Королевство Риордания. Графиня Харель - Эльза Скарлетт

были мне рады и, напоив еще раз ароматным чаем, передали последние сплетни о тренировке пятого курса вчера на поле.

В подробностях, и смешных комментариях, я слушала как Тенебрей, поставленный инструктором пятого курса у боевых магов самим ректором, за то, что три года отслужил на флоте и имел воинское звание, сначала поставил в спарринг с драконом Гохре оборотня Шиарана, и тот поднял на смех одного из самых задиристых адептов. Отходив его плоским краем меча. А потом вызвал на бой Клутвина, и особо не церемонясь, отправил его в лазарет.

— Уважайнейший его герцогство, даже орудия не применил, — поясняла полноватая Гекла, представив нам себя вместо Тенебрея и показывая, как все было, орудуя вместо меча скалкой. — Увернулся от наскоку, да огрел в живот рукояткою орудия. А злыдень белобрысый, как падёт, да как давай корячиться, будто дева какая! А исчо боевой колдун! Мельчает воинство наше…

Время, отведенное на обед, закончилось, и я, попрощавшись с гоблинами, побежала в приемную ректора на очередной экзамен и зачет. Сдавала я стихийную магию, демонстрируя преподавателю свои умения согласно вопросам в билете, потом писала зачет.

До самого вечера занималась своими делами и делала домашние задания. Наш капитан на ужин с нами не пошел, сообщив, что вернется только на следующий день, к вечернему занятию по боёвке, и оставил за старшего Гохре. Ужинали мы в итоге неполным составом. В город ушел и Элдрин с компанией проклятийников. А я пережила очередное приглашение на свидание. Парень-лекарь с пятого курса, получив отказ, оставил цветы на столе и с достоинством ушел, обойдясь без остроумных шуток. Ему поулюлюкали боевики и ели мы уже в спокойствии. Цветы забрала счастливая Вешка. Шутили над этой ситуацией Тирел вместе со Стомианом, а мы улыбались и посмеивались их шуткам.

После ужина дружной компанией, пошли прогуляться к озеру. Стомиан с Линеттой, держась за руки, шли сзади. Мы с Тирелом впереди, шутя друг над другом. Вампир предложил мне свой локоть, и я приняла его галантный и дружеский жест.

В гостиной у меня помощи попросила с домашним заданием по артефакторике Линетта. Мы уселись на подушки за столик у камина, который для нас разжег Стомиан, и я поясняла ей для чего и когда применяются те или иные основы и заклинания для артефактов, демонстрируя металлы и камни из своих запасов. Тихо играла музыка Кенора.

Моя подруга обладала светлой магией, и ей очень трудно было работать с некоторыми артефактами. Я уже не раз за свою жизнь отмечала, что светлые маги в артефакторике не сильны. Все же металлы и камни «любили» больше темный источник силы и взаимодействовали с ним гораздо легче. У артефакторики было много общих основ с проклятиями, что тоже объединяло с темной магией. Так у нас были общие матрицы заклинаний, но у проклятий они носили заклинательный характер, а в артефакторике привязывались к предмету. Но зато светлые артефакторы создавали прекрасные лечебные и стихийные амулеты, что плохо получалось у темных.

Появился Кинеш с подносом и, увидев меня вместе с Линеттой, выловил из пространства еще одну чашку, после чего исчез. Мы пили чай, тихонько подпевая звучащей мелодии. У Линетты был тонкий высокий голос, и она призналась, что хорошо играет на арфе. Настроение было прекрасное.

Зазвучала песня о подругах, и я, встав и потянув за собой Линетту подтанцовывая, запела уже в полный голос. Девушка подпевала и танцевала вместе со мной[4]. Мы кружились, держась за руки искренне радуясь и наслаждаясь. Песня закончилась, а мы, сделав последнее па, от души смеялись.

— Девочки, вам нужно чаще вот так нас радовать, — заявил Тирел, подперев голову рукой за столом. — Смотреть на вас одно удовольствие.

Стомиан широко и искренне улыбался, радуясь за нас. Потом сказав, что уже поздно, пошел провожать Линетту. Я собрала свои вещи и тоже отправилась отдыхать.

* * *

На следующий день у меня не было утром ранней практики. Поэтому собравшись, мы все вместе и отправились сразу на полигон.

После обычной разминки, мучать меня мечем начал Тирел, издеваясь над моей неуклюжестью. Я падала после выпадов, получала обидные удары, злилась, терпела и послушно старалась, выполняя команды. Стомиан тренировался с Элдрином, периодически так же посмеиваясь надо мной. Завершали мы тренировку бегом. По пути встретили Кирану, и я с Тирелом присоединились к ее темпу. Она посмотрела на вампира подозрительно и поздоровалась с нами.

На завтраке, подходя к своему столу, заметила вернувшегося Тарина. Эльфийки рядом с ним уже не было. Он, вальяжно развалившись, сидел, положив руку на свободный стул и сверлил меня тяжелым взглядом, пристально рассматривая. Настроение начало катиться по наклонной.

— Чего это Тарин на тебя так уставился? — беспокойно спросил Элдрин, садясь на свое место.

Мое сердце замерло испуганной птицей, я чувствовала на себе тяжелый, давящий взгляд.

— Увести, видимо хочет, нашего артефактора, — слукавил Стомиан.

— Куда увести? — еще больше забеспокоился дроу. — Что значит «увести»? Брильянт уже почти в кольце и на пальце!

— Ты, Элдрин, пока языком чешешь да по кабакам шастаешь, Лее предлагают свидания, — ехидно заметил вампир.

И будто в подтверждение его слов по столовой пролетела бумажная птица-оригами и, зависнув над нашим столом, раздалась трелью мелодии, сопровождаемой стихами с приглашением о вечерней встрече у беседки с прекрасным инкогнито. Птицу спалил заклинанием дроу.

— Что за ерунда! — воскликнул Элдрин возмущенно. — Потеряем же нашего артефактора! Лея, я исправлюсь, честно! Ты только ни в кого больше не влюбляйся! У меня все продумано, я повышаю ставки на себя. Пока все видят, что у нас ничего нет, на меня не будут ставить, — пообещал он.

Я фыркнула. Остальные тихо рассмеялись. Самоуверенность темного эльфа никуда не девалась.

На практике по зельям я получила высший балл и, радостная, побежала на следующие пары. В коридоре, уже подходя к аудитории, заметила стайку девушек-пятикурсниц с факультетов зельеварения, бытового и лекарей, которые со злыми взглядами встречали меня у дверей.

Про их дружную компанию мне рассказывала Линетта. Самые родовитые красавицы, возглавляемые двумя подругами Мейнирой Саталé и Суилинь Брионир, были одновременно и предметом обожания среди адептов всех без исключения факультетов, и «головной болью» женской части академии. Обе являлись дочерями маркизов и эльфийками, приходящиеся друг другу то