Озеро скорби - Эрик Харт

— Чарли Очкарик? Вы не про Чарли Брейзила, случайно?

— А, вы его уже встретили. Он самый.

Они добрались до палатки, и Урсула нырнула внутрь, не обратив внимания на робкое приветствие офицера Гарды. Нора последовала за ней. После ветреной дороги через болота внутри ее встретил оазис рассеянного света и величественного покоя. Шагнув внутрь, они как будто вошли в другую сферу, в другое измерение. Нора огляделась, чувствуя, как Урсула опять ее изучает, удостоверилась, что ее предвкушение достигло предела, и, наконец, приподняла край черного пластикового листа, приколотого к земле поверх кучи рыхлого сырого торфа. Нора осматривала мокрую кучу, пока не разглядела блестящее темно-коричневое пятно, в котором она немедленно узнала человеческую кожу. Как и у других виденных ею болотных останков, кожа имела переливающийся, слегка металлический отлив.

— Ничего, если я…

— Делайте, что хотите, — оборвала ее Урсула. — Я за него не отвечаю, Найалл Доусон все чертовски четко разъяснил.

Только сейчас Нора поняла, что наткнулась на потенциально опасное соперничество. У археологов были свои территориальные разборки, как и у всех остальных; может, Урсулу просто раздражало, что она была из команды Музея. В чем бы ни заключались политические игры, Нора планировала занимать нейтралитет. Что ее меньше всего заботило, так это проблемы живых.

Она опустилась на колени и заметила, что невольно затаила дыхание. Торф был мокрый и рассыпчатый, он напоминал очень влажное волокнистое пирожное. Нора убрала несколько маленьких его пригоршней и увидела, что гигантский зуб экскаватора рассек человека под углом чуть пониже Диафрагмы, обнажив мускульную ткань и сморщенные внутренние органы. От мысли о таком насилии над хрупким человеческим существом, пусть даже мертвым, ее вдруг затошнило.

Норе никто не говорил, как необыкновенно хорошо сохранился этот человек. Голова, плечи и верхняя часть груди были почти не тронуты. Если «Хаймак» разрезал тело пополам, скорее всего, оставшаяся часть до сих пор лежала в насыпи у них под ногами. Кожа человека была насыщенного темно-коричневого цвета, типичная смуглость болотных тел. Из головы торчали пучки волос около полудюйма в длину, темные, но с безошибочным рыжеватым оттенком болотной воды. Анализ позволит установить, как давно они были обрезаны и каким видом лезвия. Нора снова обвела глазами очертания его лица. Она не хотела забыть ни одной детали этого мгновения и открывшейся перед ней картины. В течение следующих двух дней его сфотографируют со всех сторон и увезут из места, где он так долго спокойно спал. На трупе не было и следа одежды, но левый бицепс обвивал плетеный кожаный браслет, а за головой был свернут тонкий кусок изогнутой кожи. Нора полезла в карман куртки за увеличительным стеклом. Через толстую линзу она проследила шнур до тройного узла под правым ухом и увидела, как кожа врезается в ссохшуюся плоть. Она перебралась на другую сторону, чтобы лучше рассмотреть горло, и заметила как раз под лигатурой конец глубокой раны. Судя по положению пореза во внутреннем защищенном изгибе тела, Нора поняла, что он был нанесен не случайным движением лезвия машины. Очевидно, кто-то удавил этого человека и со зверской жестокостью перерезал ему горло.

Она подняла голову, и в ушах у нее глухо зашумело. Должно быть, вот такой же звук этот несчастный слышал перед самой смертью на болоте: звук порывистого ветра или еле слышный свист, с которым он проносился сквозь заросли дрока и вереска. А может, последнее, что слышал этот человек, были слова, которые прошептал палач перед смертельным ударом. Интересно, означал ли что-нибудь этот браслет на руке? Был ли он членом общества, убившего его, может быть, вождем высокого происхождения — или узником, заложником, изгоем? Добровольно ли он пришел к своему концу или его приволокли связанным, подавив сопротивление? Она представляла, что его убили в темноте, что это был какой-то тайный ритуал, свидетелями которого были только луна и звезды, но может, все было не так. Может, кровопролитие было частью общественного зрелища.

Нора вдруг осознала, что рядом с ней стоит Урсула Даунз.

— Кажется, кто-то хотел удостовериться в том, что он мертв, — сказала Урсула. — Вы видели колышки? Посмотрите на его руки.

Нора увидела, что в предплечья человека были вогнаны несколько тонких деревянных колышков диаметром в дюйм.

— Вряд ли вам стоит делать что-то еще, пока Найалл Доусон не приедет, — сказала Урсула. Она посмотрела на болотного человека и слегка ткнула его согнутый кулак носком ботинка. Нору от этого передернуло. Ей хотелось вытолкать Урсулу из палатки, прочь от хрупкого тела, но вместо этого заново укрыла тело мокрым торфом и вернулась наружу, к суровому солнцу и ветру.

— Чтобы его запаковать, скорее всего, потребуется пара дней, — сказала Урсула. — Вы, наверное, уже нашли, где остановитесь. — Необычные зеленые глаза украдкой глянули на нее, и Нора вдруг почувствовала себя идиоткой. Ну конечно, теперь все было ясно; и то, что Урсула много слышала о ней, и эти косые взгляды, выдававшие пристальный интерес. Ничего удивительного, что Урсула и Кормак знакомы… И Доусон тоже. Они наверняка были старыми друзьями, а она — простофиля. Ей следовало бы помнить, что мир археологии в Ирландии тесен, и что Кормак всех в нем знал. Урсула явно развлекалась с самого первого момента их встречи, но давать ей знать, что Нора это поняла, было совершенно необязательно. Нора постаралась выглядеть как можно безразличнее.

— Да, я остановилась у друзей неподалеку. Урсула загадочно улыбнулась, потом посмотрела на свою команду на болоте и вздохнула.

— Какого хрена они тут торчат? — она глянула на часы. — Перерыв на чай у них еще только через час.

Нора проследила за взглядом Урсулы. Вся команда стояла у одного из срезов. Из-за ветра невозможно было расслышать, что они говорили, но, судя по позам, они спорили. Одна девушка отошла от группы и побежала к ним.

— Урсула! — закричала она, пригибаясь от ветра, и махнула рукой, явно подзывая ее подойти поближе. Урсула побежала, и Нора последовала за ней.

Подойдя поближе к команде, Нора увидела шок и смятение на молодых обветренных лицах. На насыпи над канавой присела темноволосая девушка, ее резиновые сапоги были покрыты свежей грязью вплоть до середины икр.

— Господи, Рейчел, почему ты ничего не сказала? — воскликнул один из молодых людей.

— В чем дело? — поинтересовалась Урсула. — А вы… — сказала она телеоператору, подошедшему посмотреть, что случилось, — валите к черту с насыпи, пока я вам не накостыляла.

Оператор умиротворяюще поднял свободную руку и поспешно отступил к микроавтобусу. Урсула повернулась к команде:

— Так, быстро объясните, что здесь происходит.

Отвечать ей стали сразу несколько человек:

— Рейчел упала в канаву…

— Нам пришлось ее вытаскивать …

— Я просто сосредоточилась на своем деле, — сказала девушка, — и случайно оступилась с края доски. Я никого не просила меня спасать.

— И вы так всполошились из-за того, что пришлось кого-то вытаскивать из канавы? — изумленно воскликнула Урсула. — Боже ты мой…

— Не из-за этого, — сказала подозвавшая их девушка. Она отошла в сторону и указала на угол среза. — Мы чуть на него не наступили, когда пытались вытащить Рейчел.

Посмотрев туда, куда указывала девушка, Нора с трудом разглядела очертания искаженного лица. Она опустилась на колени рядом со срезом, чтобы получше все разглядеть, но только через минуту ее обуял ужас от того, что она увидела. Кожа была темно-коричневая, лицо слегка сдавленное, а нос свернут набок, но по глазным впадинам, черепному своду и линии челюсти было ясно видно, что это человек. Одна рука скелета, похожая на птичью лапу, была сжата в кулак и поднята над головой, будто он погрузился с головой, а теперь пытался всплыть и глотнуть воздуха.

Урсула раздраженно вздохнула.

— Вы шутите. Два хреновых болотных человека железного века за одну неделю.

— Я бы не спешила с выводами, — сказала Нора, подняв голову и посмотрев на склонившиеся к ней взволнованные лица. — На нем, похоже, наручные часы.

Глава 3

Детектив Лайам Уард положил телефонную трубку и вдруг заметил свежие пятна крови у себя на рубашке. Утром он порезал шею, когда брился, и потом залепил ранку пластырем, но тот, похоже, отклеился. Вообще-то детективу было не до того; только что позвонил дежурный офицер и сообщил, что из Лугнабронского болота достали второе за две недели тело. Первому, как официально объявили, было по меньшей мере пять сотен лет, но вот второе, похоже, было «свежее». Но как бы ни было дело, не стоило старшему детективу являться перед людьми в таком виде, будто он только что с кем-то подрался. Детектив стянул с себя рубашку и пошел в ванную промыть порез и приклеить другой пластырь. Когда он вернулся в спальню, испачканная рубашка комком лежала на кровати. «Как улика с места преступления», — подумал он и застегнул воротник, на этот раз следя за пластырем.