Бёглер - Михаил Бабкин

Крис

Дядюшка Шмуль уронил гербовое письмо на стол, снял очки с носа и горестно сказал:

- Мальчик мой, у нас беда. Завтра, с утра пораньше, к нам приезжает областной королевский ревизор. О-хо-хо, прям как снег на голову…

Насколько помнил Крис, дядюшка Шмуль произносил эту фразу каждый год, в конце мая, получая обязательное уведомление из Проверочной Комиссии при дворе Его Величества. И, как помнилось Крису, «беда» обычно заканчивалась авральной уборкой зала приемки, наведением более-менее толкового порядка в хранилище да поездкой дядюшки Шмуля с тем ревизором в ресторан. Ну и взяткой, наверное… Тут ничего конкретного сказать было нельзя, не присутствовал Крис при подписании акта проверки. Но предполагал, что без денежного вознаграждения не обходилось, ведь не за просто так королевский проверяющий закрывал глаза на известную многим горожанам специфику дядюшкиного заведения.

Официально городское бюро находок - с громким названием «Гермес» - занималось приемом утерянных гражданами вещей. Неофициально же работало и как ломбард, и как ростовщическая контора, и, чего уж таить, как лавка скупки краденого. Впрочем, дядюшку Шмуля в городе уважали, всегда обращались к нему в сложной жизненной ситуации - особенно когда нужны были деньги.

С длинной седой бородой, крючковатым носом, в неизменно черном костюме с серебряными пуговицами, в черных лаковых туфлях и с черным цилиндром на голове, высокий дядюшка Шмуль напоминал ушедшего на пенсию колдуна. Каковым его многие и считали, при встрече украдкой складывая пальцы в обережный знак, чтобы владелец бюро их ненароком не сглазил. Впрочем, дядюшка на сплетни внимания не обращал и даже был доволен подобной репутацией: худая слава все ж лучше никакой. Тем более, что подобная известность защищала «Гермес» от попыток ограбления куда надежнее любых охранников. А поживиться в городском бюро находок, оно же ломбард и скупочная, было чем! Особенно если знать где находится тайный сейф, в котором хранилось много чего ценного: не только долговые расписки и учетная книга дядюшкиных финансовых - причем совершенно незаконных - операций, но и деньги, и то, что Шмуль брал в заклад. Ключ от комнаты с сейфом дядюшка не доверял никому, даже своему племяннику - хотя Крису уже с полгода как исполнилось двадцать три, Шмуль до сих пор считал его мальчишкой, способным на глупые поступки. Что, конечно же, сильно обижало племянника.

Крис был рослым парнем - правда, не таким высоким как дядюшка Шмуль, едва доставал ему макушкой до подбородка, - светловолосым, всегда коротко стриженым (дабы поменьше уходило мыла на мытье головы, Шмуль следил за этим весьма строго), в меру плечистым и в меру худым. Разумеется, не кожа да кости, но и ни грамма лишнего веса - на дядюшкиных-то экономных харчах!

Отца Крис не помнил, да и не мог помнить: обычный солдат-наемник, поселившийся в недорогой гостинице, и однажды вдруг съехавший оттуда в неизвестном направлении… Отец уехал, узнав о беременности горничной, той, что частенько заглядывала к нему в номер.

Мать одна вырастила Криса, а когда ему исполнилось шестнадцать, отдала парня в работники к сводному брату, дядюшке Шмулю - за еду, одежду и науку. Если с первым и вторым здесь было не густо, то с третьим, с науками, дело обстояло вполне толково: в хранилище скопилось изрядное количество утерянных книг, от школьных учебников до энциклопедий и всяческих справочников включительно. Потому, пусть и урывками, не часто, по ночам или же когда дядюшка надолго уезжал по делам, Крис прочитал, изучил многие из тех томов. Конечно, подобное самообразование никак не заменяло грамотного обучения в школе или гимназии, но, как верно решил Крис, уж лучше так, чем вообще никак.

Из школы Крису пришлось уйти, когда мать пристроила его в бюро находок, а сама перебралась в столицу искать лучшей доли - с тех пор, за все прошедшие годы, Крис не получил от нее ни единой весточки. И лишь отчаянно надеялся, что она по-прежнему жива-здорова.

- Ох, беда, - рассеянно теребя бороду, уныло повторил дядюшка, - надо что-то делать. Но что? Может, пуститься в бега? Или объявить себя скоропостижно умершим? Право, я затрудняюсь с решением.

- Дядя, ну бросьте вы так переживать, - Крис взял со стола письмо, мельком глянул на официозные завитушки букв, золотую печать. - Обычное уведомление, ничего особенного, - он положил пергаментный лист на место.

- Глупый ты, бестолковый, - Шмуль горько вздохнул, с неприязнью ткнул пальцем в фамилию ревизора на документе. - Ныне проверяющим назначен сам магистр финансовой магии господин Пондильяк! Неужели тебе ничего не говорит это имя?

- А должно? - заинтересовался Крис. - Понятия не имею, кто такой. Все прошлые разы был господин Туфа, нормальный дядька. Вы, вроде бы, о нем хорошо отзывались, мол, ни вином, ни взятками не брезгует. И потому не лазит куда не нужно и всяких сплетен про нашу контору не слушает.

- Тьфу на тебя, - осерчал Шмуль, - болтун сущеглупый. Не вздумай при магистре эдакое ляпнуть, немедля в тюрьму загремим! Без суда и следствия, уж поверь. И господина Туфу за собой потянем, а он того не заслужил, с пониманием человек… Чтобы ты знал: магистр Пондильяк является главой областной Проверочной Комиссии! Зверь, а не проверяющий - строгий, неподкупный, вредный. А по слухам вообще негодяй-мерзавец каких свет не видывал. - Дядюшка с тоской глянул на чиновничий пергамент, продолжил мрачно: - Говорят, после его проверки многие вешаются или топятся… Или травятся. А прочие садятся в тюрьму на долгие годы, если не навсегда.

- И впрямь беда, - огорчился Крис, которому ни травиться, ни идти в тюрьму совсем не хотелось. - А мы-то, собственно, причем? У нас в хранилище одни только невостребованные хозяевами вещи, ничего крамольного. Ээ… в общем хранилище, - уточнил он и озадаченно почесал в затылке, вспомнив о комнате с дядюшкиным сейфом. Той, что располагалась в глубине здания, за фальшивым шкафом без задней стенки.

- Вижу, дошло, - назидательно поднял палец дядюшка Шмуль. - Именно что в общем, тут придирок не будет. Но моя секретная кладовая - эх, чует сердце, докопается-таки до нее магистр, найдет! Не зря он к нам направляется, ой не зря: будет все вынюхивать, высматривать… стены простукивать, сплетни горожан слушать. Верно, доложил ему кто-то, на ушко про нас гадкую кляузу шепнул… Ай, одни враги кругом, никому верить нельзя! В общем, делаем так, - дядюшка с брезгливым видом сунул пергаментный лист в ящик стола, - ты займешься наведением порядка в хранилище, а я на всякий случай уберу из сейфа все лишнее, компрометирующее… Мнэ-э, а компромата, похоже, будет многовато, - спохватился Шмуль. - Однако ж, придется мне те вещички вывезти из бюро куда подальше, в одно надежное место. Пускай там полежат, до поры, до времени.