Наследники - Олег Юрьевич Рой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь напротив была закрыта. Хотя и не заперта. Тяжелые шторы, раскладной угловой диван – очень большой, письменный стол в углу у окна, зеркальные створки шкафа-купе. Видимо, бывшая спальня старших Лисиных, решила Арина, оценив с порога количество пыли и явственно ощутимый здесь душок затхлости.
– Должно быть, девушка с похорон сюда не заходила. И гробы, похоже, именно здесь стояли, – заметил Стрелецкий.
Арина пожала плечами:
– Я не знаю, откуда их хоронили, из дома или из морга. Но да, похоже.
Соседнюю с родительской спальней комнату, последнюю по коридору, явно занимала Лара. Это был словно кусочек совсем другой квартиры: светлой, очень современной. Широкая кровать-чердак с деревянной «изнанкой», компьютерный стол с многочисленными полочками и ячейками сверху и снизу, узкий, но высокий, в потолок, платяной шкаф и рядом огромное, в четверть стены зеркало. Да еще и с укрепленным перед ним станком – не таким длинным, как в настоящем балетном классе, но вполне достаточным для персональных занятий. Справа от зеркала располагалась шведская стенка с турником и нижним упором, из-под нижней ступеньки торчали гантели, а еще правее, в углу у двери громоздилась беговая дорожка.
– Мало ей спортзала… – буркнула Арина, недовольная тем, что ее собственные гантели – трехкилограммовые, поменьше, чем здешние, пылятся под столом.
– Она, небось, еще и фанат здорового питания, – хмыкнул опер. – В этом поколении все это модно стало.
– Ну… все лучше, чем таблетками в ночных клубах закидываться, – опять не то возразила, не то поддержала Арина. – Или чем похлеще…
– Ходу! – Ким вдруг толкнул Арину к полузадернутому легкими расписными занавесками окну между компьютерным столом и гардеробом – резко, так что она едва не упала.
– Куда?
– Уходим, – прошипел он.
И только тут она услышала хлопок входной двери. Черт! Как же это?! Не могла же Лара так скоро вернуться? И куда Стрелецкий ее тащит? За штору, что ли?
За шторой обнаружилась дверь. В этой комнате, выходящей не на подъезд, а на тыльную сторону дома, тоже был балкон. А на балконе…
На балконе имелся откидной стол и два плетеных кресла. Не спрячешься, разве только вниз сигать, на пышную зелень. Четвертый этаж, да еще и высокий, никакая зелень не спасет. Арина почувствовала мерзкую дрожь под коленками. Сейчас Лара – господи, откуда она взялась?! – выйдет на балкон и…
Но Ким уже – в мгновение ока – оказался на перилах, придерживаясь о неровности кирпичной стены, перешагнул на соседний балкон и протянул ей руку:
– Давай, тут близко. Подстрахую.
Ноги дрожали, но деваться было некуда.
На перила она забралась легко. И – замерла. Шагать было страшно. До соседнего балкона – миллион километров! И даже если всего метр – она же не сможет на столько шагнуть! Да еще посередине из стены выпирает пилястр – узкий, но, кажется, непреодолимый! Она не сможет! Она попросту не дотянется, ухнет вниз, ломая ногти и обдираясь о кирпичи… до самого асфальта, узкой полоской окаймляющего дом…
Ким, дотянувшись, крепко прихватил ее сперва за локоть, а потом и вовсе под мышку:
– Давай на меня.
Все было бы проще, если бы не пилястр: если бы не глупый этот выступ, можно было бы распластаться по стене, скользнуть по ней. повинуясь давлению жестких надежных пальцев…
Оказавшись на перилах соседского балкона обеими ногами, Арина вдруг поняла, что спуститься вниз не сможет. Не сумеет отпустить шершавые ребра кирпичей, уже нагретые солнцем…
Подняв руки, Ким – он уже стоял внизу – довольно хамски схватил ее за задницу. Точнее, чуть выше. Крепко схватил. Наверное, теперь уже можно было отпустить мелкую впадинку шва между кирпичами, но пальцы словно свело.
– Можешь падать на меня, я удержу. Да быстрее ты!
Удержать Ким ее, конечно, удержал, но спускаясь – почти падая! – она зацепилась за ребро встроенного в торец балконного ограждения шкафчика. Бедро как будто вспыхнуло, но Арина только зашипела, боясь издать хоть какой-нибудь звук. Что, если Лара сейчас выйдет на свой балкон?
Она изо всех сил вжалась спиной в дверцу неглубокого торцевого шкафчика, подтянула колени к груди, покосилась: Ким принял примерно ту же позу и успокаивающе похлопал ее по руке: мол, так их с соседнего балкона не видно.
– Вот так и вышло, – Ларин голос, показалось Арине, раздался над самой головой. – Посидели под дверью аудитории, является. С какого-то дикого бодуна или что-то в этом роде. Короче, отменила консультацию. И зачем, спрашивается, мы туда приперлись? А главное, на фига она сама-то приперлась? Могла Ветке позвонить, чтоб та нам сообщила.
– Чего?.. Как – при чем? Ну так она староста, ей положено. Дурдом, короче.
Ногу саднило, но, скосив глаза, Арина не увидела ни дыры на джинсах, ни даже кровавого пятна. Значит, просто синяк будет…
* * *
– Повезло, – почти беззвучно выдохнул Ким, когда на соседнем балконе скрипнуло кресло, и после короткого затишья босые ноги прошлепали в комнату. – На сталинках не так уж часто встречаются сдвоенные балконы.
– Это ты называешь сдвоенные?
– Конечно. Шагнул – и готово. Чаще между ними метра по четыре, а то и все шесть. Я-то по карнизу прошел бы, карниз почти в ступню шириной. А ты?
Арина вздохнула, исподтишка разглядывая опера, который не то что не вспотел от эквилибристики, но даже не запыхался:
– И я прошла бы. Ну… скорее всего, прошла бы. Куда деваться-то?
Опер усмехнулся:
– Вот я и говорю – повезло.
– Сперва повезло с замками, потом с конструкцией балконов. То ли мы такие везучие, то ли ждет нас какая-нибудь грандиозная задница.
– Уже не ждет. Или ты считаешь возвращение Лары на задницу не тянет?
– Пожалуй, тянет, – Арина потерла виски: после скачек над пропастью в голове звенело, а перед глазами мельтешили острые яркие точки.
– Вот видишь, – констатировал Ким безмятежно. – Так что все в равновесии. Отдышалась? Пошли внутрь.
– А потом? – Арина вдруг испугалась, как будто в квартире покойной костюмерши ждали в засаде ребята из «собственной безопасности» (следователь лазит в чужую квартиру! уволить с волчьим билетом! или посадить даже, чтоб другим неповадно было) или как минимум жадные до сенсаций журналисты.
– А что – потом? – Ким то ли не понял, то ли сделал вид. – В
