История болезни - Сергей Уткин

Это все присказка была, теперь сказка начинается.

Основное занятие на любом конвенте – употребление алкогольных напитков. Нет, конечно там проходят различные мероприятия, проводятся мастер-классы и конференции, вручаются премии... Но все это сопровождается звуками открываемых бутылок и разливаемой по стаканам жидкости. Именно по этой причине в ближайшем буфете выпивка моментально становится дефицитом. Я к такому обороту был готов и приволок полную сумку жестянок с пивом. Но, как гласит русская поговорка, сколько пива не бери, а все равно не хватит.

Так оно и случилось. К счастью, кто-то сумел раздобыть некоторое количество бутылок со спонсорской "Оболонью" и в какой-то момент я понял, что количество принятого на грудь алкоголя достигает критической отметки. То есть, еще глоток – и я выпадаю в осадок. Что совершенно недопустимо, поскольку участником конвента я не был, а гостям спальное место для ночевки не полагается. Не говоря уже о кормежке и утреннем опохмеле...

Сообразив это, я живенько собрал в кулак остатки трезвых сил, прихватил на дорогу еще бутылку пива и выдвинулся в сторону Петербурга. Свежий воздух с залива меня малость отрезвил, но я быстро восстановил степень опьянения, выпив бутылку на заднем сидении маршрутки. Так что к метро я приехал в исходном состоянии.

Тут надо сделать одно важное уточнение. За весь свой многолетний питейный стаж я один-единственный раз ужрался до состояния полной отключки. И мне это жутко не понравилось. Так что ежели вы представили себе едва стоящего на ногах мудака, готового свалиться в ближайшую лужу – вы ошиблись. Смею уверить, я с первого раза попал жетоном в приемник турникета, ровной походкой прошел к эскалатору и спокойно загрузился в вагон. Ехать предстояло до конечной без пересадок, поэтому я приземлился на свободное сидение и приготовился скучать.

Не тут-то было.

Через пару станций в вагон загрузился здоровенный красномордый толстяк в рясе. Эдакий классический поп из русских народных сказок – плутоватый, туповатый и изрядно навеселе. В отличие от меня, батюшка явно глотнул лишнего, предохранители сорвало и хмель начал прорываться наружу в виде незапланированной проповеди.

Как я уже сказал выше, дело было весной, в начале мая. Солнышко вовсю пригревало питерские болота и из-под юбок стали пробиваться женские коленки. В вагоне ехала стайка симпатичных девчушек в коротких юбчонках. Видимо, пьяного попа вид женских ножек ввел в блуд. Постоянно сбиваясь и путаясь, поп говорил об адских муках, которым подвергнутся все грешницы, выставляющие себя напоказ, тут же восхищался аппетитными формами обтянутых юбками ягодиц и снова клеймил разврат. Девчата не выдержали словесного напора и на первой же станции выпорхнули на перрон.

Оставшийся без аудитории поп огляделся. Вагон был почти пуст, только в дальнем от попа конце сидело несколько человек, если не считать сидящего в середине меня. То ли священнику было не под силу идти через весь вагон, то ли он мое любопытство расценил как желание пообщаться. Хватаясь за поручни, поп встал напротив меня и, дыша перегаром, вопросил:

– А ты, сын мой, веруешь ли?

Я молча достал из кармана и водрузил себе на голову кипу.

Господи! Прости меня грешного, если можешь. Ну не знал я, что этот пьяный служитель культа рванет от меня, как черт от ладана! С каким-то утробным подвыванием поп, крестясь и бормоча что-то вроде "Цур меня!", попятился к дверям. Еле дождавшись, когда поезд прибудет на станцию, поп сквозь закрытые двери вылетел из вагона и помчался к эскалатору с надписью "Выход в город".

Но это еще не все.

Как раз в этом же году в нашем районе началось массовое хождение свидетелей Иеговы. Все ящики своими листовками завалили, в каждую квартиру позвонили. По улице просто не пройти было, обязательно лезли со своим "Вы верите в Бога?". Пару старух в нашем доме уговорили обменять свою квартиру на койку и похлебку в Солнечном...

Сперва я иеговисток просто обходил стороной. Но сектантки становились наглее и навязчивее, буквально хватали за руки, не давая пройти. Однажды они меня достали так, что собираясь утром на работу, я положил в карман кипу. И когда передо мной выросли две тощие мымры с постными лицами, молча надел кипу на голову.

Мымры буквально растворились в воздухе и не появлялись года два. Потом иеговистки снова стали шастать по соседним дворам, но в наш двор до сих пор не суются.

О смысле жизни

Есть такой анекдот:

Помирает мужик. Попадает на прием к Святому Петру, тот бумаги оформляет, для дальнейшего прошествования в райские кущи. Мужик поскучал, да и решил спросить:

– А в чем был смысл моей жизни?

– Не положено тебе этого знать, раб Божий.

– Ну, пожалуйста! Вроде жил как все, работал как все. Помер простой смертью, не геройской. Ведь зачем-то я же был нужен?

– Эх-х... Ну, ладно. Помнишь свою командировку в Свердловск, летом одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого?

– Помню!

– Вагон-ресторан, женщина за соседним столиком просит передать ей соль. Вот за этим...

Теперь быль.

У меня мобильник обычно валяется где попало с выключенным звонком, если по работе звонков не ожидается. Все друзья на связи в альтернативных ресурсах. На крайний случай перезвоню, если звонок пропущенный увижу. Дело было аккурат перед майскими праздниками, мобильник тихо лежал на зарядке, лишенный права голоса. Перед отбоем решил "Балду" попинать. Игра такая, на айфоне, шикарное снотворное. Беру телефон, а там два пропущенных звонка, но с одного номера. Незнакомого. Почесал за лбом, ничего умного не придумал, номер не вспоминается. Перезванивать явно поздно, на часах время к полуночи. Решив, что утро вечера мудренее, завалился спать.

Первомай встретил где-то в половине десятого. Пока утренний моцион совершил и морду лица сполоснул – начало одиннадцатого. Глянул в мобило – опять пропущенный звонок, обратно с того же номера.

Тут уж мне как-то совсем неловко стало, решил перезвонить. Набираю номер, дожидаюсь ответа, говорю:

– Так и так, вы по этому номеру звонили?

Мне тут же в лоб:

– Это Сергей Валерьевич?

Голос мужской, абсолютно незнакомый. Я тихо охреневаю и от неожиданности довольно резко интересуюсь:

– Да! А вы кто?

И понеслась:

– Сергей Валерьевич, меня зовут Леонид Осипович. Вы меня не знаете, но у нас есть общий знакомый, Захар Липшиц! Мы с ним когда-то дружили, потом он в Ленинград вернулся, а я на Сахалин уехал. Сейчас я в Питер приехал, хотел с Захаром повидаться, а нигде найти не могу. Я уж вашей Матвиенко писал, да без ответа. Дочка в интернете на ваш сайт набрела, вот решил позвонить, попросить помощи!

Ничего себе история, да? Если еще учесть, что с Захаром Абрамовичем мы не виделись лет пятнадцать. И что я сдуру все старые записные книжки повыбрасывал и у меня никаких контактов не осталось.

Но делать нечего, говорю что постараюсь что-то придумать. Люди сорок с лишним лет не виделись, другого шанса может уже и не быть.

Короче, назвался груздем и полез в кузов. То есть, для начала перелопатил письменный стол. Я, если кто еще не понял, по натуре порядочный раздолбай и всякие телефоны и прочие нужные данные частенько записываю на разных клочках бумаги, которые могут лежать в столе веками. Но в этот раз не повезло.

Пулеметный поиск в сети никаких полезных данных не дал. Можно было, конечно, звякнуть Мире Васюковой в библиотеку, но за окном первое мая и шансов никаких. А времени тоже негусто, потому как Леонид Осипович третьего числа уезжает.

Оставался последний, не совсем законный метод: телефонная база данных. Скачал из сети, установил, зарядил поиск. Есть!

Ну а дальше дело техники: сперва позвонил по найденному телефону, проверил – вдруг не тот? Да и телефонные станции у нас коды меняла не раз, вполне мог номер смениться. Номер оказался правильный, переговорил с Захаром Абрамовичем, продиктовал ему мобилу Леонида Осиповича.

Потом звякнул Леониду Осиповичу и дал телефон Липшица.

Такая вот история. Буду надеяться, что свою солонку я передал. А Леонид Осипович потом еще раз звонил, уже в декабре, благодарил и поздравлял с Новым годом.

Умирать не страшно

Названием данная глава обязана Льву Дурову. Эти слова Лев Константинович сказал  несколько лет назад и я могу подтвердить, благо опыт имеется. За свои сорок шесть с хвостиком я не раз стоял на грани и дважды ее переходил. Может, даже побольше – с учетом моего преждевременного появления на этом свете. Не суть важно, главное, что всегда возвращался.