Роман Равдин - User

разве не из человечины сделан?.."

-- Что вам от меня нужно? -- подняв горящие глаза, спросил резко

Альберт.

-- Нам нужно знать, кому принадлежит, точнее -- принадлежал мозг, над

которым вы экспериментируете. Без этого ученым, читающим ваши научные

отчеты, непонятно многое.

-- Почему же вы не спросили у того, кто продал вам эту информацию?

-- Сначала об этом как-то не подумали. А когда позже понадобилось,

человек, знавший вашего отца, пожелал, чтобы деньги, которые придется

уплатить и за это, достались лично вам. Он почему-то предполагал, что Притт

не поделится с вами. Кстати, и ваш коллега -- Макс, через кого была

заключена та сделка, специально оговорил сумму для себя лично. Могу назвать

ее: двести тысяч. Долларов, конечно.

-- Значит, теперь вы хотите купить и меня?

-- Послушайте, милый вы человек! -- взорвался О'Малей, которому надоела

эта святая простота. -- Если вы даже и не притворяетесь, то, клянусь мощами

святого Пафнутия, эта святость не делает вам чести. Хотя я понимаю, вы --

талант и, наверное, будущее светило в науке.

Поймите же, наконец, что все мы постоянно что-то покупаем, что-то

продаем. Товарообмен -- это закваска человеческого общества. Не знаю, почему

я должен читать вам лекцию по политэкономии...

-- О, извините! -- деланно воскликнул Альберт, снова вернувшийся в свое

обычное состояние.-- Я, действительно, отупел, отстал от кипучей жизни

нашего Великого Общества. Конечно же, все можно купить. И продать. Нельзя

только воровать. Продавай, что угодно, но свое. Друзей, например. Или

носовые платки, какая разница! Ха-ха-ха! Действительно, все идет по закону

политэкономии: товар -- деньги -- товар... Так что же вам продать? Ах, да!

Имя Человека Без Оболочки... Сколько?

-- Что сколько? -- опешил не ожидавший потока иронии мистер Клиффорд.

-- Сколько долларов дадите за мой товар?

-- Шутка -- вещь хорошая, -- помедлив, ответил тот. -- Но я бы не хотел

сводить к ней весь наш разговор. -- Он с укоризной посмотрел на Альберта и

продолжал: -- Давайте договоримся по-деловому. Ваше слово.

Тут он вдруг обнаружил, что собеседник его пропал куда-то, хотя

по-прежнему сидел напротив с застывшей на лице саркастической улыбкой. Мысли

того блуждали сейчас где-то очень далеко от места торговой сделки...

"Нет, разве можно так работать просто ради денег, как работали мы с

Приттом, -- забыв о времени, о себе, обо всем? Один свет в окошке, одна

радость была на всех -- овладеть глубочайшей тайной природы, вернуть Барнету

тело... Была! А теперь... Но как же мог Притт, человек, пред чьим талантом

все мы преклонялись, как мог он пасть так низко? Кто он, ученый или

бизнесмен?"...

В душе Альберта что-то переломилось, исчезла опора, на которой привычно

базировались его порывы и поступки. Стало пусто, как в доме, покинутом

хозяином...

...Мистер Клиффорд остался весьма доволен этой встречей. Он только не

мог, а скорей, пожалуй, не хотел понять этого молодого американца,

отказавшегося от долларов, честно им заработанных. Он даже рассердился, Том

Клиффорд, и мысленно крикнул вдогонку уходившему человеку: "Подумаешь,

чистюля! Невинный агнец! Да если б ты знал, как бескорыстно предал сейчас

своих друзей! Ведь и Иуда не стал бы чище, когда бы не взял тридцать

сребреников!"...

Глава четвертая. ПРЕИСПОДНЯЯ ПРОФЕССОРА ВЕЛЬЗЕВУЛА

-- Ультиматум отклоняется

-- Уснувший за рулем

-- В царстве теней

-- Здравствуй, Маргрэт!

-- Третье состояние

-- Путь к бессмертью

-- Кто вы, профессор Вельзевул?

-- "У нас все впереди..."

Утром в кабинете Босса собрались мистер Майкл, Лансдейл и Притт. Когда

все расселись, Босс кивнул Лансдейлу, и тот протянул листок бумаги мистеру

Майклу.

-- Господа, ознакомьтесь с этим письмом, которое я получил в прошлую

пятницу, -- сказал Босс. -- Надеюсь, мы решим, что нам следует предпринять.

Читая, мистер Майкл быстро розовел -- сначала шея, уши и, наконец,

щеки. После обычного делового обращения следовал лаконичный, почти

телеграфный текст:

"Нам известно об опытах, ведущихся в лаборатории научного центра

Корпорации под руководством доктора Притта. Мы восхищены результатами

эксперимента над живущим и мыслящим мозгом покойного профессора Д. У.

Барнета. Понимаем преждевременность и нежелательность паблисити для доктора

Притта и его коллег, которым угрожает уголовное преследование по обвинению в

вивисекции человека. Со своей стороны, готовы не разглашать тайну при

условии, если вы честно поделитесь информацией, вытекающей из результатов

эксперимента".

Далее анонимный автор указывал адрес, на который он будет ждать ответа

в течение пяти дней.

Притт болезненно морщился, читая это послание.

-- Черт возьми, они нам не дадут спокойно работать! -- воскликнул он,

брезгливо отбрасывая листок.

-- Спокойно, доктор, -- отозвался Босс. -- Это мы еще посмотрим. Не так

ли, Лансдейл?

-- Обычный шантаж конкурентов, -- спокойно ответил тот, на кого

возложена охрана секретов Корпорации.

-- Да, но я хотел бы выслушать мнения ученых по самому факту утечки

информации из нашей лаборатории.

Мистер Майкл, которому в таких случаях полагалось отвечать первым,

сказал, что он просто поражен.

-- При такой отлично налаженной охране, -- он сделал улыбку Лансдейлу,

-- мне остается лишь подозревать моего коллегу, -- кивок в сторону Притта,

-- чего я опять не допускаю, ибо уверен в его незаинтересованности...

Хуже всех в эту минуту чувствовал себя Притт. Ему казалось, что их с

Максом проделка будет раскрыта, и подыскивал оправдания на этот счет.

Поэтому, когда Босс поглядел на него, ожидая ответа, он не нашел ничего

лучшего, как поддержать мистера Майкла, сказав, что он также уверен в

порядочности своих сотрудников.

-- И все-таки вы, Притт, виноваты больше всех,-- заметил Лансдейл.--

Это все ваша гнилая интеллигентская мягкотелость... Извините, сэр, -- осекся

он под тяжелым взглядом Босса. Хозяин не терпел, чтобы кто-нибудь в его

присутствии распекал другого его человека да еще в резких выражениях.

Подобное право -- судить и распекать других -- он признавал только за собой.

А Лансдейл на миг забыл об этом...

-- Извините, сэр, за резкое суждение, -- поправился он, -- но вы же

сами знаете, что доктор Притт с самого начала допустил непоправимую ошибку,

раскрыв суть эксперимента вдове профессора Барнета...

Слово "вдове" больно кольнуло Притта. Ведь Барнет оставался для него

живым, как и для Джоан. Он чувствовал, что слово это Лансдейл использует

явно умышленно и неспроста...

Мистер Майкл мигом сориентировался:

-- Вот, видите, дорогой коллега, -- укоризненно сказал он Притту, -- а

вы еще были недовольны, когда я не разрешил вам устроить свидание миссис

Барнет с мужем. А ведь чуть было не взял на себя такой грех...

-- Предлагаю соблюдать порядок выступлений, -- сердито заметил Босс,

который очень не любил терять время на "оживленные прения", предпочитая

хаосу реплик строгое чередование кратких, хорошо продуманных докладов. --

Продолжайте, Лансдейл.

-- Я только что вернулся от миссис Барнет. Она призналась, что

случайно, как она говорит, проболталась о Барнете своему врачу -- профессору

Ривейре, когда была у него на приеме. Она сказала, что пришла к нему по

рекомендации мужа, что и удивило профессора. Мисс Барнет заверила меня, что

никаких подроб- ностей она не рассказывала Ривейре, и он ничего не

спрашивал. Но я лично в это не верю и полагаю, что утечка информации

произошла именно отсюда. Нужно еще учитывать и то, что профессор Ривейра

известный специалист в области нейрологии, он и по одному намеку мог

составить примерную картину ведущейся у нас работы. Далее. Я предупредил

миссис Барнет, что угрожает ее дорогому покойнику...

-- Лансдейл! -- хлопнул по столу Босс, не терпящий шуток в докладах. --

Не забывайтесь!

-- Простите, сэр... Я предупредил миссис Барнет о том, что может

произойти, если в прессе поднимется шумиха и федеральные власти будут

вынуждены вмешаться в наши дела. Это произвело на нее сильное впечатление.

Ей дано также указание, как надо действовать в случае шумихи. Она будет

начисто отрицать вскрытие тела погибшего мужа. Заплачено десять тысяч

долларов священнику ее прихода за возможные свидетельские показания.