Все проклятые королевы - Паула Гальего
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А я… я чувствую этот нож, словно он пронзает моё собственное сердце. Я так ошеломлена, что не могу даже обернуться в ту форму, которую она любила, чтобы обнять её.
И она умирает, так и не узнав, что это любовь всей её жизни забрала её жизнь. А я позволяю ей уйти, не попрощавшись по-настоящему, не обняв её, не попросив прощения, не пообещав встретиться в другой жизни. Она умирает одна.
Я возвращаюсь в реальность с судорожным вдохом. Захлёбываюсь воздухом, мои руки взлетают от горла к груди. Боль жгучая, острая, почти невыносимая.
Я всхлипываю, осознавая и переваривая всё, что она мне показала.
— Пройдёт, — говорит Алия, стоя напротив меня.
Теперь ничто не удерживает меня, ничто не крадет мой воздух; но я всё равно не в силах пошевелиться, застыв в рыданиях.
И она права. Постепенно моё сердце осознаёт, что эта боль не моя, что эти ужасные эмоции никогда мне не принадлежали. Но они всё же остаются, как горькое послевкусие в конце долгого глотка.
Я смотрю на Алию. Её серые глаза кажутся мне грустнее, чем когда-либо прежде.
Сила, державшая в плену Кириана и командира, исчезает. Нирида реагирует первой, мгновенно приставляя клинок к горлу Алии, но я поднимаю руку.
— Нет! — Голос мой хриплый и сорванный. — Она не причинит нам вреда.
Одного взгляда на Алию достаточно, чтобы понять это, хотя Нирида не опускает меч.
Алия остаётся неподвижной.
— Она дезертировала, — объясняю я. Кириан осторожно подходит ближе, его взгляд метается между ней и мной, будто он никак не решит, куда устремиться. — Она больше не Ворон.
— Любопытный способ доказать это, — шипит Нирида, всё ещё чуть запыхавшаяся.
Улыбка Алии полна веселья.
— Повезло, что я не разорвала тебе органы. Последний раз, когда я пыталась сдержать кого-то, всё закончилось гораздо хуже… — Она осмеливается окинуть Нириду взглядом с ног до головы, как будто действительно удивлена, что та цела.
— Что ты здесь делаешь? — жёстко спрашивает Нирида.
Алия пожимает плечами.
— Кажется, я только что подтолкнула королеву Сулеги к революции.
— Ты собираешься помочь нам? — тихо спрашиваю я.
Осторожно поднимаюсь на ноги, подавляя желание прикоснуться к груди, где боль всё ещё невыносимо сильна.
Неужели с этим она живёт? Вот та тяжесть, которую она носит в себе каждый день? Одной минуты хватило, чтобы разорвать меня на части. Я не могу представить, что значит чувствовать это постоянно.
Алия, похоже, обдумывает мои слова.
— Волкам выгодно свергнуть Львов, а значит, и Воронов, — её взгляд становится опасно светлым. — А я хочу их уничтожить.
По моему позвоночнику пробегает холодок, когда я вижу её красивую, но полную обещаний смерти улыбку. Кириан делает шаг ко мне, его рука осторожно скользит вдоль моей спины, успокаивая.
Алия замечает этот жест. Она задерживает взгляд на его руке, потом снова смотрит на меня, когда я произношу:
— Ты можешь… Ты можешь колдовать.
— А ты не можешь? — Она поднимает тёмную бровь.
На миг я колеблюсь. Сомневаюсь лишь на секунду.
— Я даже не знала, что могу, до недавнего времени, — отвечаю с тревогой. — Мы…?
Не успеваю договорить, хотя даже не знаю, как закончила бы эту фразу. Ведьмы? Тёмные создания? Дочери Мари?
— Не знаю. Понятия не имею. Я поняла это, когда была с Амитой. — Её выражение становится жёстче, и мне не нужно спрашивать, чтобы понять, о ком речь. Ещё один Ворон. Тот, в которого она влюбилась. Тот, кого она недавно убила — вынужденно, по приказу Ордена, как я понимаю. — Мы попробовали пару трюков, но недавно… я поняла, что в своей истинной форме обладаю огромной силой.
Алия бросает взгляд на Нириду, которая так и не опустила меч.
— Выше, командир, — мурлычет она. — Сердце — вот здесь. — Она дразнит её, указывая рукой на место, где клинок должен пронзить плоть.
Нирида не выглядит напуганной.
— Как ты это делаешь? — спрашиваю я.
Алия медленно поворачивает ко мне голову и кивает в мою сторону.
— Для начала тебе нужно быть собой. Это не работает, если ты носишь маску.
Я выпрямляюсь. Что-то внутри меня восстает против самой мысли показать ей своё истинное лицо. Но воспоминания, которые она доверила мне, всё ещё свежи: боль и мука цепко держатся за мои кости, как холодный январский дождь.
Медленно я возвращаюсь к своей настоящей форме и позволяю Алие смотреть на меня. Её дерзкий взгляд не скрывает ни любопытства, ни удивления.
Она ухмыляется — жестоко и язвительно — и, глядя на Кириана, говорит мягким голосом:
— Перемена к лучшему, правда?
Капитан рычит в ответ, но я поднимаю руку, останавливая его, прежде чем он сделает что-то, что может её разозлить. В поддержку революции или нет, Алия уже доказала, что может уничтожить нас всех одним только желанием.
— Алия, — строго говорю я.
Её улыбка становится ещё прекраснее и опаснее, словно извинение.
— Что ты собираешься делать?
Я не была готова к такому вопросу.
— Я даже не знаю, на что способна.
Её тёмные брови чуть поднимаются, и она внимательно меня изучает, намеренно игнорируя угрожающий меч Нириды. Затем она начинает ходить вокруг меня кругами.
— Если ты такая, как я, а я думаю, что мы обе такие же, как остальные Вороны… то ты можешь всё.
Я хмурюсь.
— Что ты имеешь в виду?
Она пожимает плечами, не переставая смотреть на меня.
— Когда я швырнула твоего капитана через всю комнату, мне достаточно было просто захотеть. Когда я парализовала твоего командира, я лишь подумала, что это необходимо. Хочешь ещё демонстрацию?
— Может, что-то другое на этот раз? — язвительно отвечаю я.
Алия вздыхает, словно это её утомляет.
Она продолжает ходить, бросая взгляд на столб, к которому её недавно привязали. Невидимые когти оставляют на дереве глубокую царапину, такую резкую, что древесина трескается, словно от удара.
На столбе остаются отметины, как будто какой-то зверь оставил на нём свои когти.
И только подумать, что Алия могла бы сделать то же самое с моим горлом, с Кирианом или с Ниридой… У меня стынет кровь.
— Я не могу так, — говорю я.
— Уверена, что можешь, — скучающим тоном отвечает она и останавливается прямо передо мной. — Подумай о том, чего хочешь,
