Плененные сердца - Валери Кинг

– Виконтесса решила, что ей лучше остаться женой лорда Фелмершэма, как ей и подобает. Я, очевидно, стал жертвой нелепого минутного увлечения, когда она появилась здесь сегодня. Я понимаю, что я обнаружил тем самым слабость характера, но я твердо намерен жениться на Эвелине – с вашего позволения, Шелфорд.

Аннабелла впервые улыбнулась, смахивая слезы.

– О, как замечательно! Конечно, Грегори даст вам разрешение и откажется от своих прав на Эвелину! – Она взяла викария под руку. – Не правда ли, дорогой? – спросила она, поднимая на него обожающий взгляд.

– Без сомнения, – отвечал Шелфорд, все еще сохранявший покаянный вид. – Я должен, однако, просить прощения у вас за всю эту путаницу. Уверяю вас, Аннабелла вела себя достойнейшим образом. Это я навязал ей свое внимание. Прошу вас простить меня…

– Какой вздор! – отозвались в унисон все присутствующие.

– Ваше единственное затруднение, – добавил Брэндрейт, – состоит теперь в том, как объяснить гостям леди Эль происшедшее недоразумение. Я советую вам обратиться немедленно к моей тетке и выслушать, что она скажет. Я думаю, объявление сегодня же сразу о двух помолвках – хотя оно и может некоторых удивить – было бы как нельзя более кстати. Эвелина и я согласимся на любое ее предложение.

Но прежде чем они успели обратиться за советом к леди Эль, Эвелина воскликнула:

– О боже!

Остальные трое, все как один, повернулись в направлении ее взгляда, устремленного на двери, ведущие в бальную залу. Вальс уже закончился, и толпа удивленных, перешептывающихся между собой гостей не сводила с них глаз. По меньшей мере десятка два из них высыпали на террасу, окружив их плотным кольцом.

Эвелина вопросительно взглянула на Брэндрейта. В глазах ее он прочел безмолвную просьбу сделать что-нибудь. Но маркиз только усмехнулся в ответ, явно отказываясь что-либо предпринять. Затем он лукаво взглянул на Шелфорда, подстрекая того к действиям.

Шелфорд понял намек и, пробормотав сквозь зубы, что не простит этого маркизу, трусливо переложившему на его плечи бремя ответственности, вышел вперед.

– Дорогие друзья, – начал он, привлекая к себе Аннабеллу. – Я совершил сегодня прискорбную ошибку, поставив в неловкое положение мисс Свенбурн, мою добрую знакомую на протяжении многих лет, своим опрометчивым предложением. Тогда, разумеется, я не знал того, что стало мне известно теперь. Сердце ее уже было отдано, а согласие было вызвано замешательством и непониманием.

Он красноречиво повествовал о своей ошибке, о своей тайной любви к Аннабелле и о предложении, сделанном Эвелине маркизом. Через несколько минут присутствующие не только простили ему все его заблуждения, но и, подняв его на руки, принялись качать. Несколько дам столпились вокруг Аннабеллы, желая знать подробности. Наблюдавшая все это Эвелина подумала, что, если бы гостям предстояло избрать короля и королеву сегодняшнего празднества, ими бы стали викарий со своей новой невестой.

Когда терраса опустела, Брэндрейт увлек Эвелину в сад. Обняв ее, он сказал самым серьезным тоном:

– Я знаю, что мое признание во время вальса звучало слишком легкомысленно, так позволь мне теперь сказать все, что подобает будущему супругу.

Эвелина заглянула ему в лицо, и на сердце у нее стало необыкновенно легко. Такого ощущения она уже давно не испытывала.

– Не нужно слов, любимый, лучше поцелуй меня.

Леди Эль отвернулась от окна в своей спальне, выходившего прямо на террасу.

– Вы были совершенно правы! – воскликнула она, обращаясь к Зевсу.

Он рассмеялся тем низковатым смехом, который последние два дня все время звучал в этом доме.

– Ведь это были вы… я хочу сказать, это вы все подстроили? Я узнаю ваш смех. Я слышала его всякий раз, поворачиваясь в сторону вашего изображения.

Опустившись в кресло, царь богов взял со стола музыкальную шкатулку и повертел ее в пальцах.

– Какая удивительная вещь! Посмотрите, как работают эти рычаги… занятно! Однако вы правы. Но должен же был я что-то сделать для маленькой Бабочки. Я знал, что она не успокоится, пока не сведет Эвелину с маркизом. И, по правде говоря, мне стало немного скучновато на моем троне. Нельзя отрицать, что я неплохо повеселился, особенно когда, обратившись в кота, разбил сосуд с эликсиром Афродиты! – Он засмеялся при этом воспоминании, а затем взглянул, прищурившись, на леди Эль. – Есть еще одна проблема, которую мне следует уладить, прежде чем я вернусь на Олимп.

Леди Эль ничего не приходило в голову. Шелфорд с Аннабеллой должны пожениться. Брэндрейт с Эвелиной тоже. Что еще остается?

– По-моему, у нас больше нет проблем, – уверенно произнесла она.

– А ваши долги? Или вы не задумывались над тем, насколько вы близки к полному разорению?

– Ах это? – небрежно отмахнулась леди Эль, как будто деньги беспокоили ее меньше всего. – Я как-нибудь обойдусь.

– Это именно то, что я хочу вам посоветовать. Я понимаю, что чувство чести не позволяет вам принять чрезвычайную щедрость Брэндрейта, но, если он предложит вам приличное содержание, как часть его брачного контракта с Эвелиной, я советую вам сказать «благодарю» и на этом покончить.

Леди Эль недоуменно приподняла брови:

– Откуда вы знаете, что он так поступит?

– Ну, я все-таки царь богов. Да и вообще, он хороший человек и искренне к вам привязан. И не подумайте отказаться! Вы меня поняли, Лиззи?

Как отрадно было вновь услышать имя, которым ее никто не называл уже многие годы. Ах, как странно все это, и грозный Зевс совсем не похож на то, каким его изображают на протяжении веков. Громовержец и тучегонитель гораздо добрее, чем она могла подумать.

– Да-да, я все поняла, – поспешила ответить леди Эль. – К тому же в наше время вполне прилично принять такое условие, даже когда для этого нет оснований.

– Отлично, – сказал он. – Значит, свои обязанности я выполнил и могу сегодня спать спокойно. А что там происходит?

Леди Эль с улыбкой смотрела в окно.

– Брэндрейт обнял Эвелину и целует ее весьма основательно. – Она вздохнула с удовлетворением. – У меня не хватает слов, чтобы выразить вам мою благодарность. Вы просто осчастливили бедную старую женщину.

Зевс встал и положил на место музыкальную шкатулку. Подойдя к ней, он взял ее за oбе руки.

– Не будь я бессмертным, леди Эль, я провел бы остаток моих дней рядом с вами. Вы настоящее сокровище!

У нее давно уже так не билось сердце. Он улыбнулась:

– Не будь я такой старой и морщинистой такой очень уж смертной, я бы поддалась вашему обаянию. Благодарю вас вновь и вновь от все души.

Он поцеловал ее в щеку и в то же мгновение исчез.

Леди Эль повернулась к окну и со слезами глазах следила за тем, как ее любимая племянница подвела маркиза к мраморной скамье у статуй Артемиды. «Как они будут счастливы, – подумала она, – почти как мы с Генри». Когда Брэндрейт снова начал целовать Эвелину, леди Эль, вздохнув последний раз, вышла из спальни»! Ей пора было вернуться к гостям. Ей захотелось, чтобы бал поскорее кончился. Она с удовольст-вием предвкушала разговор с Эвелиной. Ведь всего два дня назад эта упрямица говорила ей, что любовь ее не интересует вовсе. Всего два дня назад она утверждала, что у нее нет сердца. Как-то она выкрутится теперь?