Мой адрес — Советский Союз! Книга вторая - Геннадий Борисович Марченко

секретаря горкома партии, которым в это время являлся Геннадий Андреевич Студенок. Помнится, в этом году он перейдёт на работу директором завода транспортного машиностроения, и я подумал, есть ли смысл с ним вообще заводить этот разговор… Может, дождаться, пока нового назначат?

Ладно, попытка не пытка. Секретарше я сказал, что прошу встречи по вопросу, касающемуся рацпредложения, а какого именно — скажу Студенку при личной встрече. Может быть, рядовому гражданину и отказали бы, но мне перезвонили через полтора часа, сказав, что день приёма по личным вопросам у Геннадия Андреевича в четверг, он сможет меня принять в 16.30. На всё про всё мне выделили 10 минут, просили не опаздывать.

Я пришёл в 16.15, но в кабинет зашёл в 16.40. Предыдущий посетитель, коим оказалась солидная женщина, тоже зашла с опозданием. Что, впрочем, неудивительно, в плане точности нам есть чему поучиться у «загнивающего» Запада.

Первой, впрочем, в кабинет заглянула секретарша, оповестившая о приходе товарища Покровского, после чего уступила мне дорогу.

— Здравствуйте!

— Добрый день! — кивнул Студенок. — Проходите, присаживайтесь. Что у вас? Что за рационализаторское предложение?

— Геннадий Андреевич, вы, наверное, слышали какие-то мои песни? «И вновь продолжается бой!», — напомнил я, — «Аист на крыше», «Этот город», «Я не могу иначе»… Сейчас на правительственном концерте прозвучал моя новая вещь «Малая земля»,

Так и подмывало сказать, что за неё меня лично поблагодарил Брежнев, и даже выпил со мной, но… Дал обещание никому об этом не трепаться.

— Да-да, — покивал Студенок, — кое-что слышал. А моей жене очень нравится песня «Я не могу иначе». При этом, как мне доложили, вы ещё и неплохой спортсмен, достойно защищаете честь свердловского бокса. Ну, так в чём у нас суть дела?

— У ансамбля «Свердловчанка», который работает при местной филармонии, накопился неплохой материал, они даже записали магнитоальбом. Вот, — я положил ан стол бобину в упаковке. — Материал прослушал сам директор фирмы «Мелодия», похвалил. Но сказал, что у них очередь на год вперёд. И в других городах, где имеются их филиалы, очередь не меньше. А вы представляете, сколько на Урале талантливых музыкантов, коллективов, исполняющих как классическую, так и популярную музыку! И они могли бы заявить о себе с помощью грампластинок, которые разошлись бы по всей стране. Но эта пресловутая очередь… Вот я и предлагаю создать в Свердловске филиал фирмы «Мелодия». А можно даже нечто самостоятельное. Как студию звукозаписи, так и небольшой завод по печатанию пластинок. Назвать, к примеру, «Ural Records». Чтобы сразу — международный уровень. Чтобы не только СССР охватить, но и страны социалистического лагеря, а может — чем чёрт не шутит — и капстраны. Ведь можем же выставить достойный музыкальный продукт! Я даже могу предложить место под них — недостроенное здание на углу Щорса и Серова. Оно принадлежит свердловскому Союзу художников, хотели построить там выставочный зал, да финансирования не хватило. Семь лет стоит, и сносить не сносят. Там стены крепкие, крыши только нет. Уверен, всё окупилось бы уже через год после выпуска первой пластинки. Я уж не говорю, если завод начнёт печатать пластинки каких-нибудь «Битлз» или «Пинк Флойд». На западных рок-группах можно реально озолотиться.

И при этом не выплачивая им авторские гонорары, чуть было не добавил я, памятуя, что фирма «Мелодия» долгие годы попросту воровала песни западных исполнителей.

Студенок откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул. Ослабил узел галстука, смерив меня внимательным взглядом.

— Во-первых, такие вещи согласовываются с Москвой, и согласование — процесс очень нескорый. Во-вторых, грампластинки сейчас не являются предметом первой необходимости. У нас поликлиник не хватает, детских садов… Да меня просто не поймут, если я вылезу с такой инициативой. Опять же, на постройку или, как вы говорите, достройку здания нужны средства. Свободных у меня нет, просить у Москвы? Не уверен, что там одобрят такую инициативу. Ещё и по шапке надают. Мой вам совет, молодой человек, а вернее, ансамблю, за который вы хлопочете — пусть наберутся терпения. Год пролетит — и не заметят. А если песни хорошие, то они не старятся, они и через десять, и через пятьдесят лет останутся актуальными. Ещё есть вопросы? Что ж, приятно было с вами пообщаться. А плёнку заберите. Она вам ещё, наверное, пригодится.

Он мне даже руку протянул на прощание. Бюрократ хренов, думал я, спускаясь по лестнице… Хотя я помнил, что в прежней моей реальности Студенок был не самым плохим руководителем города, но и эпохального ничего не совершил.

— Женя! Покровский!

Я поднял голову. Ба, Ельцин! Он-то что здесь делает?

— Здравствуйте, Борис Николаевич!

Рукопожатие у потенциального Президента России не в пример крепче, нежели у главы города.

— Ты чего здесь? И почему такой смурной?

Я немного помялся, но затем всё же рассказал в общих чертах суть беседы с первым секретарём горкома. Ельцин нахмурился.

— Да, поликлиники с детскими садами нужны, но и о культурной стороне вопроса забывать нельзя. Это не дело, когда в стране дефицит грампластинок. А что, песни у «Свердловчанки» действительно хорошие?

— А вы сами послушайте, как время будет. Держите.

Я протянул ему бобину, тот взял, сунул в портфель.

— Сегодня же и послушаю, заценю, что местные могут. А идея с филиалом «Мелодии» или тем более самостоятельным заводом и студией неплохая. Да и название… Как, говоришь? «Ural Records»? А что, звучит… Ладно, — он бросил взгляд на часы, — у меня важная встреча через пять минут, надо бежать. Если что — созвонимся, твой номер в общежитии у меня есть.

— Так я уже давно в своём доме живу. Кстати, с телефоном… И невестой.

— Вот как?! Свадьба, значит, скоро?

— Ага, через месяц. Буду рад видеть вас в числе гостей.

— Хм, а что, может, и приду. Ты номер свой чиркани мне, если что — созвонимся.

И на хрена я его на свадьбу пригласил? Как-то само собой вырвалось. Ведь ненавидел Ельцина за то, что страну развалил, а сейчас как-то и нет той злости. Наверное, потому, что он ещё ничего в этой реальности развалить не успел. Даже помог разочек, с этим фактом не поспоришь.

Я ждал от него звонка сегодня вечером, завтра, послезавтра… Не позвонил. М-да, видно, песни «Свердловчанки» ему не зашли. А если зашли, то чем он может помочь, если вон даже первый секретарь горкома сразу лапки вверх поднял?

Между тем смотрины прошли замечательно, Полина моим предкам понравилась.

— Хорошая девочка, — шепнула мне мама

Я её маме тоже приглянулся — к ней в гости мы съездили неделю спустя, в следующее воскресенье, 23 мая. Хотя могли бы одним