Путь уцелевшего - Тимоти Зан

– Нет, – сказала она, мягко коснувшись кончиками пальцев груди мужа, и сделала шаг вперед, становясь между спутниками и ревущими животными. – Ты карабкался. Сражаться буду я.

Прежде чем он успел возразить, Мара сделала еще один шаг и потянулась к Силе, оценивая дистанцию и прикидывая время, необходимое для удара. Прижав уши к голове и раззявив истекающие слюной пасти, волкилы в последний раз ударили лапами о палубу и прыгнули на жертву, целя прямо в горло…

Отшагнув в сторону, Мара зажгла меч и одним молниеносным движением раскроила животных на четыре аккуратные половинки.

Останки волкилов с глухим стуком ударились о палубу, и Мара повернулась к вагаари.

– Напомни, кто там должен был умереть?

Глаза Берша широко распахнулись, лицо от потрясения окаменело. Самодовольная ухмылка исчезла без следа. Несколько мгновений его губы безмолвно шевелились, затем с них сорвалось подобие удушливого хрипа, а вслед за ним – приказ на родном языке.

В ответ семь стволов открыли огонь.

Мара была готова. Клинок сверкнул; она открылась Силе, позволив ей вести свою руку, и прочертила в воздухе сияющую дугу, встретив поток алых и голубых разрядов. Предельно сконцентрировавшись на врагах, она видела только то, что происходило впереди, и в то же время чувствовала, что Люк где-то рядом и отражает выстрелы, которые уходят в палубу, потолок и переборки после соприкосновения с его клинком. Еще Мара смутно осознавала, что справа от нее Прессор ведет ответную пальбу сквозь защитный заслон, который создали они с Люком. Один из вагаари пошатнулся, оружие в его руке неестественно вывернулось, изрыгнув очередь в потолок. Раздался еще один выкрик на чужом языке, полный ярости и отчаяния…

Оставшиеся волкилы сорвались с места и, не обращая внимания на смертельные лучи, пронзающие воздух, понеслись на джедаев. Мара сделала шаг вперед, а Люк, наоборот, отступил и погасил клинок, припав на одно колено; за время этого маневра меч Мары не пропустил ни единого выстрела. Возможно, она и лучше него умела выводить клинком вензеля, но, когда дело доходило до предельно выверенных манипуляций Силой, равных Люку не было, и даже долгий подъем по канату не менял положение вещей. Если вагаари к этому моменту еще недостаточно впечатлились мастерством джедаев, то сейчас было самое время. Лапы волкилов в последний раз царапнули палубу перед решающим прыжком…

А затем животные взвизгнули, как комнатные докрики, и застыли, не в силах оторваться от пола: одним стремительным мановением Силы Люк парализовал их нервные системы. После этого он послал второй, более выверенный импульс, пытаясь нащупать в их мозгах центры сна…

Лапы животных подкосились. Издав коллективный вздох, волкилы осели на палубу.

Люк поднялся на ноги.

– Ну? – с вызовом крикнул он.

Ты мой фермер… он ощутил всю нежность, вложенную в эти три слова, которые возникли на границе сознания Мары. Сама она с рождения была приучена быть безжалостной и ни за что не стала бы рисковать собой ради тех, кто угрожал ее жизни – и, таким образом, по определению лишался права на дальнейшее существование.

Но Люк мыслил совершенно иначе. Да, с годами он возмужал и закалился духом, но юношеский идеализм и природное сострадание так и остались при нем с самых татуинских времен.

Другие вполне могли использовать его прошлое как повод для насмешек и колкостей, но для Мары слово "фермер" было исключительно признанием его морального превосходства – качество, за которое она любила мужа и которым восторгалась больше всего. В конце каждого дня она засыпала со спокойной душой, зная, что даже самый жестокий враг получил шанс одуматься – шанс, на который вряд ли мог рассчитывать.

Впрочем, сейчас этот шанс был потрачен впустую. Единственным ответом Берша был новый выкрик. Единственным ответом его солдат – усиление огня.

Даже когда алые лучи стали пролетать в опасной близости от лица, Мара уже понимала: конец битвы близок.

Зажженный световой меч Люка пронзил пустоту, проворно миновав ее яростную защиту, и устремился через коридор, вращаясь, словно сияющий огненный диск. Достигнув позиции противника, он прошел через закованные в броню тела вагаари, как нож сквозь масло.

Двумя секундами позже все было кончено.

Тяжело дыша, Мара распрямилась и обвела взглядом поле битвы; затем она погрузилась в Силу и стала прощупывать пространство на предмет потаенных опасностей. Однако Люк проделал свою работу чисто и эффективно.

Только тут она заметила, что среди павших нет Берша.

– Куда он делся? – пожелала знать Мара, вновь оглядывая коридор.

– Кто? – спросил Люк, оторвав взгляд от волкила, над которым он склонился.

– Берш, – сказала Мара. – Он исчез. – Она повернулась к Прессору. – Защитник?

Прессор не ответил. Он в изумлении таращился на изуродованные тела вагаари.

– Прессор? – снова окликнула его Мара.

С огромным усилием миротворец поднял взгляд:

– Что?

– Берш, – повторила Мара, силясь унять нетерпение. Проведя полвека без джедаев, выжившие на "Сверхдальнем", похоже, совсем забыли, на что способны адепты Ордена.

– Верно. – Прессор подобрался. – Он сбежал сразу после того, как… – Он украдкой посмотрел на Люка… – после того, как ты усыпил животных… или что ты с ними сделал? Остальные вагаари принялись активнее палить из ружей, а он отступил в дальний коридор.

– Нельзя его отпускать, – хмуро бросила Мара. – Люк?

– Иди, – ответил он, подходя к следующему волкилу. – Мне нужно убедиться, что они не проснутся раньше времени. Идите… Я догоню.

– Ладно. – Мара шагнула в коридор. – Двинулись, Прессор… Покажешь дорогу к залу совещаний, – добавила она, снимая с пояса комлинк и щелкая тумблером. – Фел, держи ушки на макушке, – предупредила она. – Вагаари тут больше, чем мы ожидали.

Ответа не последовало.

– Фел? – снова позвала она.

Опять тишина.

– Осмелюсь предположить, – тихо встрял Прессор, – что они это прекрасно поняли и без нас.

Кормовые секции "Д-6" обслуживались не так тщательно, как коридор между яслями и зоной Карантина. Но путь до турболифтов был недлинный и вполне проходимый; к тому же 501-й Легион уже, что называется, "вошел во вкус" и покрыл расстояние до вестибюля без происшествий, да еще едва ли не в рекордное время.

Фел нажал кнопку вызова, и, пока они ждали кабину, появились первые намеки на неприятности.

– Что-то не так, командир, – заявил Крюк, прижавшись боковой частью шлема к дверям лифта. – Звук… какой-то неправильный.

– В каком смысле, неправильный? – уточнил Фел. Он обеими руками выступал за поддержание бдительности, но и дрожать от каждого шороха не собирался. Тем более что там, наверху, Формби и остальным угрожала гибель. – Лифт заржавел, или слишком скрипит… или что?

– Он слишком тяжелый, – внезапно заключил Страж, который тоже прижимался шлемом к дверям. – Для пустой кабины – вес великоват.

Фел покосился на Драска.

– Может, с репульсорными генераторами что-то не так?

– Нет, – отрезал Страж. – Может, и не так, но этого недостаточно. В кабине кто-то есть.

– И думаю, не ошибусь, если предположу, что этот кто-то – наш враг, – добавил Драск. – Коммандер, предлагаю перейти в укрытие.

Фел поморщился. Бежать и прятаться – это попахивало трусостью, тем более что заверения штурмовиков вовсе не убедили его в реальности той угрозы, которую могла представлять кабина турболифта. С другой стороны, если 501-й Легион сейчас разделают, как сопливых новичков, помочь Джинзлеру и Формби будет уже некому. К тому же предложение о поспешном бегстве выдвинул Драск, а вовсе не он, а это означало, что в дальнейшем ему не придется терпеть нападки генерала.

– Занять оборону, – приказал Фел, осматриваясь по сторонам. Взгляд задержался на дверном проеме в нескольких метрах дальше по коридору, и коммандер, не раздумывая, направился прямо туда.

Небольшое помещение оказалось камбузом для машинной бригады: повсюду была разбросана битая посуда, а поверхности покрывала пыль. Устроившись в проеме и высунув голову ровно настолько, чтобы видеть происходящее снаружи, он прижал руку с бластером к панели управления дверьми и принялся ждать. Кабина турболифта с глухим стуком затормозила напротив фойе…

Ослепительно вспыхнув, дверь лифта вывалилась наружу.

Фел инстинктивно отпрянул, прячась от шрапнели и кусочков горелого пластика, разлетающихся по коридору. Похоже, Страж и Крюк не ошиблись. Грохот взрыва стих, и коммандер осторожно высунулся в проем…

Сквозь пробитую дверь вырвались две фигуры в доспехах и на бегу принялись хаотично палить из бластеров.

Фел шумно втянул ртом воздух. После предупреждения Джинзлера он, разумеется, подозревал, что на пути им может встретиться кто-то переодетых друзей Берша, но ожидал увидеть скорее завернутых в звериные шкуры и балахоны скромников, к которым он привык на борту "Посланника Чафа", нежели вооруженных до зубов солдат. Еще одна пара вагаари выскочила из лифта следом за первой, а по пятам неотступно следовали четыре волкила – громко рычащих и отнюдь не мертвых.