Лесная невеста. Проклятие Дивины - Елизавета Дворецкая

Первые несколько дней после бегства из Годомля Избрана не задумывалась над тем, куда они направляются. Ее заботило только, чтобы уйти как можно дальше и затеряться в лесах. Зима не лето, двигаться можно лишь по замерзшим рекам, иначе завязнешь в снегу, поэтому у возможной погони все направления поиска будут наперечет. Хедин вел дружину, петляя по лесным речушкам, и дней за десять они ни разу не вышли к жилью. Дичи в лесу хватало, так что голодать не приходилось, но соль скоро кончилась, и княгиня с трудом могла заставить себя есть несоленое мясо. Самим варягам было все равно. Эти люди могли бы, не морщась, есть сырую рыбу или похлебку из лягушек, и то, что уже десять дней у них не было возможности умыться и переночевать под крышей, их совершенно не беспокоило.

Но Избрана вскоре уже готова была проклинать все на свете. Cвою жизнь она провела в избе среди челядинок, и теперь, грязная, пропахшая дымом, с нерасчесанной косой, уставшая от постоянного холода и ночевок на еловом лапнике, положенном прямо на снег, была противна сама себе. Ожидая погони, которая могла появиться в любую минуту, она даже не решалась снова надеть женскую одежду и была вынуждена терпеть собственный нелепый вид – в портах, в больших мужских поршнях и широком коротком кожухе, она выглядела немногим лучше неуклюжего соломенного Ярилы, которого в летние праздники наряжают только для того, чтобы тут же растерзать[14].

От жалоб и сожалений ее удерживали только гордость и сознание, что она сама так решила и сама выбрала именно этот путь. Она скорее согласилась бы замерзнуть в лесу, чем позволить навязать себе чужую волю.

– Куда мы идем? – однажды спросила она Хедина. – Я все время жду погони. Ты знаешь в этих краях хоть какое-нибудь укрытие?

Был еще один темный и холодный вечер из вереницы таких же вечеров. Дружина выбрала поляну для ночлега, нарубила веток, а для княгини сделали нечто вроде шалаша под низко опущенными лапами старой ели. От ветра он еще спасал, но от мороза – ничуть, и Избрана с содроганием думала, что ей опять предстоит холодная ночь – когда кончик носа, высунутый из-под шкуры, замерзает до бесчувствия. На стены шалаша варяги набросали снега, а внутрь, пока Избрана сидела у костра, Хедин послал Эйнара и Сиггейра, «чтобы надышали». Поначалу он предлагал ей и спать между двоих мужчин, ведь так гораздо теплее, но Избрана отказалась: что о ней будут говорить, когда они наконец выберутся к людям!

– Нас не будут искать в этой стороне, – ответил варяг. – Нас будут выслеживать в направлении Смолянска или каких-нибудь ваших городов.

– А мы куда идем? – Избрана беспомощно огляделась.

– К плесковским кривичам.

– Зачем? – изумилась княгиня.

До этого она думала, Хедин бесцельно кружит по лесам, чтобы сбить погоню со следа, но конечной их целью будет все-таки Смолянск или какой-то из своих городов.

– А затем, что только там тебя не достанет твой брат Зимобор и его новый родич Столпомер.

– Но я должна быть в Смолянске! Там все наши люди, там…

– В Смолянске ты больше не княгиня, и ты это знаешь не хуже меня, только не хочешь признаться. Все смолянские мужи давно ждали, когда ты споткнешься и дашь им повод сбросить власть женщины. Каждый из них у себя дома подчиняется жене, но никто не согласен склонять голову перед женщиной на глазах у всего народа! – Хедин ухмыльнулся. – Ты проиграла битву, а твой брат ее выиграл. Теперь его встретят в Смолянске как князя. И где бы ты ни оказалась, на своей земле он больше не даст тебе воли. Я бы на его месте предложил выбор: или ты выходишь замуж за того, кого он укажет, или отправляешься служить богиням в какое-нибудь из уважаемых и далеких от Смолянска святилищ. Тебе это нравится?

– Нет!

– Вот и я подумал, что тебе это не понравится, – невозмутимо согласился Хедин. – Я ведь знаю тебя, княгиня, мы с тобой знакомы не первый год. А твой брат очень обрадуется мысли выдать тебя не за кого-нибудь, а за Столпомера. Ему ведь тоже нужно получше скрепить этот союз, который сделал его князем. А Столпомер обрадуется случаю получить такую знатную, к тому же молодую и красивую жену. Его королева давно умерла, дети погибли, у него нет наследников, и ему нужны новые дети от знатной жены, чтобы его род получил достойное продолжение. Так что этим союзом все останутся довольны. Он даже для тебя был бы совсем не худшим выходом из положения, если бы ты не была так упряма и своевольна. Но ты ведь никогда не смиришься с тем, что тебе навязали против твоей воли, и будешь всю жизнь несчастна, если не сможешь отомстить. А мстить своему мужу и отцу своих детей… Гудрун уже пробовала, только это никому счастья не принесло[15].

– Но что мне делать у плесковских кривичей? – спросила Избрана. Ее задело то, что Хедин так открыто говорит с ней о ее упрямстве и своеволии, но она знала, что он прав. – Можно подумать, что там мне очень обрадуются! Мы с ними даже не в родстве! И мой отец с ними воевал, и дед с ними воевал, и даже прадед воевал!

– И это хорошо! – Хедин кивнул с таким удовлетворением, как будто тут и впрямь было что-то хорошее. – Я слышал, что плесковскому князю Вольгасту в последние годы не везло. Его жена умерла в первый голодный год от какой-то повальной болезни, потом он обручился с дочерью латгальского князя, но она обманула его и вышла за другого. Короче, князь Вольгаст сейчас обижен и зол на весь свет.

– И поэтому я должна к нему ехать! – с издевкой подхватила Избрана.

– Поэтому! – подтвердил Хедин. – У тебя сейчас тоже врагов гораздо больше, чем друзей, вы с ним друг друга поймете. А дальше возможно вот что. Ты меня слушаешь?

– А кого же еще мне слушать? – отозвалась Избрана, не отрывая мрачного взгляда от огня.

– Так вот. Если тебе еще не надоело воевать, то ты можешь попросить у Вольгаста войска, как твой брат попросил у Столпомера. Конечно, он тебе поможет не задаром, и какую-то часть земли придется ему отдать, но это лучше, чем лишиться всего. А если тебе надоело воевать, или если князь Вольгаст не захочет идти в поход и ради чужих земель подставлять под меч свою голову, то ты можешь просто выйти за него замуж.

– Что? – Избрана широко раскрыла глаза. – Просто выйти за него замуж?

– Конечно. – Хедин поднялся, взял из кучи мерзлого хвороста толстый сук, с хрустом переломил и бросил в костер. Избрана поморщилась, уклоняясь от тучи искр и золы. – Он остался без невесты, и теперь ему нужна другая, не менее знатная. Иначе он будет опозорен. А ты ничуть не хуже ее. И ваш брак будет очень удачным выходом и для тебя, и для него, и для нас.

– Для вас?

– Для меня и ребят. – Хедин кивнул на дружину, которая тесными кругами сидела возле нескольких костров. Где-то спорили, где-то играли в кости на маленькой походной доске, а у дальнего костра Лейдольв Сказитель уже который вечер подряд тянул длиннющую песнь про древнего конунга Хативульфа и троих его сыновей. – Нам ведь тоже не слишком нравится жить в лесу. Мы хотим иметь теплый дом, мясо на вертеле, пиво в бочонке и серебро в кошельке. Мы заслужили это, Фенрир меня возьми! И ты дашь нам это – не в Смолянске, так в Плескове. Это нам все равно. Когда ты станешь княгиней в Плескове, ты снова сможешь содержать собственную дружину.