Воспоминания склеротика - Борис Смирнов

     Я, как главный режиссер, высоко ценил его понимание сложных художественных задач театра, доброту и благородство по отношению к творческим кадрам и умение лаской, а иногда и лестью выклянчить в управлении всё то, что крайне необходимо. Не зря говорят в народе: «Ласковый теленок двух маток сосет». Он быстро научился принципу: «ты мне – я тебе», и у него завязались  добрые приятельские отношения со своими коллегами – руководителями театров и многих других организаций, которым он старался не отказывать в посильной помощи, справедливо рассчитывая на взаимность. Видимо, хозяйская жилка присуща ему от рождения.

     Не совсем ему везло с заместителями по общим вопросам, но его помощник по зрителю оказалась надежным и умелым работником.

     Лиля Моисеевна Прядун, бывшая актриса этого же театра, занимала, да и сейчас занимает, должность заместителя директора по зрителю. Прекрасно зная Донецкую область, пожалуй, получше специалиста краеведческого музея, имея врожденные организаторские способности, практически освоив до мелочей работу театрального администратора, она оказалась тем руководителем, который, за мои тридцать лет работы в Донецком театре кукол, был по-настоящему на своем месте. Конечно, её вспыльчивость, в какой-то степени, снижали КПД её деятельности.

     Мне не раз приходилось вступать с ней, любительницей покомандовать, в конфликт, когда она вмешивалась в мою парафию. Но смею заверить, что более надежного, по-настоящему любящего свой театр, всегда защищающего его интересы, работника трудно найти. Я всегда очень ценил эти её качества. И несмотря на имевшие место наши служебные стычки, мы остались большими друзьями, за что я очень благодарен судьбе.

     Дорогие мои генералы и командиры театра, пусть сопутствует вам удача в нелегком труде управления сложным творческим коллективом. Я прекрасно сознаю тяжесть вашей ответственности, сложность вашей работы и, зачастую, бессилие перед карантинами, несговорчивостью начальства, капризной погодой, сложными характерами и дурными привычками художественного и технического состава, и нынешней тяжкой жизнью на Украине.

СКАЗКА  ЛОЖЬ,  ДА  В  НЕЙ  НАМЕК...

Что за прелесть эти сказки!

Каждая есть поэма!

А. С. Пушкин

     Я уже вспоминал о создании инсценировки пушкинской «Сказки о Попе и его работнике Балде». И о том, что министерство культуры после определенных сомнений эту инсценировку купило. Это была первая реальная попытка ввести пушкинскую сказку в репертуар театра. Сложность постановки некоторых сказок этого замечательного поэта, прежде всего, в краткости самого литературного материала для полнометражного спектакля даже в театре кукол, где средняя продолжительность его, как бы ни велика, где-то около часа. Я написал скомороший зачин, пользуясь не только раёшным стихом, в котором создана и сама сказка, но и опираясь на сохранившиеся в соответствующей литературе балаганные шутки, прибаутки и сценки бродячих русских  артистов. В сцене базара было вставлено выступление кукольников с известной скоморошьей шуткой «как петрушка Попу лошадь продавал». Однако, поставить спектакль я поручил новому очередному режиссеру Вячеславу Кононову. Конечно я, как главный режиссер и автор инсценировки, руководил этой постановкой, желая помочь человеку, начинающему в театре кукол. Спектакль явно получился с помощью композитора А. Водовозова и балетмейстера Ю. Цибульского. Живет он уже более двадцати лет. Правда, сейчас есть определенные сложности в его показе и восприятии. Еще при жизни Александра Сергеевича, в тридцатых годах 19 века, в цензурных соображениях не рисковали выставлять священнослужителя в том неприглядном свете, в каком его показал поэт. Тогда другой поэт, В.А. Жуковский, переделал сказку, где вместо жадного Попа фигурировал некто Кузьма Осталоп со своей женой и детьми. В последние годы церковь настолько реабилитирована, что и у нас нет желания, даже языком классика, нанести обиду религиозным чувствам сограждан.

     Но в дни 200-летия великого А. С. Пушкина спектакль успешно был показан в обойме с другими, вошедшими в репертуар театра. Вторым спектаклем праздничной афиши была «Сказка о рыбаке и рыбке», поставленная, как я уже писал, Анатолием Шухом. А третий создавался непосредственно к дате и, выпущенный к марту юбилейного года, принял участие в межобластном фестивале пушкинских спектаклей.

     Столкнувшись в «Золотом Петушке» с теми же сложностями при создании инсценировки, что и в «Сказке о попе и его работнике Балде», я ещё откровеннее позволил себе стать соавтором драматургии. Сделать я попытался это очень аккуратно. Спектакль проходил в двух планах. Перед ширмой, где скоморохи в балаганном представлении, с одной стороны, комментировали события, происходящие на основной сценической площадке, с другой, произносили авторский текст, если он не принадлежал определенному персонажу. Они также пели песни, подчеркивая главные проблемы сказки: «долг платежом красен», «хорошо лежать на боку, когда есть, кому кричать ку-ка-ре-ку» и другие. На ширме же проходило все то, что написано  А.С. Пушкиным. Удалось с активной помощью художника Анатолия Павлика придумать много забавных действий, приблизить сюжет к современности. Музыка композитора Михаила Шуха прекрасно соответствовала сатирической основе сказки. Балетмейстер театра Л. Каминская сделала превосходный танец для куклы Шамаханской царицы.

     Наиболее яркой актерской работой в этом спектакле была роль царя Додона в исполнении Бориса Шайдера, актера умного, с фантазией и достаточно высоким мастерством кукловождения. Но, хотелось бы отметить и сложную работу «ведущих», в образах Грустного и Веселого,  артистов Игоря Бойко, Михаила Загноя, а также «ведущей» в исполнении Любы Шайдер и Светланы Суворовой. Последняя, в свое время, год проучилась у нас, в созданной при театре студии, а затем окончила театральный институт. Мне думается, что у неё хорошие перспективы в театре, хотя каюсь, не успел ей помочь по-настоящему раскрыться.

     Об актрисе Татьяне Кононовой, одной из исполнительниц роли Шамаханской царицы, разговор особый. Таня очень одаренный и творческий человек, наделенный всеми пороками ленивых актеров, не желающих без плетки работать и без «милиции» следить за элементарной нравственной гигиеной, что, безусловно, главная помеха в её художественной деятельности. С горьким чувством я узнал, что  театр вынужден был отказаться от её услуг. Но может быть, Бог поможет ей все-таки вернуться в лоно святого искусства.