Алпамыш - Фазил Юлдаш

Кайкубат на эти слова так Алпамышу ответил:

— Я доволен речью дружеской твоей.Преданность свою мне доказать сумей:Ну-ка, Ай-Тавку доставь мне поживей!Я тебя пока, пожалуй, пощажу, —Дела не исполнишь — сильно накажу!.. —Низко поклонившись, Алпамыш бежит —Службу Кайкубату сослужить спешит, —Похвалой его, как видно, дорожит.А народ калмыцкий, затаивши дух,В изумленьи смотрит, размышляя вслух:«Вот каков он, этот Кайкубат-пастух!Силой он своей прославлен на весь мир,Рад ему служить его земляк-батыр!Что за чудеса! Такого удальцаНе ценили мы, оказывается!Должен был он быть на помощь нами зван,Как только покинул Алпамыш зиндан:Сколько пользы б нам принес такой чабан!Должен был давно он шахским зятем стать,В битве с Алпамышем войско возглавлять, —Не дал бы ему народ наш истреблять.Нам узбек свое узбекство показал,А пред Кайкубатом — как унижен стал!..»

Так-то Алпамыш врагов перехитрил:Всю страну своей он воле покорил,Кайкубата он героем объявилПастуха на трон калмыцкий посадил.Правит Кайкубат страною калмыков.Тут к нему приходят прежние друзья —Много пастухов и прочих бедняков,Входят — с удивленьем на него глядят, —Слово поздравленья высказать хотят:Мол, счастливо царствуй, будь здоров, богат.Милостиво их встречает Кайкубат.Он, на троне сидя, их благодарит,С каждым о его нужде поговорит,Обещает он заступничество им, —Горя, мол, не будут знать они под ним…В это время входит Алпамыш-Хаким.Посланца направил он к Тавке-аим,Ай-Тавка в урде изныла от тоски,Никакого нет терпенья у Тавки.Минули ее счастливые деньки —Друг ее ушел, а злые языкиГоворят — не хочет он ее руки.Так она скучает меж своих подруг,—Весть от Алпамыша получает вдруг:Видеться, — мол, с ней желает милый друг.«Он по мне тоскует! — думает она. —Встретит — возликует! — думает она. —Страстно поцелует! — думает она.—Мешкать — время минет, — думает она, —Он ко мне остынет!» — думает она.Посланца Тавка не заставляет ждать, —Девушек зовет — ее сопровождать.

Посланцу сказала: «Веди!»Ну-ка, погляди на нее:Сердце ли в груди у нее.Птица ли трепещет в груди?Радость какова, посуди.Девушки, как надо, идут:Десятеро их — впереди, —Встречным объявляют: «Пройди!»Десять с нею рядом идут,Десятеро их позади,Десятеро — песни ведут.

Приходит Тавка-аим во дворец, подходит к Алпамышу, стоящему у трона, — Алпамыш, к Тавке обращаясь, такое слово говорит:

— Слово я скажу, красавица, тебе, —Может быть, и не понравится тебе:Службу твою — дружбу я ль не уважал,В дни, когда в зиндане пленником лежал?Если б уваженья не питал к тебе,С просьбой обращаться я б не стал к тебе:Помощь мне твоя отныне не нужна, —Как-никак, ты прежней власти лишена,Все, что прикажу, ты выполнить должна.Принуждать тебя, однако, не хочу, —Этим уваженья дань тебе плачу,Да не буду грубым я в твоих очах:Твой отец убит, калмыцкий падишах, —Видишь, — падишахом стали[41] Кайкубат,Славой на весь мир они теперь гремят.А к тебе они давно благоволят, —Сердце ты свое не мучь, Тавка-аим,И на их любовь ответь любовью им:Ведь они платили за тебя калым,Значит — были первым женихом твоим:Первый покупатель должен быть любим.О твоей красе прослышав, Ай-Тавка,Кайкубат сюда пришел издалека:Чин — страна его — богата, велика.От любви к тебе он стал в стране чужойБедным пастухом. Теперь он — шах большой,Ты его любовь не отвергай, Тавка,Будет с Кайкубатом жизнь твоя сладка.

Обиделась Ай-Тавка, услыхав эти слова Алпамыша и такое слово сказала в ответ:

— Сколько я взывала к богу за тебя!Знала лишь тоску-тревогу за тебя,Проливала слез так много за тебя,Сколько за тебя ударов приняла!Ожерелье драгоценное на мне,Блещет золотой в нем талисман-божок.Ты любил игру моих бровей, дружок,Где она, пора любви твоей, дружок?Это ли твоя награда, милый мой!Ты ли не страдал в зиндане, как в аду,Я ль не отводила от тебя беду!Но не суждено мне счастье на роду, —Мне отраву небо всыпало в еду.Это ли твоя награда, милый мой?Брови наведя мешхедскою сурьмой,В шелковом платке с пушистой бахромой,Не будила ль страсть в тебе я, милый мой?Это ль, милый мой, награда от тебя?!Так тебе служа в худые времена,Знала ль я, какая службе той цена?Знала ли, что стану скоро ненужнаДля того, кому была я так верна?Это ли твоя награда, милый мой?!Ныне сватовством таким меня почтив,Как ты оказался, хан мой, неучтив!Если пред таким плешивцем ты в долгу,Я-то как ему женою быть могу?Для него ль свою красу я берегу?Это ли твоя награда, милый мой?!

У Тавки душа обидою зажглась.Кайкубат стоит — с нее не сводит глаз;Выслушав ее, он отдает приказ,Чтоб воды горячей принесли тотчас.Кипятку ему приносят полный таз.Череп свой плешивый в воду погрузив,Долго плешь скребет в воде горячей он, —Всех такой причудой озадачил он.А разгадка в том, что не был он паршив:Требухой искусно кудри обложив,Засушив ее — он с виду стал плешив.Требуху в воде горячей размочив,С головы ее кусками отодрав,Голову он вынул — сразу стал кудряв,Молод, строен стал и, как Юсуф, красив,Красотой своей Тавку-аим сразив.Озарять бы ночь могла его краса!Длинные свои заплел он волоса, —Падает по пояс черная коса:Кайкубат китайцем, чин-мачинцем был,[42]Пастухом служа, он знатным принцем был!Слышать не желала Ай-Тавка о нем,Тут она любовным вспыхнула огнем.Память ей отшибла во мгновенье страсть:Что там Алпамыш! Он — грубая напасть!С ним пришлось бы ей всю жизнь свою проклясть!Сердце на него растрачивала зря.И, на Алпамыша даже не смотря,Про себя Тавка так думала в тот час:«Люб отныне мне лишь Кайкубат-тюря!Да и раньше тоже, правду говоря,Взоры он мои, бывало, привлекал.Жаль, что о любви своей не намекал.Раз он так хорош, как светлая заря,И, меня любя, покииул край родной,Как же откажусь я стать его женой?»

Ай-Тавку подводит к трону бек Хаким,Девушкам за нею следовать велит.Кайкубат на троне, словно шах, сидит,Важный на себя он напускает вид,На Тавку-аим по-шахски он глядит,На подруг ее глядит он свысока.Якобы совсем не зная ничего,Беку Алпамышу так он говорит:«Кто девицы эти, объясни-ка мне,По какой нужде пришли они ко мне?Если с челобитьем беспокоят нас,Завтра пусть придут, — нам недосуг сейчас».Алпамыш ему с почтеньем: «О, мой шах!Шаха дочь — Тавка будь вам знакомой, шах!Страстью сердца к вам она влекома, шах, —Говорит — без вас она не может жить, —Чувства сердца вам желает изложить…»Кайкубат, такие выслушав слова,Своего ничуть не выдав торжества,Будто без охоты, так, едва-едваВ жены взять Тавку свое согласье дал.Сразу Алпамыш готовить свадьбу стал…Кайкубат — смотри-ка, что за молодец!Как он взыскан был судьбою под конец:Был пастух-плешивец, пас чужих овец, —Ныне падишахский он надел венец,А в придачу — взял он в жены шаха дочь!..

Первая прошла супружеская ночь —Ясным светом дня дворец весь озарен, —Кайкубат с Тавкой расстаться принужден, —Должен он с утра воссесть на шахский трон.Рядом с ним на троне — Алпамыш-батыр, —Ведь при Кайкубате — первый он вазир.Сообща дела им надо обсудить,Первым делом всю страну оповестить:Правит, мол, страною славный Кайкубат;Он теперь на шахской дочери женат.Приглашает он на свадебный свой пирВсех больших и малых — весь калмыцкий мир.Барабаны бьют, сурнаи верезжат,Медные карнаи ревут и трещат,И до хрипоты глашатаи кричат:«Новый шах калмыцкий, славный КайкубатС Ай-Тавкой, своей женою молодой,Весь народ зовут к себе на брачный той:Каждый будет гостем — знатный и простой!..»Пиршеству такому кто не будет рад?И течет народ на пир — и стар, и млад.Люди там друзей встречают и родню, —Встретятся — за много лет поговорят.Тайча-ханом был обобран Байсары,Был унижен, в прах был попран Байсары, —Но и он прийти на пир не опоздал:«Встречу Алпамыша», — так он рассуждал, —«О Барчин услышу!» — так он рассуждал.Алпамыш — как только дядю увидал,Бросился к нему — объятия раскрыл, —За него душою он, как сын, страдал.Старый Байсары тут волю сердцу дал, —Встречею такой растроган, — зарыдал.С трона встав, к нему и Кайкубат спешит:Он к его ногам упал во прах лицом,Руку целовал и называл отцом.За руку ведет он Байсары на трон,Угодить ему старается во всем.Не всегда же был он ханом, Кайкубат, —Был у Байсары чабаном Кайкубат, —Преисполнен он сочувствия к нему.Принести велит он записи казны,Записи казны тотчас принесены, —Кайкубат в них строгим оком заглянул:Скот, что отнят был у Байсары Тайчой,Значился в особой описи большой.Кайкубат всю опись тут же зачеркнул —Байсары бедняге скот его вернул.Счастью Байсары предела-меры нет:Озарен утехой дней его закат, —Он в почете снова, снова он богат, —Жив-здоров да будет славный Кайкубат!..

Той меж тем идет своею чередой, —Ублажен народ отменною едой.Вот уж на исходе многодневный той, —Разъезжаться начал по домам народ;Старый Байсары уехал с торжества.Кайкубат дела правления берет, —Грозные кому-то говорит слова:«Пес да не дерзнет ступать по следу льва!Да засохнет враг, как старая трава!»Калмыки, услышав это, говорят:«Этот шах-пастух — не так уж простоват, —Он себя еще покажет, Кайкубат!»Время полдня было. То, чего не ждалТо народ, при этом бывший, увидал:Кайкубат вскочил — ногами топать стал,Беку Алпамышу оплеуху дал,За руки схватил, потребовал аркан,—По рукам связав, толкнул его: «Ступай!»Гонит-загоняет снова в тот зиндан!..Калмыки в испуге: «Этот новый хан,Судя по делам, — какой бедовый хан!Алпамыш-батыр, гроза всех калмыков,Молча принимает столько тумаковИ — при всем народе — кротко, как баран,Сам себя дает опять загнать в зиндан!Ведь, оказывается, что он таков,Свежеиспеченный этот хан-чабан!В трепет он повергнет всех своих врагов!Если не щадит он друга своего,Нам-то от него придется каково!Алпамыш страну калмыцкую потряс, —Этот Кайкубат — страшней во много раз!..»А что эту хитрость и придумал самВместе с Кайкубатом Алпамыш-Хаким, —В голову прийти могло ли калмыкам?Кайкубат уходит, люди вслед за нимТоже разбредаться стали по домам.

Наступает вечер, люди мирно спят, —Возвращается к зиндану Кайкубат:Алпамышу он привел коня его,На коне оружье и броня его:Кайкубат в зиндан с опаскою глядит, —Видит — Алпамыш спокойно там сидит.Тут ему канат спускает Кайкубат,—Свит из десяти арканов был канат:Тянет из зиндана друга молодец,Вытянул с большой натугой, наконец.Так освобожден был снова Хакимхан.Другу Алпамыш сердечно говорит:— Хитрость удалась отлично, — говорит; —Худо б нам пришлось, конечно, — говорит, —Если б ты моим советом пренебрег;Жить с врагом нельзя беспечно, — говорит; —Смирны калмыки не вечно, — говорит, —Если бы не нашей хитрости урок,Власть в чужой стране ты б удержать не мог:Захотят тебя от трона отрешить, —Смертное насилье могут совершить.Поступив со мною так, как поступил,Уваженье вражье ты себе купил,Шахское свое величье укрепил…

Стали тут друзья прощаться — здоровья-благополучия друг другу желать, — говорит Алпамыш Кайкубату еще такое слово на прощанье: