Стая - Алесто Нойманн

Я закатываю глаза и снова поворачиваюсь к мальчику.

— Прости, Терри. Продолжай.

— Мне удалось выяснить, что цапли никуда не мигрировали, а пострадали от атак браконьеров. — Мальчишка проворно листает странички тетради. — Чтобы не быть голословным, я опросил эксперта, который подтвердил, что на берегу есть разоренные человеком гнезда.

— Экспертом? — уточняю я.

Байрон, набравший полные щеки чая, энергично машет рукой и снова поворачивается к камину. Я усмехаюсь.

— И вот еще что мне удалось выяснить. — Терри серьезно смотрит на меня. — Люди использовали перья цапель в качестве украшений. Об этом свидетельствует мода начала двадцатого века.

— А это ты откуда узнал? — недоумеваю я.

На этот раз руку поднимает Вал, не отрывая взгляд от дневника. Перевожу удивленный взгляд на Терри, который сидел на софе солдатом, ожидающим команды «вольно».

— Это если вкратце, — заявляет мальчик. — Презентация доклада не должна быть слишком длинной, чтобы не утомить слушателей.

— Ты очень круто поработал, — говорю я. — Языком чешешь прямо как Вальтерия.

Вампир усмехается.

— Мисс Рихтенгоф сказала… — Терри осекается и искоса смотрит на Рихтенгоф. — В общем…

— Я сказала, что если бы у меня были такие студенты, то я бы осталась работать в университете. — Вал разминает затекшую шею. — Хотя там и было отвратительно.

Мальчишка сияет как начищенная монета. Перевожу взгляд на Эстер и отмечаю, что девушка счастливо улыбается. Может быть, Терри и не был ее сыном, но заботилась она о нем, как о собственном ребенке. И справлялась с этим просто превосходно. Смогла ведь она как-то привить мальчугану интерес к науке…

— Не забудь колонку про питание, — напоминает вампир.

— Конечно, мисс!

— Почему бы тебе не доработать это прямо сейчас? Можешь взять мой тубус из сейфа. Там есть карандаши.

— Конечно! — рапортует мальчик и направляется в свою комнату на втором этаже.

Вампир провожает его взглядом и поднимается с кресла, сжимая дневник в правой руке.

— Пойдем, пройдемся. Есть разговор. — Она поворачивается к Байрону и Эстер. — Вы не против, если мы подышим свежим воздухом?

— Шуруйте, — разрешает Хэлл и подбрасывает в камин еще одно полено. — Мы пока еще чая заварим.

После прошедшей грозы наступил долгожданный штиль. Во влажном прохладном воздухе пахнет мокрой землей и дождем, с листьев деревьев продолжают соскальзывать хрустальные капли. Мы усаживаемся на крыльце хижины, и я понимаю, что наружу пришлось выйти, не потому что вампиру нужна была прогулка, а потому что она хотела, чтобы наш разговор никто не слышал. Перекладывая дневник из руки в руку, она задумчиво смотрит в сторону леса.

— Захватывающее, наверное, чтиво? — спрашиваю я и киваю на книжицу.

— Не то слово, — бесцветно откликается Вал. — К сожалению, здесь не все.

Я хмурюсь.

— Хочешь сказать, этот придурок искатель вырвал половину?

— Сомневаюсь, что ему хватило бы храбрости трогать сатанинские учебники. — Вал похлопывает книжицей по колену. — Вероятно, дневник просто развалился, потому что время достаточно беспощадно к макулатуре. В свое время я сшивала страницы недостаточно тщательно. Однако в твоем предположении что-то есть. Кто-то мог позаимствовать самую важную часть моих исследований.

— Давай наведаемся к этому Дереку, — предлагаю я. — Он, кажется, сказал, что собирается разбить лагерь возле колокольни. Спросим, не натыкался ли он на отрывки дневника и не рвал ли его сам.

— Неплохая мысль. Если что — у меня с собой несессер с инструментами. Есть даже медицинские щипцы.

— Господи, только не говори, что ты будешь вытягивать у мальчишки факты в прямом смысле слова.

— Не исключено, я очень сильно не в настроении. Пойдем.

7

Мы возвращаемся к старой колокольне, возвышающейся надо всем островом почти в самом его сердце. Дорога туда занимает у нас гораздо больше времени, чем в прошлый раз — дождь размыл тропинку, превратив ее в грязное месиво, на котором я постоянно поскальзывался. Наконец, преодолев заросли, мы выходим к тому самому месту, где искатель Дерек должен был разбить лагерь.

Костер потух совсем недавно, от него еще исходит запах гари и легкое облако дыма. Недоуменно оборачиваясь по сторонам, я хмурюсь. И где наш герой с планшетом?

— Дерек! — громко окликаю я, шагая вперед и пиная пустую банку из-под пива. — Эй, искатель!

Мне отвечает только тишина ночного острова. Судя по тому, что костер потух совсем недавно, парень собирался переночевать тут. Вряд ли он собрался носиться на своей моторной лодке среди скал Морбатора в кромешной темноте. Вал, стоявшая позади меня, резко втягивает носом воздух.

— Кровь, — резюмирует она. — Совсем свежая.

— Вот дерьмо…

Я прибавляю шаг и окидываю взглядом разбросанную кучу пивных банок. Рядом с ними взгляд выхватывает кучу изрезанного брезента, державшегося на одном единственном столбике. Кажется, в лагерь кто-то негостеприимно вторгся.

— Палатка, — тихо говорю я. — Разрезана ножом.

Рихтенгоф присаживается перед брезентом и приподнимает кусок ткани, чтобы заглянуть внутрь.

— О, нет… — Отворачиваюсь, заметив лужу крови и вытянутые ноги с уже знакомыми спортивными кроссовками.

— Мертв, — говорит Вал, отбрасывая брезент в сторону. — Кровь еще теплая, пулевое ранение в грудь совсем свежее. Стреляли из пистолета с глушителем.

— Кто его так?

— Неважно. — Вал резко поднимается на ноги. — Нужно торопиться в хижину. Мы оставили их одних, а убийца может быть где-то рядом.

Я киваю, и мы быстро бежим обратно. Вал отрывается ногами от земли и ловко взмывает в воздух. Резко уцепившись рукой за ветку, она отталкивается от шершавого ствола и пружинит к следующему дереву. Стараясь не отставать, я ускоряюсь настолько, насколько это было возможно. В ногах вспыхивает животный жар, весь мир вокруг словно начинает вращаться гораздо медленней. Четкость окружающей обстановки увеличивается, я чувствую жжение на кончиках пальцев. Кожу обволакивает легкая ноющая боль, которую просто невозможно сдерживать. Ловко перемахнув через поваленное дерево, оставляю на нем четыре огромных белых полосы от выброшенных в ярости когтей.

— Вал! — кричу я и не узнаю свой голос. Басистый рев, не похожий на нормальный человеческий крик.

Вампир уже стоит на опушке хижины, осторожно пригнув ноги и принюхиваясь. В ужасе обернувшись на меня, она старается не терять самообладания.

— Бруно? — Ее взгляд падает на мои руки. — Вдох и выдох, Бруно. Вдох и выдох.

Вместо ответа я рычу, чувствуя сильное жжение в скулах. Десны пронзала острая резь, над зубами готовились появиться громадные клыки.

— Вот черт, Бруно, только не сейчас. — Рихтенгоф подскакивает ко мне и осторожно кладет ладони на мои щеки. — Смотри мне в глаза.

Не слушаюсь и опускаю взгляд. Мои руки покрываются мощной чешуей, а на кончиках пальцев в полумраке поблескивают огромные загнутые когти. Стараясь отдышаться, слышу звук, напоминающий шипение огромной змеи.

— Смотри на меня, — настойчиво и мягко повторяет Вал.

Мои зрачки