Любовь, граничащая с безумием. Книга 1 (СИ) - Ильина Оксана Александровна "oksana.il"

– Что с того? – вскринула служанка, взглянув на хозяйку как на умалишенную. – Опомнись, Кэтрин! Куда ты пойдешь, когда окажешься на улице? Ни одна благородная семья не возьмет тебя в услужение. Ни один мужчина больше не посмотрит. Это позор для женщины! Если графу есть за что тебе мстить, то это отличный способ. Он разрушит твою жизнь…

֪– Почему у тебя все так сложно? – спросила Кэтрин,

глядя на взволнованную подругу. – Не проще тогда было бы сразу меня убить?

– Многие считают смерть лишь избавлением, – ответила служанка. – Не думаешь о себе, подумай, что будет со мной!

– Так ты переживаешь, видимо, только за себя, – угрюмо бросила Кэт.

– За тебя, но и о себе не забываю, – искренне призналась Мэри. – Я последую за тобой, каким бы тяжелым ни был твой путь. Но все же сначала постараюсь его облегчить.

– Спасибо, – дрогнувшим голосом произнесла графиня и обняла подругу. – Обещаю, я все обдумаю.

Рассветы сменяли закаты, и Кэтрин потеряла счет дням. За окнами все заиграло зелеными красками, а в саду на яблонях распускались первые цветы. Но отчего-то ей все опостылело. Внутри появилась странная пустота. За это время девушка так ни разу и не встретилась с мужем. Он словно испарился, но от служанок она знала, что граф находится в поместье. Дантон избегал ее, и это были не домыслы. Мужчина завтракал задолго до нее и обедал много позже, чтобы ненароком не столкнуться с женой. Кэтрин и сама после произошедшего между ними не горела желанием с ним встречаться. Но и почему-то такое поведение мужа было ей не совсем приятно. Она долго думала о том разговоре с Мэри и задавалась вопросом: хочется ли ей, чтобы Мишель разорвал их союз? Однако так и не находила ответа. Та ночь что-то изменила, и хотя она еще не понимала, что именно, чувствовала, будто ее телу чего-то не хватает. Словно оно засыхало, не получая достаточно влаги. Устав от бесконечных сомнений, в один из вечеров Кэтрин решила подкараулить Мишеля в коридоре и поговорить с ним обо всем. Она прождала очень долго – супруг вернулся лишь к полуночи. И, увидев его силуэт в темноте, девушка растерялась и убежала в свою комнату. Сердце в груди стучало так неистово, что казалось, вот-вот выпрыгнет. А огромные мурашки табуном пронеслись по телу. Еще больше взволновавшись странной реакцией, графиня списала все на волнения, но следом последовали сны… В них каждую ночь к ней приходил Дантон, и они сливались в вихре необузданной страсти…

После очередной порции волнительных сновидений Кэтрин встретила утро совершенно разбитой. А влетевшая в комнату Мэри со словами «На рассвете ты отправляешься ко двору» окончательно ее добила.

64 глава

Кэтрин смотрела в окно, облокотившись о мягкую обивку в карете. Как и сказала Мэри, они выехали на рассвете и уже к следующему утру преодолели половину пути. Служанка тоже отправилась с ними, но ту слишком быстро укачало в дороге, и ей сделалось плохо. Так плохо, что пришлось оставить Мэри в ближайшей деревне, что немало огорчило Кэтрин, ибо с подругой она чувствовала хоть какую-то поддержку. А теперь девушке казалось, что ее везут на каторгу. Мишель предпочел путешествовать верхом и давным-давно пропал из виду. Сидя в полном одиночестве в экипаже, который без конца трясся, Кэт страдала от жуткой скуки. А к вечеру и вовсе начался сильный дождь. Девушка почти задремала, когда ощутила резкий толчок, после которого до нее донесся громкий звук в виде странного скрежета. Спустя мгновение в карету заглянул кучер и угрюмо сообщил о том, что сломалось колесо.

– Что нам делать? – встревоженно спросила молодая графиня.

– Я бы мог поискать поблизости деревню, но тогда мне придется оставить вас одну, – ответил мужчина, смахнув с лица струйки от дождя. – Но боюсь, граф этого не одобрит.

– Если бы его светлость держался рядом с нами, подобный вопрос не возник, – пробубнила девушка недовольно. – Да и не всю же ночь нам здесь торчать. Ступай поищи помощь и не волнуйся за меня.

– Вы точно не побоитесь? – засомневался кучер. – Может, лучше вам пойти со мной?

– Нет уж, спасибо, – отказалась девушка. – Здесь, по крайней мере, сухо, а от страха, думаю, еще никто не умирал.

Но, оставшись в одиночестве, Кэтрин очень быстро почувствовала некое беспокойство. Она попыталась уснуть, устроившись поудобнее, но барабанящий по крыше дождь то и дело ее отвлекал. А потом и вовсе девушке начали мерещиться шорохи. Стало казаться, что кто-то шныряет возле кареты. Графиня успокаивала себя, напоминая о том, что и не в таких переделках приходилось бывать. Однако спокойней ей не становилось, она лишь еще больше накручивала себя. Вскоре девушка, дрожа, забилась в угол кареты и принялась слушать биение своего же сердца в унисон с дождем. Но быстро поняла, что страх, которого ты не видишь, хуже всего. И, глубоко вздохнув, произнесла короткую молитву, после чего толкнула дверцу кареты. Выглянув на улицу, Кэтрин не увидела там ничего ужасного. Перед ней предстали лишь непроглядная стена дождя и завывающий ветер. А вокруг – сплошная тьма. Ни одна звезда не светила на небосводе. Где-то вдалеке вскрикнула птица, и девушка, испугавшись, заскочила обратно в экипаж.

Время шло, а кучер все не возвращался. Да и дождь припустил сильнее. Скоро масляная лампа догорела, и в карете воцарилась кромешная темнота. Вместе с нею внутрь начал проникать холод. Оставаться в экипаже стало просто невыносимо. Кэтрин казалось, что она задыхается. Ей чудилось, будто бы мрак сделался осязаемым и тяжелым грузом осел на коже. Она не выдержала и вылезла из кареты, сразу же попав под шквал проливного дождя.

– Б-р-р-р, – пропищала девушка, обняв себя руками, и, осмотревшись по сторонам, медленно пошла по вязкой дороге. Ноги Кэтрин утопали в пробрюзглой земле, а промокшее платье висело тяжким бременем. С усилием сделав еще несколько шагов, она поняла, что покинуть экипаж было большой ошибкой. И девушка повернула обратно. С трудом добравшись до кареты, Кэтрин обессиленно рухнула на пол. Мокрое, холодное платье липло к телу, леденя кожу. Забравшись на сиденье, она прижала ноги к груди, пытаясь хоть как-то согреться. Но уже вскоре начала стучать зубами. В отчаянии девушка готова была разрыдаться, и лишь понимание того, что это никак ей не поможет, удерживало от слез. Кэт осознавала, что если кучер в скором времени не появится, ей придется худо.

Она сидела неподвижно, промерзнув до костей. Даже дрожать ей было больно; от любого колыхания воздуха кожа сжималась и покрывалась мурашками. Позабыв обо всех страхах, Кэтрин мечтала лишь о том, чтобы согреться. Но, немного погодя, снова напряглась. До нее донеслось странное постукивание, напоминающее топот копыт. Затаив дыхание, девушка прислушалась: брюзжание становилось все ближе и ближе, но вскоре стихло. Вновь наступила тишина; лишь стук дождя и скрежет ветра доносились снаружи. Немного расслабившись, она выдохнула, но, не успев опомниться, закричала от ужаса… Внезапно дверь кареты со скрипом отворилась, и в проеме появился черный силуэт. Потеряв дар речи от испуга, Кэтрин, защищаясь, вытянула вперед дрожащую руку. И еще громче закричала, когда на ее кисти сомкнулись ледяные пальцы.

– Успокойся, это я, – до оторопевшего разума донесся знакомый голос.

– Ми-ше-ль? – заикаясь, выдавила она, сама не осознавая, что назвала его по имени.

– Нет, сам сатана явился по твою душу, – насмешливый голос мужа подействовал отрезвляюще, и она почувствовала, как в горле нарастает ком. – Что произошло? Почему ты одна?

– Колесо… – произнесла она, стараясь заставить зубы не стучать. – Сломалось колесо, и кучер отправился за помощью.

– Я с него шкуру спущу! – гаркнул Дантон.

– За что? Я сама на этом настояла, – быстро протараторила девушка, испугавшись за благополучие ни в чем не повинного человека.

– Хм, а чего в темноте сидишь? – перевел тему граф.

– Лампа погасла, – пожала плечами Кэтрин, пытаясь во мраке разглядеть мужа.

– Сейчас, – буркнул Мишель и исчез из поля зрения. Но спустя мгновение появился с тускло мигающей лампой в руках. Осветив экипаж, он пристально посмотрел на Кэтрин. Граф тоже вымок до нитки, его волосы спадали на лоб мокрыми сосульками. Но казалось, это его нисколько не волнует в отличие от неистово дрожащей девушки.