Опасный защитник для беглянки - Галина Валентиновна Чередий

В памяти Куклы обнаружилось несметное количество фильмов и шоу разных времен, так что я устроилась на мягком и супер удобном диване перед огромным экраном, попросила включить что-нибудь романтичное и сунула в рот первую конфету.

Темный горьковатый шоколад оказался реально очень-очень вкусным, но меня вдруг почему-то накрыло ностальгией по прошлой жизни. По нашим с Руфом киношным уютным посиделкам по выходным, тоже с разными вкусняхами. И пусть вместо огромного экрана супер высокой четкости у нас был простецкий жутко шумный проектор, шоколад тогда мы ели самый дешевый, диван у нас был жесткий и продавленный, повидавший дофига прежних жильцов этой каморки, но вот такой тоски и одиночества, как сейчас, среди всей этой роскоши, я ведать не ведала.

Стало так грустно и жаль себя, что опять захлюпала носом, хоть и запрещала себе. Будет у меня еще так же тепло и уютно с другим человеком в жизни или подобное не повторяется? Дело в том, что мы с Руфом были в большей степени друзьями, нежели просто пара любовников? А с Конрадом такое точно невозможно. И вообще! На Конраде что, свет клином сошелся? Чего меня так расквасило-то? Я что, в него…

– Ну да, – прошептала себе под нос и покосилась в верхний правый угол огромного экрана, куда сразу велела Кукле вывести изображение из медблока. – И это даже не странно. Влюбилась.

В приюте с нами занимался психолог, учил разбираться в собственных чувствах и правильно с ними справляться. Объяснял нам опасность возникновения необоснованных эмоциональных привязанностей. Приютские же часто тянуться к любому постороннему человеку, стоит проявить хоть каплю внимания и добра, а различать насколько это искренне голодные по родственному теплу дети умеют далеко не всегда. А надо ведь четко различать когда ты просто чья-то работа, когда тебя и твои эмоции вообще используют, а когда ты действительно важен для кого-то.

Вот я важна для Конрада? Изначально – случайно подвернулась… ну скажем под руку. Но потом он же меня ни разу не бросил. И он был единственным человеком вокруг, кто на моей стороне, а некоторое время и вовсе единственным человеком рядом. Так что – да, в том, что я очень-очень быстро начала испытывать к нему сильные чувства нет ничего нелогичного или сверхъестественного. Но а он-то сам? У него эти самые чувства есть ко мне? Ведь бывают же люди совершенно бесчувственные от природы, вот не дано и все. Конрад такой? Мне казалось, что нет. Особенно в моменты близости. Но, возвращаясь к урокам приютского психолога – нельзя придумывать и присваивать людям эмоции и чувства, которые тебе бы от них хотелось бы получить. Нельзя позволять себе видеть то, чего нет, а потом обижаться, разочаровываться. Этим ты ранишь исключительно себя. Сам. А себя надо уметь любить и беречь, а не ранить нарочно.

Примерно с такими мыслями я и уснула под бормотание киношных героев, ведь последние двое суток почти все время на ногах и в беспокойстве. Приснился мне небольшой, но красивый дом с сильно заросшим садом и толстым ручным енотом, все время крутившимся под ногами. Там было солнечно, тепло, тихо, пели птицы. Причудливо изогнутая крыша, открытая терраса с качелями на цепях и несметное множество цветов вокруг. А потом откуда-то по всей этой красоте начал стрелять паскудный снайпер, разнося все к чертям. Разлетались окна, лопались цепи, брызгали осколками стены, падали срезанные пулями стебли. Пришлось хватать на руки оказавшегося страшно тяжелым енота и бежать прочь, а кто-то еще упорно цеплялся за мою лодыжку.

– Пичуга! Просыпайся! – кем-то был Конрад, усевшийся на ковер возле дивана и трясший меня за ногу. – Просыпайся, Робин, пора валить с этой планеты.

Я резко села, моргая со сна и бестолково еще наблюдая, как мужчина развернул фольгу, отправил в рот одну из конфет и поморщился.

– Гадость, блин. Чего он горький такой и воняет, как зубная паста?

Судя по его гладким щекам и одежде, он не просто успел выбраться из кувезы с гелем, но и побывал в душе, побрился и оделся.

– Это темный шоколад с мятой, потому и горький и пахнет. Разве тебе уже можно давать полную нагрузку на ноги? – нахмурившись, спросила его.

– А я и не давал. – кивнул он на костыли, явно распечатанные в медицинском принтере.

Мы с минуту молча смотрели друг на друга.

– За что бы ты на меня не злилась – прекращай. – наконец попросил-приказал Конрад, глядя мне в глаза.

– А ты правда не понимаешь за что и узнать не хочешь? Я вот, например, хочу знать, что сделала не так, раз ты постоянно рычишь на меня.

– Тебе не нужно было рисковать и лезть спасать меня. – после полуминутной паузы ответил Конрад и отвел взгляд. – Я не сдал бы ублюдкам яхту и не подставил тебя.

– Да говорю же – риска почти и не было. А Яцес долбанутый на всю голову садюга и ты не можешь быть в этом уверен. – мой любовник дернулся, будто я его ткнула шок-дубинкой, подался ко мне, задирая верхнюю губу и явно собираясь возразить, но я его опередила. – Но мне именно вариант с тем, что сломаешься и подставишь и в голову-то не пришел. Мне стало дико страшно от мысли остаться… – “без тебя” чуть не сорвалось с языка, но я его удержала. – … одной.

Конрад рвано вдохнул… и выдохнул.

– Ну… теперь ты не одна, пичуга. – пробормотал он, уткнувшись взглядом в ковер. – И это… Ты не подумай, что я какая-то сука продажная, только бабки в жизни ценю и поэтому вместо благодарности их тебе предложил. Я к тому… что мы теперь вроде как партнеры на равных получаемся, так что все, что имею – пополам. Хочешь – оставайся со мной летать, а хочешь – бери свое и вперед, птица богатая и свободная. Только Лоу чуток тоже подъемных отсыпем, как долетим до одной из независимых станций.

– Партнеры, говоришь? А прошлый договор совсем забыли?

Конрад схватил костыли и удивительно ловко поднялся с ковра.

– Это ты про “даешь мне по первому требованию”? – с отчетливым раздражением проворчал он.

– Ага.

– Забыли. Ложиться под меня вообще больше не обязана. – отрывисто бросил Конрад, поковыляв к дверям. – Давай, партнер, вставай и валим с этой планеты. А то твоя хитрая блокировка мне взлета не дает.

Глава 30

– Думаю, это плохая идея. – сказала Конраду, отрываясь от проверки кодов предполетной подготовки “Лэмпарда”.

Сказать, что предложение Конрада