радклиф ждал продолжения.

— Слушайте, — Люк быстро откинул волосы со лба. — Я не хотел ничего говорить, но похоже, семья в самом деле ненормальная. Если бы не Аннализа, я бы вообще порвал с ними. Черт, ведь из-за них я просто могу рехнуться. Знали бы вы хотя бы половину…

— У нас есть время, — с готовностью откликнулся Радклиф.

— О’кей. Ну тогда слушайте.

Люк поведал им не только об Октавии, но и о том, что у Филиппа есть еще одна дочь, о которой ни жена, ни Аннализа понятия не имеют.

— Более того, — добавил он, — эта сволочь всю жизнь избивает младшую дочь до полусмерти, вот почему она в основном проводит все время со мной. Я пытаюсь и Кори держать от него подальше. Так что если кого-то спрашивать, то начать надо, конечно же, с него.

— Но у нас нет доказательств, — напомнил ему Радклиф.

— Это ваши проблемы — кому и чему верить. Лично я уже сыт по горло. И пока с этой сволочью что-нибудь не сделают, я готов действовать сам.

— Так вы что, просите нас о помощи? — уточнила Арчер.

— Помощи, вмешательства, называйте, как хотите. — Люк вдруг горько рассмеялся. — Такие дела вы вроде бы называете «бытовухой». И не хотите вмешиваться, так ведь?

— Разве? — переспросил Радклиф.

— Ну что ж, я все рассказал, а там — дело ваше. — В душе Люк ликовал. Они, конечно, никогда не найдут доказательств, и Дэнби сколько угодно может указывать на него пальцем, но ничего не добьется, если Аннализа не подтвердит. А этого она никогда не сделает. Во всяком случае, пока Люк обещает жениться на ней. Конечно, он не женится, он собирается взять в жены Кори, но сейчас очень важно, чтобы Аннализа была за него.

На улице он вдохнул полной грудью. Да, Кори голыми руками не возьмешь. Но черт побери, он поработает. Он уже кое-что придумал и точно рассчитал, как ему добраться до Кори. Только надо быть очень осторожным, поскольку Кори-то дурой никак не назовешь. Нет, держать Кори занятой Беннати — не слишком хорошая идея. Он сам жаждет заполучить Кори, она нужна ему. Вспомнив, что Беннати прилетает в Англию, Люк ощутил, как демон ярости вновь вцепился ему в горло. Он очень сожалел, что не может забрать Кори сейчас, немедленно — чертова полиция дышит ему прямо в затылок. В конце концов он ее получит, но сперва следует разобраться с Аннализой. Аннализа… Его дорогая Аннализа, так похожая на Сиобан, что сердце разрывается на части от одного только взгляда на нее. И все, что эта сволочь сделала с Сиобан, он, Люк Фитцпатрик, сделает с Аннализой… Вот единственный путь, он даже удивился, почему не видел его раньше. Все время боролся с собой, желая уняться. Все, хватит, больше нет сил. Только когда он изгонит своего беса, можно будет обратиться к Кори. Кори — его спасение. Совершенная мать для его детей. Единственный человек, которому он никогда не причинит боль… Если только Беннати не встанет у него на пути.

А пока надо подождать, когда это не ко времени возникшее дело с полицией утихнет. Он не спустит глаз с Кори. В конце концов она будет его. Без сомнений.

Люк как раз возвращался на работу, когда в монтажной наконец раздался телефонный звонок.

— Мама, мама! — закричала Аннализа. — Нет-нет, это бесполезно. Сейчас я перейду к себе в кабинет, и ты мне перезвонишь. Пока. — Она положила трубку и резко повернулась к Кори: — Мама чем-то ужасно взволнована. Ты не против пока поработать без меня?

Кори молча покачала головой и повернулась к монитору. Через некоторое время Аннализа вернулась в монтажную, и как только дверь открылась, Кори стала внутренне собираться. Совершенно ясно, Октавия изобразила все в наихудшем свете. И дело не в том, что Кори хоть на минуту допускала, что та этого не сделает, и не потому, что надеялась с легкостью объясниться с Аннализой — без разрешения отца она не могла сказать ей, кто она, Кори просто впервые осознала — все бесполезно.

— Колин, — обратилась Аннализа к редактору, — ты не оставишь нас ненадолго?

Колин пожал плечами, нажал пару кнопок и вышел. Атмосфера уже раскалилась настолько, что ему самому не хотелось оставаться.

Аннализа, пылая гневом, повернулась к Кори:

— Ты, двуличная сучка, я…

— Аннализа, пожалуйста, послушай…

— Не хочу ничего слушать. Ни слова! Я дала тебе эту работу, Кори Браун, без меня ты бы продолжала копаться в сточной канаве, где тебе и место! И чем ты отплатила? Что…

— Ради Бога, Аннализа…

— Заткнись! Заткнись немедленно! Какая же я была дура все это время! Я-то думала, ты моя подруга, я тебе, суке, доверяла. А ты все это время плела интриги у меня за спиной. Ты не только хотела увести у меня работу, ты все время пыталась встать между мной и Люком. А теперь добралась и до моего отца. До каких еще пор…

— Аннализа. Ты не поняла…

— Не знаю, как тебе еще хватает наглости, черт побери, являться сюда каждое утро, встречаться со мной, когда ты спишь не только с моим мужчиной, но и с моим отцом.

— Я не сплю с твоим отцом. Не смеши. Не сплю я и с Люком…

— Как же, поверю я этому! Моя собственная мать видела, как ты выставлялась в «Ритце»! Как маленькая…

— Все совсем не так. Я была там, потому что…

— Я знаю, почему, ты, проститутка! Держалась с ним за руку, обжималась…

— Да ради Бога! — закричала Кори. — Неужели до тебя не доходит! Я просто говорила…

— Ну конечно же, обо мне! О том, как ты хочешь заполучить эту компанию! О, я все знаю о твоих идеях улучшить наше документальное телевидение. Как ты пытаешься всех перетащить на свою сторону, чтобы избавиться от меня и взять все в свои руки. Но ничего не выйдет. Слышишь! Не получится! — И прежде чем Кори успела вставить хоть слово, та повернулась и, хлопнув дверью, выскочила из комнаты.

Она вылетела в коридор, когда Люк выходил из лифта. Не говоря ни слова, Аннализа ворвалась в его кабинет, подождала, когда он войдет, и захлопнула дверь.

— Если ты в сговоре с Кори Браун, чтобы избавиться от меня, — прошипела она, — я хочу знать.

— Что? Дьявол, о чем ты? — Люк удивленно рассмеялся.

— Я имею в виду ее любовную связь с тобой и с моим отцом.

— Подожди, подожди, — остановил ее Люк. — Говоришь, любовная связь с твоим отцом?

— Да, с ним. И как я заметила, ты не отрицаешь свою связь с ней. Так что творится, Люк?

— Между нами нет ничего, — ответил Люк. — Клянусь. Но твой отец…

— Мама застукала их вчера вечером в «Ритце».

— Что? На месте преступления? Не могу поверить.

— Спроси сам, она тебе расскажет. Эта сука пытается уговорить моего отца отдать ей компанию. Она использует его, чтобы залезть наверх и выкинуть меня. Надо ее остановить.

Люк был ошеломлен. Он пытался сообразить, что все это значит.

— Да, — пробормотал он рассеянно. — Да, мы должны ее остановить. Черт! Она спит с твоим отцом?

— Я же сказала! — завопила Аннализа. — Мама поймала их!

Люк удивленно покачал головой. Так, значит, эта сволочь снова взялась за свое. Но Кори! Вот уж никогда не думал, что Кори…

— Я хочу, чтобы ты ее уволил! — потребовала Аннализа.

Люк непонимающим взглядом уставился на нее.

— Я сказала, уволь! — закричала Аннализа.

Люк пожал плечами:

— Хорошо, если ты этого хочешь, так оно и будет.

— Ну хорошо, Женни, ты права. — Кристос швырнул карандаш и вышел из-за чертежной доски, на которой художник подготовил план Гайд-парка.

Женни с трудом скрыла улыбку. Уже десять минут как она пристает к нему, и он все еще не взбесился. Хороший признак.

— Да, права. Она меня достала. — Кристос почти кричал. — И опять же права — мне это не нравится. Но я не звонил ей… Нет. Помолчи, Женни. Я этого не делал. Я приехал сюда снимать. Мне в затылок дышит звезда, и мы оба знаем, я сейчас не про Истона. И уж меньше всего я хотел бы разволновать Пейдж Спенсер.

— А себя, значит, можно?

— Какие волнения, что ты! В последнее время я, правда, немного дерганный…

— Ничего себе немного! — воскликнула Женни. — Ты был просто занозой в заднице! Но мы сейчас в Англии, почему бы тебе не позвонить ей? Может, она тебя пошлет куда подальше. Но скорее всего ты уладишь.

— А как же Пейдж? Боже мой, Женни, ты же знаешь — она ранимей, чем утопающий, хватающийся за соломинку. Она не переживет, если не получит то, чего хочет.

— Слушай, актеры — взрослые люди. Пусть сами отвечают за себя.

— Я за них в ответе, — резко бросил Кристос.

— Ты собираешься на ней жениться или как?

— Не собираюсь я ни на ком жениться. Да и потом, после истории с Анжеликой… Мы знакомы всего одну ночь…