Королевская канарейка (СИ) - Кокарева Анна

Не помню, как заснула, но сквозь сон слышала чудовищную грозу и шум ливня. Земля сотрясалась, но я спала и спала.

Проснулась в своей постели от поцелуя короля:

— Вставай, соня, ты спишь уже второй день. Королевская канарейка должна не только спать, но и есть)

И иногда её имеют до потери сознания.

— Чудесная, чудесная должность, — вслух, льстивым голосом.

Какое у него стало мягкое, безмятежное лицо!

— Держи, выпей, — и передал со столика бокал с каким-то настоем.

Почувствовала, что да, пить хочется. И есть. И что жизнь прекрасна, но нова и подозрительна для тела, перешедшего пределы, доступные человеку. Пошевелилась и тут же ощутила болезненный отголосок бешеных ночных толчков. Трандуил, заметив тень боли, быстро успокоил:

— Это пройдёт. Ты маленькая внутри, но способна выдержать меня, — и, вздохнув, добавил, — чуть с ума не сошёл, пока заставил тебя принять мой член полностью. Дальше будет легче, ты привыкнешь.

И, не давая ничего сказать, обвил шею ожерельем:

— Это красный бриллиант «Пламя Арды». Камня чище и прекраснее не найти, но я был неправ, когда говорил, что подарю тебе камни, достойные твоего сияния: таких нет, — и поцеловал.

Всхлипнула, тут же начав его желать, но он отстранился со смешком:

— Нет. Придётся подождать недельку, прежде чем повторить.

— Зачем? У меня ничего не болит… почти.

— Ты не чувствуешь. Нагрузка на сердце и нервную систему была огромной, и не надо торопиться, пусть тело и дух придут в норму.

Ну, это да. Встав, почувствовала слабость, и что шатает немного.

— Ах, да. Спасибо. За ожерелье, за все драгоценности… я ж ни разу не поблагодарила. А более всего за вас и вашу жизнь, владыка. Хорошо, что вы читаете в сердце, словами я передать не могу. Позвольте, я приведу себя в порядок.

— Да-да, я подожду, — Трандуил отпускающе махнул рукой и уселся в кресло.

Мда, это место всё-таки саднит. Но терпимо. Сходив в кабинет задумчивости, пошла умываться и взглянула в зеркало. Подозревала, у меня будут синяки под глазами, но из зазеркалья смотрела голая сияющая богиня. Скоро я перестану узнавать себя. И да, «Пламя Арды» не зря так пафосно называется. Огромный красный камень в окружении белых. Неспокойный камушек. Глядя, как он полыхает изнутри, подивилась, что «Глазом Саурона» не назвали. Но да, символично. С намёком на пережитую ночь.

Вспомнила, как любовница одного латиноамериканского диктатора, известная умом и остроумием, пришла на раут в роскошном жемчужном ожерелье, и кто-то из дипломатов не слишком удачно польстил, спросив, сколько же ракушек пришлось открыть, чтобы получить такое чудо. Присутствовавшие, знавшие, что на местном жаргоне «ракушка» значит женский половой орган, вздрогнули и притихли, но дама, улыбнувшись, ответила: «Всего одну, мсье, всего одну».

Примечания:

tecindo — «пиздец»(квенья)

nandelle — «скрипка»

a’maelamin — «возлюбленная»

31. И цветение

«Две вещи удивляют меня в этом мире: звёздное небо над головой и нравственный закон внутри нас». © Иммануил Кант

«Нравственного закона во мне как не было, так и нет, зато звездное небо над головой имеется, и оно воистину прекрасно».

Макс Фрай. «Жалобная книга».

Всё-таки ночь с богом даром не проходит: шатает меня.

— Я хочу лечь.

— Nandelle, тебе нужно поесть. И немного пободрствовать. Я настаиваю, — интонация обеспокоенная.

— Как переводится это слово? — любопытно же.

— Скрипка, — охрипшим голосом.

Видно, подтекст заводит. Так посмотрел, что вспомнила о своей наготе и смутилась, но прикрываться не стала.

С вожделением глянув на кровать, вздохнула и позволила одеть и причесать себя. Всё-таки не каждый день владыка горничную из себя изображает. Посмотрела на результат: белое платье, золотые волосы, и «Око Саурона», ах, простите, «Пламя Арды» кажется зияющей раной на шее. Образ безупречной жертвы. Карнавальный костюм «Простыня после первой брачной ночи». Владыка тоже весь в белом, и на указательном пальце кольцо с сияющим красным камнем. Понятно. Статус подтверждён, богиня завалена, и надо сообщить об этом наглядно. Он, наверное, если б мог, то и простыню бы вывесил, будь я девственница.

— Блодьювидд, ты плохо обо мне думаешь. Это просто в знак радости… о случившемся знает любой посвящённый в любом уголке Средиземья — после грозы и наступления весны.

С изумлением уставилась на него и забыла, о чём хотела спросить. Какое сложное лицо, какие глазищи! Мелькнула мысль, что я могу в любой момент потрогать это сказочное существо, и он обрадуется, он подарил мне себя… так удивительно. Какая красота — и мне досталась. Ах да, и всему Эрин Ласгалену)

— Твоей королеве чужих должно нравиться, что я востребованный самец, нет? — ему смешно, и он раздражён одновременно.

— Ей и нравится, — пожав плечами и вздохнув. Эта моя часть, может быть, всего ближе к тому пламени, которое так хорошо видят эльфы. Но не всё же ему меня троллить, можно и мне иногда подкусить.

— Emma vhenan… — помолчал и с непонятной, немного насмешливой интонацией, — переводится как «единственная любовь». Я хотел от тебя только пламени и надеялся, что ты влюбишься, но ты, поскупившись на любовь, отдарилась силой. Иногда это случается с избранниками богини. Возможно, ты всё-таки немного переживаешь, как бы меня не убили) Я обычно устраивал грозу при смене зимы весной, да и просто под настроение, но локальную и гораздо позже. На всё Средиземье и так рано меня не хватало, а сейчас это было легко, — ещё помолчал и добавил с горечью, — жаль, что не влюбилась.

И на мою попытку ответить:

— Конечно, ты не властна в чувствах, что ты, богиня. Не огорчайся. В любом случае, твой избранник — по ту сторону счастья.

О как. Без комментариев.

Однако, пока я отсыпалась, владыка, стало быть, игрался с нежданным подарунком. И заодно демонстрировал возросшие возможности.

Бросив взгляд наружу, удивилась: вчера (ах, нет, позавчера, но всё равно!) всё заметал снег, была глухая зима, и старый огромный дуб лез заснеженными корявыми сучьями на террасу. Не, он и сейчас ими лезет, но ветки покрыты не снегом, а набухшими почками, и лес за парком весь в зелёной дымке. Снега нет нигде. Видно, грозой смыло.

Грандиозно в Средиземье происходит смена времён года. Владыка, глядевший на меня и явно рывшийся в голове, польщённо опустил глаза. Что ж, я, похоже, и правда богиня — раз мой консорт способен на такое. Действительно царь-жрец, и в моём лице к нему благосклонна земля во всей своей ужасающей хтонической силе.

Во время завтрака без конца поднимались тосты в честь весны и Трандуила, призвавшего её; бокалы только успевали наполняться сидром. По залу гулял шальной весенний ветер, и эльфы были пьяны, по ощущению, скорее им. Всем было весело.

Мне поднесли какие-то травки укрепляющие. Сидром не потчевали, да я и без него на ногах плохо стояла. И тарелку с серыми склизкими кусочками.

— Это что?

Трандуил засмеялся:

— Тuile, (что переводится, как «ранняя весна»)… кстати, не забудь завтра явиться на урок… это так называемый «завтрак новобрачной». Делается из редких грибов. На вкус дрянь, но очень полезно.

В ответ на ехидный взгляд:

— Нет, мне не требуется. Я ж не новобрачная, ноги не трясутся)

Это не эльф, это поганый тролль. Но за заботу спасибо. Попробовала — на вкус ровно такое же, как на вид. Действительно дрянь. Потянулась к сырку с плесенью и винограду, и была беспардонно остановлена:

— Сначала это.

Прям ресторан «У мамы Софы» — за ваши деньги проследят, чтобы вы помыли руки, доели всё на тарелке, и прочитают пару нотаций)