Миссия"Крест Иоанна Грозного" - Андрей Онищенко

Под лай собак охотники подошли к первой берлоге и разбились на номера. Прежде чем дать команду о начале травли псарям, Иван Дубина подошел к Сабурову и обратился к нему:

– Кто колоть будет, Владимир Николаевич?

– Конечно я, или у тебя есть на этот счет сомнения?

– Я не сомневаюсь в твоей доблести боярин, но зверь, что лежит в спячке здесь, – Дубина указал рукой на берлогу, – матер и огромен. У нас на примете еще три берлоги есть, там зверь помельче.

– Я не первый раз на медвежьей охоте, – высокомерно ответил Сабуров, – и не одного медведя за свою жизнь насаживал на рогатину. Колоть медвежат дело не хитрое и удел слабых, а встретиться в бою, один на один с лесным исполином, это дело чести для настоящего мужчины. Я первым буду и точка. Давай, пускай собак.

Сабуров покрепче ухватился за ратовище и направил наконечник копья в сторону берлоги. Псари спустили с повода разъяренных собак, которые дружным лаем кинулись в берлогу. Собачий визг и рычание разъяренного зверя слились в единое целое. Под натиском собак и ответных действий разбуженного медведя, берлога сначала зашевелилась, а потом заходила ходуном. Единоборство дикого зверя с собаками некоторое время продолжалось внутри, но затем, лесной исполин не выдержал, пространство тесной берлоги не давало ему достаточно места, чтобы как следует наказать потревоживших его обидчиков и он, стараясь вырваться на свободу из плотного собачьего кольца, стал прорываться наружу.

Илья внимательно наблюдал за происходящим. Кто хоть раз видел, как потревоженный, разъяренный медведь покидает берлогу, тот никогда не забудет этого. На всякий случай Илья взвел курок и держал руку на ручнице, заткнутой за поясом. Окруженный плотным кольцом назойливых собак, огромный медведь отбивался от них. Псари внимательно следили за травлей, чтобы в нужный момент подоспеть вовремя, отозвать собак и направить зверя на охотника. Но не все собаки выбрались на поверхность из душной берлоги, пара из них, жалобно скуля, осталась лежать там. Под мощными ударами лап лесного великана, еще одна отлетела в сторону с перебитым позвоночником, другую, хозяин леса ухватил зубами, мотая головой из стороны в сторону и помогая себе лапой, он разорвал ее на части. Укусы собак сильно досаждали ему и, в конце концов, терпению лесного исполина пришел предел. Встав на задние лапы, готовый защитить себя и пойти в стремительную атаку, он издал протяжный рев, в котором выражались боль, испуг, любопытство и неудержимая агрессия загнанного дикого зверя. В этот момент собаки отпустили его, попятились назад, продолжая нахраписто лаять. Псари начали отзывать их, и разъяренный лесной исполин, освободившись от назойливых шавок, остался один на один с охотником.

Внешне боярин Сабуров выглядел спокойным. Сделав несколько шагов в сторону огромного медведя, боярин поднял рогатину, направляя на того наконечник копья в область сердца. Не видя ни кого, кроме человека, поднявшийся на дыбы медведь, стремительно бросился на обидчика. Сильный удар рогатиной на какой-то миг остановил его. Длинное лезвие вошло в тушу. Сабуров упер ратовище копья в землю, и медведь, наваливаясь всей своей массой на лезвие, обрушился на смертоносную рогатину. Толи глаз подвел боярина, толи ратовище рогатины уперлось в землю под небольшим креном, толи медведь был слишком норовист, но вышло так, что раненный зверь, ударом лапы разнес древко копья на несколько частей и, опустившись на землю, низко склоняя голову, стремительно бросился на Сабурова. Боярин попятился назад, быстро отступая шаг за шагом но, зацепившись ногой за припорошенный снегом сук, не удержав равновесия, упал на землю. События развивались столь стремительно, что ни один из охотников не смог по-настоящему быстро отреагировать и придти боярину на выручку. Оценив ситуацию лежа на земле, и видя, что его положение поистине безнадежно, боярин выхватил из ножен большой охотничий нож и, ожидая броска разъяренного зверя, готовился уже встретить свою смерть. Илья ближе всех находился к Сабурову. В уме посчитав комбинацию, внутренне чувствуя, что смертельная игра между диким зверем и охотником зашла слишком далеко и удача склоняется не в пользу последнего, Илья выхватил из-за пояса ручницу и, прицелившись навскидку, спустил спусковой крючок.

Треск удара кремневого механизма и звук выстрела слились воедино. Нарушая покой зимнего соснового леса, выстрел из огнестрельного оружия эхом отражаясь от стволов деревьев, разнесся над окрестностью. Крупная свинцовая несбалансированная пуля настигла медведя в момент его броска и попала ему точно между ухом и глазом, пробила череп и разворотила мозги. Мертвый зверь рухнул всей своей массой на боярина и замер, наткнувшись тушей на охотничий нож. Выйдя из ступора, свита Сабурова бросилась к нему, извлекая его из-под медведя. Боярин едва дышал, левое плечо кафтана было разорвано медвежьими когтями, и из раны хлестала кровь. Сабурова отнесли и усадили прямо на снег под высокой сосной. Держась здоровой рукой за придавленные ребра, перепачканный с ног до головы медвежьей кровью, переведя дух, он оглядел окружавших его охотников.

Разорвав рукав кафтана, Илья осмотрел плечо Сабурова. Раны оставленные когтями были хоть и обширны, но не глубоки.

– Иван, обратился он к Дубине, – хорошо бы тугую повязку наложить. До дома дотянем, а там промоем и зашьем.

Дубина кивнул головой и начал раздеваться, снимая с себя нательную рубаху и разрывая ее на лоскуты.

– Тяжко дышать, боярин? – обратился Илья к раненому.

– Тяжело Илюша, видать, ребра сломаны.

– Так и есть, Владимир Николаевич, хорошо тебя медведь придавил, слава Богу, жив остался.

– Спасибо тебе Илья, спас ты меня от смерти неминуемой. Если бы не твоя ручница, точно бы Богу душу отдал, а я еще над ней насмехался. На век урок запомню.

Приподняв Сабурова, общими усилиями наложили тугую повязку и, поддерживая его с двух сторон, охотники направились в лагерь, оставив убитого медведя на попечение мужиков.

Всю обратную дорогу Илья шел позади всех. Невероятная слабость овладела его телом. Голова кружилась, перед глазами стояла пелена.

– Что это со мной, ни с того, ни с сего вдруг, – подумал он. – Еще не хватало на смех всем свалиться здесь.

Собрав оставшиеся силы и волю в кулак, едва переставляя ноги в глубоком снегу, Илья все же совладал с так некстати, нахлынувшим на него недугом и, стараясь не отстать, упорно шел по направлению к лагерю.

Сабурова завели в шатер и усадили на расстеленные шкуры. Держась за сломанные ребра и морщась от боли, он, подгоняя мужиков, кричал и ругался:

– А ну, собачьи дети, быстро накрывайте стол, за мое здравие не грех и чарку испить…

Последние метры до лагеря тянулись для Ильи особо тяжело. Он еле дошел до шатра и, не спрашивая разрешения присесть, плюхнулся на шкуры рядом с Сабуровым. Илья расстегнул кафтан и, сняв с головы шапку, вытер ею пот с лица, выступивший крупными каплями. Охотники, по-татарски, начали рассаживаться вокруг ковра, заменяющего стол. Взяв здоровой рукой наполненный до краев внушительный серебряный кубок, боярин Сабуров оглядел присутствующих, проверяя у всех ли налито и обратился к собравшимся с речью:

– Этот кубок я хочу испить за моего спасителя и теперь названного брата, Илью Просветова. Если бы не его выдержка и меткий глаз, то не сидел бы я сейчас с вами за этим столом, а лежал бы на холодных досках, дожидаясь погребения в студеной землице.

Все единодушно поддержали боярина, хваля смелые действия Ильи. Сабуров через силу привстал на одно колено, поднял кубок и выпил половину, протягивая оставшееся Илье. Тот взял и сделал один большой глоток. Запах хмельного сильно ударил в нос. Хлебная водка не пошла, как прежде. Илья через силу сделал еще пару глотков, но хмельное упорно не хотело идти во внутрь, мало того, выпитое упорно стремилось наружу. Просветов сдержал порыв и поставил недопитый кубок на ковер.

– Не гоже так, Илья. Не по русскому обычаю это. – Произнес Сабуров. – Прошу допить.

Присутствующие недовольно загудели, вынуждая Илью допить поднятый кубок и не выказывать неуважение. Стараясь сдержать нахлынувший позыв рвоты, Илья все же поднял кубок и через силу влил в себя содержимое.

– Вот теперь молодец, Илюша, – похвалил Сабуров, – а теперь прошу всех наполнить кубки снова.

Убедившись, что все присутствующие выполнили его просьбу, боярин продолжил:

– Я предлагаю выпить за этот знаменательный день, день моего нового рождения и предлагаю не задерживаться здесь. У меня дома ждут накрытые столы, там, в теплоте и уюте достойно отметим мое чудесное избавление от смерти. Приглашаю всех присутствующих.

Все дружно выпили и направились к лошадям, чтобы поскорее почтить своим присутствием гостеприимный дом боярина. Илья, шатаясь, подошел к своему коню. С каждой минутой ему становилось все хуже и хуже. Уперев ногу в стремя, он попытался взобраться на коня. С первой попытки это ему не удалось и, видя, что с хозяином творится неладное, к нему на выручку поспешил верный Волчонок.