Опасный защитник для беглянки - Галина Валентиновна Чередий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конрад, а такой вариант равного партнерства, как супружество, тебе в голову не приходил? Он-то секс не исключает.
– Что? Супружество? В смысле муж с женой, что ли? – фыркнул Конрад с таким пренебрежением, что у меня во рту будто лимон раздавили. – Я тебе же четко сказал еще когда: никакой семьи, жены и прочей мутоты! Не для меня. Никогда. Выкинь такой расклад из головы вообще, пичуга.
– Но я подумала…
– Неправильно подумала, значит. Летать со мной – жить одним днем, Робин.
– Ладно. – произнесла я и вслух и про себя, и пожала плечами. – Как скажешь.
Что же, не впервые мужчина, к которому у меня чувства, заявляет о том, что я его чувства ко мне воспринимаю неправильно. Уже есть опыт, как это переживать. Но все, как же это… как со всей дури на землю сшибли на взлете. Зато честно. Да? Мы ведь все любим и предпочитаем честность, даже если хочется заорать во все горло от горькой несправедливости этой самой чертовой честности. Вот было бы смешно, если бы не так все грустно и безнадежно выглядело. У меня было всего два любовника и оба по итогу решили свести нашу связь чисто к дружбе. Я что, как женщина для долгих романтических отношений совершенно безнадежна?
Взяв себя в руки, принялась формулировать установки для системы базы, а вот Конрад, прежде чем уйти из рубки, еще какое-то время стоял в проходе, словно бы ожидал чего-то. Чего? Что я продолжу спор с ним о возможностях и вариантах отношений между нами? Или брошусь его к сексу принуждать, ломая его идиотские установки? Ха-ха! Жить одним днем, говоришь? Ну и ладно, учитывая ежедневные события последних дней это уже вообще не шокирует. Это же означает, что в любой момент может произойти что угодно, хоть плохое, хоть хорошее. И у меня даже нет данных о временном отрезке до начала или конца этого вероятного события, чтобы привычно-успокоительно разбить его на самые малые отрезки, ощутить опору под ногами и подобие контроля, отслеживая их. Но, как ни странно, я больше не ощущала необходимости в этом своем успокоительном механизме. Робин выросла и окрепла? Похоже, к этому все и идет.
Около часа спустя я вышла в кают-компанию и застала там Конрада, помогающего Лоу устроиться в местном компенсационном ложементе, искусно имитирующем старинные ушастые глубокие кресла. Выглядел мужчина еще неважно и крайне живописно из-за разноцветия гематом, но глаза уже не были заплывшими, смотрел он вполне осмысленно, хотя наверняка еще был под действием массы препаратов.
– Привет! – вяло взмахнул он кистью в повязках, заметив меня. – Спасибо тебе огромное.
– Да не за что. – смутившись, пожала я плечами. – Конрада благодари. Если бы он не велел тебя забрать, то сама бы я и не подумала этого делать.
– Во флаер его не я затаскивал, пупок себе надрывая. – проворчал пират. – Ты закончила колдовать?
– Да, можно улетать.
– Тогда давай тоже усаживайся и пристегивайся. – приказал он. – Сидите и не вздумайте отстегиваться пока я сквозь каменную мешанину вокруг планеты нас не проведу.
– А может я лучше с то…
– Не-не! – отмахнулся Конрад. – Не надо мне охов-вздохов под руку, пока я буду между каменюками в космосе извивать… вытанцовывать.
Когда он говорил это, наши взгляды пересеклись и дурацкая двусмысленность сказанного им обрела вдруг жирную такую очевидность, причем явно для обоих. Шумно раздраженно выдохнув, Конрад тут же отвернулся и ускакал на своих костылях.
Закрывать панорамные иллюминаторы пока открывался портал в водной толще и мы плавно поднимались в центре полого водного исполинского столба Конрад не стал, как и в первые минуты набора высоты в атмосфере, так что и я и Лоу не смогли сдержать удивленно-восхищенных вздохов от проносящихся мимо зрелищ. Последний раз я глянула на море, полыхающее всеми оттенками от желтого до багрово-фиолетового в лучах очередного местного заката и ухмыльнулась, ни капли не устыдившись, вспоминая какую отложенную гадость заготовила Зигу и ко. Через четверо суток после нашего отлета было запрограммировано резкое сокращение площади охранной зоны в водной среде. Три метра безопасности от берега и все. Четыре дня уродам хватит, чтобы перепсиховать из-за нашего бегства и расслабиться, почувствовать себя на тропическом безопасном курорте и тут – опа! Да, прежняя Робин такого ни за что бы не сделала, не-а.
Наконец защитные бронированные экраны плавно и бесшумно встали на свои места, закрывая нам вид, ускорение ощутимо вжало в кресла, а Кукла тут же предупредила, что переводит их в лежачее положение с максимальным режимом защиты. И буквально через пару минут началось. Такое ощущение, что Конрад решил пойти вразнос, хаотично дергая штурвал и врубая-вырубая все восемь маневровых двигателей, отчего нас мотало в креслах, как тряпичных кукол. И это при том, что степень компенсации в наших роскошных креслах-ложах была премиальная. От первого удара по обшивке и толчка я лязгнула зубами и вскрикнула, мигом поняв, чего и опасался пират. Каждый следующий удар и рывок вырывали невольный придушенный вопль, а уровень тихой паники нарастал, ведь оптимистичные доклады Куклы про “повреждение внешней оболочки незначительно, потребуется замена стольки-то процентов бронечешуй в ремонтном доке”, ничуть с ней справиться не помогало. Представляю как бы это чувствовалось в рубке и какими бы звуками сопровождалось. Вот уж правда при сверхсложном пилотировании такого под руку не надо.
Закончилось все резко, я еще несколько минут сидела, готовясь к новому удару или финту. Но вместо этого опять плавно сползли защитные экраны обзорных иллюминаторов и из динамиков прозвучал чрезвычайно самодовольный, хоть и изрядно осипший, голос Конрада:
– Господа и дамы, взлет и проход через пояс метеоритных осколков совершены удачно. Можете отстегнуть ремни и прибухнуть по этому поводу.
При этом “Лэмпард” совершил разворот, открыв нам вид на тот самый пояс и у меня реально мигом в горле пересохло от осознания сквозь какую каменную мешанину мы прорвались. Не мы, Конрад нас провел. Лоу просто витиевато и с чувством выругался себе под нос, выразив одновременно и восхищение и возмущение степенью безбашенности нашего пилота.
Прежде чем я выкарабкалась из цепких объятий кресла, Конрад появился в кают-компании и сам.
– Ну все, мы на автопилоте. Время разгона до прыжка – два часа с копейками. Можем выпить и пожрать, повод имеется.
– Сколько? – изумилась я. – Два часа?!
– Это же “Лэмпард”, пичуга, а не корпоративное корыто для грузопассажирских перевозок. – подмигнул мне
