Мой адрес — Советский Союз! Книга вторая - Геннадий Борисович Марченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Проконтролируем, Леонид Ильич. Да и сам Евгений — палец в рот не клади, — усмехнулся он уголком рта. — Тут мне рассказали, как он Евтушенко уел перед концертом…
— Да ты что! Ну-ка, ну-ка…
— Гамзатов с ним вместе перед концертом к группе поэтов и композиторов подошли. Представил всем Покровского. Тот за руку с ними поздоровался. А Евтушенко видит, что Женя волнуется, и давай подкалывать. Говорит, мол, чего раскраснелся? Не иначе от того, что тебе такое счастье привалило рядом с нами постоять?
— Ну и что Покровский?
— А тот отвечает, дословно Леонид Ильич: «Ага! Вот прям щаз описаюсь от такого щастья! Вы не скажете, кстати, Евгений Александрович, где тут туалет?».
— Ай, молодец какой! Срезал Евтушенку! — ответил, отсмеявшись Брежнев. — Ты понимаешь, вот чувствуется в нём стержень… Такого не прогнёшь.
— А без стержня двукратными чемпионами страны по боксу не становятся.
— Согласен… Так, с Покровским вроде разобрались. Теперь подумать надо, как этой американке Анжеле Дэвис помочь. И стоит ли вообще помогать….
* * *
Кабинет Андропова.
— Товарищ Председатель Комитета Государственной безопасности! Генерал…
— Прекрати, Константин Михайлович! Не на параде. Что у нас по Покровскому? Новости есть?
— Всё как обычно, Юрий Владимирович. Сейчас со сборной во Фрунзенском в Крыму. По их итогам практически со стопроцентной вероятностью будет зачислен в основной состав сборной на чемпионат Европы в Испании.
— Что-либо может помешать зачислению в сборную?
— Результаты показывает стабильно высокие, залётов нет. Разве что если травма какая-то, что не позволит ему выходить на ринг.
— Добро. Будем надеяться, что травмы его минуют. Я вот о чём тебя хотел попросить, Константин Михайлович...
— Слушаю вас, Юрий Владимирович.
— От нас кто со сборной едет?
— Соколов был утвержден.
— Соколов? Знаю, толковый офицер. И спуску не даст, и лишний раз сторожить не будет. Так вот, Константин Михайлович, подбери ещё одного сотрудника в пару к Соколову. Задача его будет следующая — не спускать глаз с Покровского. Что это значит... Мне очень важна его реакция на окружающую обстановку. Всё, вплоть до мелочей. Поведение в аэропорту, гостинице, на улицах города, в магазинах и прочее. С каким интересом или, наоборот, безразличием осматривает местные достопримечательности, как заказывает еду и что заказывает, что покупает в магазинах. В общем, мне в итоге нужен подробнейший отчёт на тему «Покровский в Испании». Понимаю, что задача у твоего сотрудника будет архисложная. Как всё время быть рядом и не пробудить ни капли подозрения к себе… И очень важно донести до сведения твоего подчинённого, что Покровский не враг и не шпион. Он отличный советский человек. Но зачем нужна эта информация и, тем более, кому — он знать не должен. Задача понятна?
— Да, Юрий Владимирович! Сотрудник такой есть. Уверен, что у него получится справиться с этой задачей. Тут ещё один очень важный вопрос есть, Юрий Владимирович. Информация от Хлесткова сегодня пришла.
— Хлестков? Это Свердловск, кажется. Что за информация?
— Не знаю, не решил ещё, как её оценивать. Смотрите сами.
Константин Михайлович достал из папки конверт.
— Вот, читайте.
Андропов сперва бегло пробежался по тексту, а потом более внимательно перечитал.
— И что это за «Геомониторинг» такой? Что с этим прикажите делать? Твои соображения?
— Соображений про этот «Геомониторинг» нет совсем. А что делать? Если это правда, то мы потеряем людей, если деза, то, затратив время на проверку, сорвём очередной запуск. Надо как-то эту информацию доводить до руководства космической программы.
Андропов вернулся к рабочему столу и поднял трубку телефона
— Володя, соедини меня с Каманиным… Здравствуй, Николай Петрович! Андропов тебя беспокоит… Нет, крамолы в твоём ведомстве пока не замечено… Вот именно что пока. Тут у меня некая информация появилась. Сразу скажу, что не проверенная, но отреагировать я должен. У тебя «Союз 11» когда стартует? Да, правильно. Прикажи инженерам ещё раз посмотреть… Сейчас я тебе зачитаю: «из-за поломки вентиляционного клапана возможна разгерметизация спускаемого аппарата и гибель космонавтов»… А я почём знаю, откуда такая информация. Аноним какой-то прислал. Только что получил и тебе звоню. Пусть твои инженеры и академики ещё сто раз этот клапан проверят. Если посчитают, что всё в порядке, то пусть письменно об этом тебе сообщат… А это за тем, Николай Петрович — и не мне тебе об этом говорить и ты сам прекрасно знаешь — что всякая нештатная ситуация как правило имеет имя, фамилию и должность… Да, правильно. И тут ещё рекомендация. Если неисправность не будет найдена, всё равно необходимо приказать космонавтам совершать посадку в скафандрах… Да, понимаю, что будет тесно, но тут на кону стоят не только их жизни, но и честь советской космонавтики. Приказ этот твоим космонавтам тоже под подпись… Да, и просьба к тебе, Николай Петрович, всё, о чём мы с тобой сейчас говорили… Да, правильно. Всего доброго!.. Запись разговора продублировать. Копию мне в сейф.
Он поднял взгляд на собеседника:
— Вот такие пироги, Константин Михайлович. Ваши предложения, что с этим письмом делать? Как будем искать анонимного отправителя?
— Хлестков сообщил, что провели дактилоскопическое исследование письма. Чётких отпечатков нет. По-видимому, писалось и заклеивалось в перчатках. Провели так же исследование на всякие включения: пыльцу растений, домашнюю пыль и прочее. Ничего толком не обнаружили.
— Графологическую экспертизу проводили?
— Специалистов у них соответствующих нет, потому и не делали.
— Да-а, задача… И ведь непонятно, что делать, если всё то, что написано в этом письме, подтвердится. Предавать огласки пока не станем. Круг лиц, которые будут работать с этим, надо будет сократить до разумного минимума. Отдайте на графологическую экспертизу, потом аналитикам. Посмотрим, что скажут… «Геоминиторинг», мать его!
* * *
База отдыха Министерства обороны располагалась во Фрунзенском, на южном побережье Крыма. Санаторий на 750 мест так и назывался — «Фрунзенское». До 1945 года населённый пункт носил название Партенит, что в переводе с греческого значит «девичий». И на мой взгляд, Партенит звучало изящнее, нежели Фрунзенское, которое ещё хрен выговоришь. Но не мне решать.
Как нам пояснили, здесь отдыхали офицеры (в основном от майоров и выше) и члены их семей. Помимо основного 12-этажного здания в виде свечки имелись парочка корпусов пониже и подлиннее. В один из них нас и заселили. Меня вместе с легковесом Валерианом Соколовым. Окно выходило на усыпанный галькой пляж. Надеюсь, будет время
