Воспоминания склеротика - Борис Смирнов

     При всей сложности работы над «Золотым Петушком» он прошел на фестивале очень хорошо, а мне был вручен «Гранд При» за лучшую пушкинскую постановку.

     Мы не зря старались, Пушкинские утренники в театре были прекрасны. Конкурс юных чтецов, художников и фотографов, представивших работы по произведениям великого поэта, был обеспечен нашими новыми спонсорами довольно богатыми призами. Литературная викторина, выступление перед спектаклями удивительно голосистых учащихся школы «Бельканто» Дворца детского творчества создало атмосферу огромного литературного праздника.

     Я считал своим человеческим и художническим долгом отметить, как только можно лучше в современных условиях, удивительную дату 200-летия со дня рождения А.С.Пушкина. И счастлив, что с помощью таких же заинтересованных лиц, как заместитель начальника Областного управления культуры Елены Константиновны Цимбал и директора ОДРКа Майи Борисовны Калиниченко, да многих других мне удалось осуществить задуманное и отдать должное любимому русскому поэту.

   И хотя эта глава о пушкинских сказках, все же мне хотелось вспомнить ещё один спектакль, который пополнит мою пушкиниану.

Мне трудно вспомнить сейчас точно, в каком году, но где-то лет двадцать, или более назад, ко мне обратился главреж ТЮЗа зас. деят. ис-тв Виталий Аверченко с просьбой поработать с ним в качестве режиссера над моноспектаклем по Пушкинской драме «Борис Годунов». Художником спектакля был главный художник драмы зас.деят. ис-тв Левинец.

   Эта  постановка принесла много радости общения с уникальным литературным материалом. Она имела широкий резонанс и успех в Киеве и Москве.

ЖЕНЩИНЫ  С  ПРАВАМИ

Кто, как он утверждает, видит женщин

насквозь, тот очень много теряет.

Граучо Маркс[28]

Ничего удивительного, что женщинам

ни на что не хватает времени: вы только

взгляните на их крохотные часики.

Ю. Тувим[29]

     Если женщина в одном случае (скажем, в своём доме), как правило, имеет больше обязанностей, чем прав, то в другом случае (скажем, не в своём доме) совсем наоборот. Некоторые представительницы слабого пола позволяют себе вне дома довольно часто пользоваться своими правами, если им выпало счастье находиться в кругу джентльменов, которые в этом случае много теряют, и не только в весе.

     Первая «Женщина с правами», о которой мне хотелось бы здесь вспомнить, так и назвала одну из своих замечательных книжек стихов. Она член не только Союза писателей СССР, но и других организаций, которые, правда,  менее ревностно, чем первая, охраняют чистоту своих рядов. Прежде всего, это «школа коммунизма», призрак которого до сих пор бродит по Европе и пугает людей, прикидываясь, то Зюгановым, то Макашёвым, а также Союз Театральных Деятелей (сокращено СТыД), удостоверения которого «…с нашим знаменем цвета одного». Имя этого члена вышеназванных объединений Светлана Степановна Куралех. Я уже вспоминал о ней, как о завлите театра кукол, прозванного «Лучшим на Украине».

      Не зря мои коллеги режиссеры придумали такую шутку: - «Вы что, не знаете Смирнова,  который работает у Куралех главным режиссером?» Конечно, очень способствовал её популярности поэтический талант. На всех театральных форумах она демонстрировала прекрасные эпиграммы на многих известных кукольников и вообще театральных деятелей, как, например:

         ЗИНОВИЮ  ГЕРДТУ   

Мы изучили фас его и профиль,    Заметили мыслителя плечо.                                                                 Был Люциус, теперь он Мефистофель.    Какого Гердта надо вам ещё?                   

ЛЬВУ  ДУРОВУ

 Мы любим в цирке Дуровых смотреть:    Умеют от зверей не озвереть.Куда сложнее жить, не озверев,Когда ты сам и Дуров, сам и Лев.

Эти примеры говорят о том, что рядом с другими правами у неё есть  неотъемлемое право называть себя поэтом. Она так везде и подписывается: «Легко впадающая в грех, поэт Светлана Куралех».

     О легкости её «грехопадений» наглядно иллюстрирует забавный случай, свидетелем которого я был.

     Мне и Свете была оказана честь - получить приглашение на юбилейный творческий вечер киевского поэта и драматурга Ефима Петровича Чеповецкого.  На вечере в качестве приглашенного присутствовал замечательный актер и удивительно интересный человек Зиновий Ефимович Гердт, который, поздравляя Фиму, сказал: - Я желаю, дорогой, чтобы ты был, пусть наполовину, таким хорошим, каким тебя нарисовали все, кто приветствовал тебя.

     Когда мы, участники вечера, поднялись  к банкетным столам, Зиновий Ефимович подошел к Свете. -  Мне очень понравилось поздравление вашего театра, автором которого я подозреваю Вас. – Сказал Гердт. -  Мне хотелось бы с Вами познакомиться. Но прежде, один вопрос. Ты знаешь какие-нибудь, ну скажем, нецензурные выражения? – ловко перешёл на дружеский тон известный артист. Света, улыбаясь, молча покачала отрицательно головой. – Ну и прекрасно! Я тебя сейчас научу. Повторяй за мной… -  и здесь громко на весь банкетный зал «лучший завлит» произнесла под диктовку своего нового знакомого несколько слов из языка, на котором думает генерал Лебедь, и которым пользуется свободно столичная театральная интеллигенция. 

     В дальнейшем, я знаю, став близкими приятелями, они пользовались только литературным русским языком, а точнее языком поэзии.

     Эта встреча дала поэту Куралех ещё одно право: пригласить народного артиста России к нам в Донецк, где он был желанным гостем города, Дома Работников Культуры, театра и моей семьи, где усилиями дорогой тещи нам удалось угостить  Зиновия Ефимовича его любимой фаршированной рыбой, запах которой он учуял ещё в лифте.

         До нашего отъезда из Донецка у Светланы было и другое право, называться другом нашего дома. Теперь у неё осталось только одно, быть другом нашей семьи, если позволят ей, конечно, время, терпение и желание.

    Я, безусловно, многое потерял, видя Куралех «насквозь», но у меня не оставалось другого выхода, ведь я был её руководителем. Благодаря этому рентгеновскому взгляду я обнаруживал не только тонкость её натуры, но и хрупкость, несмотря на внешний вполне солидный вид дамы, умеющей «носить длинные платья». Она, в основном, занималась двумя делами: либо писала стихи, либо качалась от малейшего ветра неудач и недоброжелательности. Реализовать своё  неотъемлемое право руководить литературной частью театра она могла только в перерыве между этими двумя занятиями.