Число погибших - Джон Стиц

Теперь она говорила со мной так, словно уже предложила мне эту работу. Интересно, подумал я, каких безнадежных типов подсунул им Фримен в качестве других кандидатов?

— Хорошо, теперь я предупрежден, — просто ответил я, стараясь дать ей понять, что, хотя переубедить меня не удалось, я принял услышанное к сведению. Джанет взглянула на свой наручный комп, потом — на дисплей, отражающий мою трудовую биографию, и вновь перевела взгляд на меня.

— Мистер Леттерер, позвольте мне быть откровенной до конца. Наша служба занятости никаких претензий к вам не имеет. Если мы договоримся об оплате, вы получите эту работу. Ваша квалификация ясна мне из досье — вы, безусловно, справитесь. Однако у меня есть немного свободного времени, и, если вас действительно интересует эта работа, я могу помочь вам составить о ней более ясное представление. Если же она вам не подходит, скажите об этом, пожалуйста, прямо сейчас.

Я пристально взглянул на нее:

— Я не собираюсь отказываться.

На губах Джанет промелькнула улыбка — возможно она радовалась, что не придется выслушивать других претендентов. Впрочем, она не упомянула о том, что я оказался самым приемлемым из всех и, стало быть, до конца откровенной все же не была, но я решил не обращать на это внимания.

— Сейчас я представлю вас мистеру Хартли, сказала Джанет, поднимаясь. — Он задаст вам пару вопросов, а потом я покажу вам ваш зверинец. — По дороге она сообщила мне то, что я уже знал из досье: Хартли был главой МНБС.

Пока мы шли по коридору, я не произнес ни слова: слишком уж был удивлен тем, что человек, занимающий такое положение, собирается расспрашивать простого водителя.

Кабинет босса находился в самом конце коридора. Гленн Хартли встал и с улыбкой протянул мне свою мясистую лапу. Щеки у него были пухлые, как у младенца, а волосы — редкие и совсем седые. Высокие скулы так сильно выдавались вперед, что смахивали на два симметричных синяка. На мгновение его взгляд метнулся от меня к Джанет, и я не сомневался, что они обменялись какими-то тайными сигналами. Когда она ушла и мы уселись, Хартли сказал:

— Насколько я понимаю, вас заинтересовала эта работа?

— Еще бы! Мне кажется, именно о такой я и мечтал.

Хартли сразу взял быка за рога:

— Сколько вы хотите?

Я сделал вид, что задумался:

— На десять процентов больше, чем имею сейчас.

Знай Хартли, сколько я на самом деле имею сейчас, он бы сильно удивился, но перед ним было только мое фальшивое досье, и, посмотрев на дисплей, глава МНБС благодушно кивнул:

— Если не возникнет ничего непредвиденного, я думаю, мы договоримся. Вы уже знаете, что ваш график может быть скользящим?

— Да. Леди меня предупредила. Но я не возражаю. Ради того, чтобы работать у вас, я готов на гораздо большее. — Надеюсь, это прозвучало не слишком в лоб, но мне хотелось дать ему понять, что он может рассчитывать на меня, если потребуется совершить что-то незаконное. Сам факт нашей беседы наводил на мысль, что подозрения Фримена, возможно, не так уж и беспочвенны. Чувствовалось, что в этой компании не все благополучно.

Впрочем, если Хартли и обратил внимание на мое тонко завуалированное предложение, то не подал и вида, что оно его заинтересовало.

— Ну что ж, отлично. Нет ли у вас каких-нибудь вопросов или я могу позволить Джанет завершить нашу встречу?

— Пожалуй, нет. На мой взгляд, все идет хорошо.

— Вы сможете сами найти дорогу в ее кабинет?

Поскольку тот находился всего лишь через шесть дверей по тому же коридору, я подумал, что вполне способен справиться с этой задачей. Любопытно, однако, кого же они, в таком случае, обычно принимают на работу?

— Да, пожалуй, смогу.

Интересно, этот Хартли всегда так недооценивает людей или просто моя маскировка оказалась на редкость удачной?

Когда я вошел, Джанет разговаривала по видеофону и жестом указала мне на кресло. Вид из окна был великолепен, но еще великолепнее была сама Джанет. Изображая заинтересованность, я выглянул в окно. Старую часть города, откуда первопоселенцы стали распространяться по всему Марсу, закрывали новые постройки — современные на вид, недовольно грязные цилиндрические громадины.

— Ну что ж, — сказала Джанет в трубку, — не хочешь — не надо. — Я не видел, с кем она разговаривает, потому что экран был повернут к ней. Она положила трубку и взглянула на меня. — Быстро же вы управились.

— Ваш босс был не слишком разговорчив.

— Ничего удивительного. Обычно он прислушивается к моему мнению. Я хотела еще познакомить вас с Шоном Франке, но он сейчас занят. Это наш с вами непосредственный начальник.

— Эта встреча могла бы уменьшить мои шансы?

— Нет, — уверенно ответила Джанет. — А теперь я, пожалуй, покажу вам здание, и вы сможете…

— Мисс Винсент, — перебил я. Она замолчала, и я продолжил: — Эта экскурсия никак не повлияет на мое решение, а вы, я знаю, человек занятой. Поэтому, если захотите отменить ее, я пойму.

Джанет посмотрела мне прямо в глаза:

— Вам действительно так нужна эта работа? С десятипроцентной прибавкой?

— Откуда вы знаете? — Неужели, пока я шел по коридору, она успела позвонить Хартли?

— Мистер Хартли сказал мне после разговора с вами, — терпеливо пояснила Джанет. — Так она вам нужна?

— Да.

— Тогда вы приняты. Когда сможете приступить?

Я взглянул на свой комп:

— Сегодня. Завтра. Когда угодно. У Эстрона сейчас затишье. Они не будут возражать.

— Значит, сегодня. Еще вопросы есть?

— Только один. У вас всегда репортеры и руководители проводят собеседование с водителями?

Она удивленно подняла брови:

— Нет. Не всегда. Но вы будете работать непосредственно с Шоном и со мной. Естественно, что мы заинтересованы в первую очередь. А Гленн таким образом просто проявляет демократизм. Кстати, вам предстоит еще одна беседа с кадровиками, но я думаю, они пойдут нам навстречу. — Джанет снова задумчиво посмотрела на меня.

Я в этом нисколько не сомневался, особенно если у предыдущих кандидатов было преступное прошлое, пристрастие к наркотикам или что там еще придумал для них Фримен.

— Кстати, в службе занятости мне наверняка должны дать какойнибудь план, чтобы в следующий раз я мог вернуться сюда сам?

— Разумеется, должны. — По лицу Джанет скользнула тень легкого удивления, но тут же исчезла под маской невозмутимости.

Я вышел из кабинета, кляня себя за этот досадный промах. Нет, роль раболепствующего тупицы явно не по мне! Кроме того, я поймал себя на мысли что в глубине души мне совсем не хочется, чтобы Джанет Винсент воспринимала меня именно в этом качестве.