Санитары - Сергей Зайцев

Чувствуя, как волосы встают дыбом, поднял ствол автомата и попятился, инстинктивно прикрывая девушку собой.

— Отступаем к Новокузнецкой! — нервно шепнул он.

— Вижу, — так же едва слышно ответила Наташа.

Костер горел не зря, и станция не была заброшенной. Просто электровоз действительно вспугнул ее обитателей, заставив попрятаться в тени пилонов и там выжидать, наблюдая и оценивая опасность, которую могли принести с собой прибывшие. Но теперь они осмелели. Вот мелькнула, перемахнув еще одну арку, следующая тень. С другой стороны перрона — еще одна. Глядя на них, зашевелились и остальные. Да люди ли это?! Сгорбленные спины, опущенные, скрюченные руки… Размытые силуэты странными нечеловеческими скачками перемещались все ближе, подбираясь на расстояние броска к жертвам! Потому что так не приближаются, чтобы пообщаться. На них охотились.

На мгновенье отпустив автомат, больно ударивший прикладом по ребрам, Димка щелкнул выключателем налобного фонаря… и ничего не произошло. То ли повредились контакты, то ли сдохли батарейки — разбираться некогда.

— Бежим!

Увлекая Наташу за собой, Димка ринулся в сторону эскалатора, ведущего к Новокузнецкой.

Их бегство послужило сигналом — тени тоже сорвались со своих мест, и станция сразу заполнилась торопливыми звуками эха множества стремительных шагов. Их оказалось пугающе много, этих обитателей станции, кем бы они ни были. Несколько из них метнулись вслед за беглецами прямо по центру зала, один даже перемахнул через костер, и Димка, оглядываясь на бегу, успел заметить лохмотья на истощенном, жутковато деформированном теле существа. Но большая часть преследователей кинулась по краям перрона с обеих сторон, их размытые силуэты мелькали за пилонами, явно желая обогнать беглецов, отрезать им путь.

— Назад! — выворачивая на бегу голову, заорал Димка и короткой очередью пальнул в воздух.

Бауманцы буквально взлетели по короткому эскалатору и бросились к решетке, перегораживавшей коридор. За нею находился барьер из мешков с песком, на стене, подвешенная на цепи за крюк, горела лампада, освещая тусклым светом двух охранников. Встревоженные выстрелами, они уже поджидали гостей с «калашами» в руках, и как только увидели бегущих людей, тут же последовал резкий окрик:

— На пол, твою мать! На пол, или стреляю!

Услышав характерный лязг передергиваемого затвора, Димка, сбив девушку с ног, рухнул на нее, с гулко бьющимся сердцем прислушиваясь к звукам за спиной. И облегченно выдохнул: позади стало тихо. Их никто не преследовал. Видимо, обитатели станции не решились сунуться к вооруженной охране.

— Другое дело, — удовлетворенно проворчал низким басом другой охранник. — Раз команду выполняют, значит, люди. Что скажешь, Крендель?

— Собаки тоже команды умеют выполнять, — по-прежнему резким неприятным голосом ответил второй. И, заметив, что Димка шевельнулся, снова прикрикнул: — Лежать, сказал! Кто такие?

— Путники, — со сдержанной злостью ответил Димка.

С того места, где их заставили лечь на грязный пол, воняющий нечистотами, уже слышался людской гомон, доносившийся с Новокузнецкой. Внезапно бауманцу страстно захотелось наконец оказаться среди людей, сбежать от преследовавшего их кошмара. Отдых был рядом — только руку протяни. И только от этих двоих зависело, получат ли его измученные беглецы.

— Вы откуда тут взялись такие наивные? — с любопытством поинтересовался бас.

— С Китай-города! — соврал Димка, не желая вдаваться в подробности побега с Марксистской. Да и то, что они прорвались сквозь мертвый перегон, охранников может и не обрадовать.

— Много я придурков видал, на, но чтобы таких! — презрительно бросил Крендель. — Кто вас вообще по этому перегону пропустил? Да еще вдвоем, без каравана? Такие же идиоты?! Совсем на Китае братва ополоумела. Проход есть чем оплатить?

— Конечно есть, они же стреляли, — снисходительно хмыкнул бас.

— Не факт, Штопор. Может, это последние маслята были.

— Тогда нужно было застрелиться. Морлоки живьем любят жрать. Говорят, это больно. — И Штопор жизнерадостно заржал над собственной шуткой.

— Да заплатим мы, только пустите! — подняв голову, сердито выкрикнула Наташа.

— Ты посмотри, Крендель, вроде телка, — удивился Штопор. — Ладно, если по пять маслят с носа найдется, пропустим.

Торговаться было не время.

— Да, дуру свою на предохранитель поставь, а магазин отсоедини и держи раздельно. Не так дернешься — все равно возьмем плату, но уже с ваших трупов, — блатной снова заржал.

— Подъем, детишки, — приказал Крендель. — Делайте, как сказано, и готовьте башли.

«Веселый попался пост, — хмуро думал Димка. — Въехать бы прикладом в рожу, но тогда точно пристрелят».

Часть патронов он достал из кармана, а недостающие выщелкнул из шнека «бизона» — вынимать из-за пазухи пулеметные ленты не рискнул. Заметив, что Наташа сразу отошла к решетке, поближе к людям, встревоженно оглядываясь назад, в темноту станции, Димка заторопился. Ему тоже все время чудилось, будто охотники, несмотря на выстрелы и браваду охранников, медленно, но упорно подбираются из темноты к посту, чтобы внезапной атакой захлестнуть площадку перед решеткой. Даже чудился скрип ступенек эскалатора под легкими крадущимися шагами.

Наконец Крендель загремел засовами решетки и впустил бауманцев в тамбур — оказывается, дальше шла еще одна решетка с дверцей. Здесь гомон со станции стал еще слышнее, уже различались отдельные голоса и выкрики продавцов — похоже, рынок контрабандистов работал на полную.

На первый взгляд оба охранника были неотличимы друг от друга — коротко стриженные головы, сломанные переносицы, руки и шеи в шрамах и наколках. Сутулые плечи обтягивали заношенные кожаные куртки, шелушащиеся от старости, свободного покроя штаны висели на коленях пузырями. Разве что один был пожилой, и невероятно кривые ноги у него складывались в букву «О». Видно, именно его и звали Кренделем.

— Что у вас тут за уроды обитают?! — угрюмо поинтересовался Димка, ссыпая плату в грязную ладонь Штопора.

Тот тут же принялся пересчитывать дань, шевеля губами.

— Сказано же — морлоки, — презрительно ответил за него Крендель. — Турист придурошный, на! Как ты еще жив, если простых вещей не знаешь?

— Это люди, что ли? — уже из чистого любопытства уточнил Димка, проглотив оскорбление.

— Может, когда-то и были людьми, — Крендель скривился, словно в рот ему попало что-то невыносимо кислое. — Мы туда давно всякую нищую шваль выпроваживаем, больных и уродов со всякими отклонениями. А мертвый перегон с ними там по-своему забавляется, лепит из них невесть что… Ладно, пацан, хорош трепаться! Проваливай, не мешай работать. — Крендель покосился на один из ящиков, стоявших возле мешков с песком, на котором были разбросаны засаленные карты.

— Да куда ты так торопишься, братуха? — Штопор, закончив пересчитывать патроны, высыпал их в карман и с откровенным интересом ощупал взглядом тело девушки с головы до ног, пялясь так, словно на ней не было одежды. Глаза его маслянисто заблестели. — А туристочка ничего. Составишь компанию, цыпа? А то мы тут заскучали, иссохли совсем без женской ласки. Не боись, не обидим.

— Обойдешься! — отрезал Димка. — Ты свое уже получил.

— Не кипешись, пацан, не с тобой базарю. Так сколько стоишь, цыпа?

— Нисколько! — отрезал Димка.

— Значит, бесплатно? — заржал Штопор. — Сбылась мечта идиота!

«Как же все это быдло надоело…»

Димка примерился, куда ударить наверняка. Тут, главное, действовать быстро и решительно. Этому уроду кулаком сломать кадык, а второму башмаком по паху и прикладом по шее, чтобы вырубить. После всего, что довелось испытать в туннелях, не говоря уже об издевательствах Панкратова, лучше сдохнуть, но не дать в обиду ни девушку, ни себя. Хватит! Кончилась терпелка!

Но Наташа, отстранив парня, вдруг сама шагнула к «братку». Ласково улыбнулась, заглядывая ему в глаза, и притянула к себе за ворот кожаной куртки, словно собираясь поцеловать. Штопор с готовностью нагнулся… и к его горлу прижалось лезвие ножа, врезавшись в кожу.

— Конечно, котик, — продолжая мило улыбаться, шепнула девушка. — Только я люблю пожестче, а царапины и порезы меня заводят… И еще люблю отрезанные уши клиентов себе оставлять. На память. Если ты не против, то я в твоем распоряжении.

И бритоголовый увидел в глазах девушки что-то такое, от чего лицо его дрогнуло. Он растерянно моргнул, поспешно отступил от «туристочки» и с лязгом отодвинул засовы, открывая проход.

Димка, и сам ошеломленный выходкой девушки, подождал, пока она, не спеша, с достоинством выйдет. Потом, не поворачиваясь к «браткам» спиной, выскочил следом.

А когда они по лестнице начали спускаться на платформу станции, в многоголосый людской гомон, сзади донесся громкий глумливый смех. Но на этот раз ржал не Штопор, а пожилой Крендель — над своим прытким напарничком.