КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА. книга вторая. - Анатолий Козинский

— Умный ты очень, — обиделся Русаков. — Всучили мне фрегат, а акустик Степанов на гидроакустической станции уснул. Он классификационные признаки выдал с запозданием и к тому же не верные. Вот ты, давай, покажи нам «кузькину мать» и заодно научи «Кузьку», как можно и нужно топить вражеские корабли.

— «Горбач», не посрамись — покажи нам класс выхода подводной лодки в торпедную атаку! — поддержали его большинство офицеров.

Тут же Кулибаба и Русаков побежали в операторский пост устанавливать исходные данные движения кораблей «противника». Все остальные заняли места расчётов в соответствии с расписанием по торпедной атаке.

— Боевая тревога! Торпедная атака! — Эти команды здесь в стенах учебных кабинетов звучали, как хорошо заученный, несколько формализованный ритуал. Тем не менее, несмотря на повседневную повторяемость команд, некоторую долю адреналина сердца участников учебной атаки всё же получали.

Антон не раз пытался представить как это всё происходит во время фактического боя подводной лодки. Он стремился осознать и ощутить меру ответственности за командирское решение, которое является продуктом напряжённой работы всего экипажа подводной лодки. Решение, которое в считанные минуты, секунды или мгновения созревает в голове командира и глубоко под водой решает извечную проблему: «быть или не быть!» — ведёт к победе или гибели корабль и экипаж.

О подводниках из-за сложности тематики, непонимания их психологического, физического и душевного состояния, в принципе обычных людей, но всесторонне обученных и подготовленных для действий в необычной экстремальной обстановке — о них правдивой и доступной широкому кругу читателей, зрителей и слушателей информации существует очень мало. Доходит до того, что судьбоносные кульминационные моменты ведения подводой лодкой боя, в плохо написанных книгах и многих кинофильмах из-за непрофессиональной фантазии сочинителей сценариев и никудышней режиссуры, торпедная атака изображается как стрельба из пистолета. Если большинство людей, в лучшем случае, пистолет в руках держали, многие из них умели и знали как его применять, то немногие понимали, что меткость стрельбы — это плод труда и тренировок.

Всеобщая неосведомленность о жизни подводников позволяла писакам и дельцам-бизнесменам, особенно не напрягаясь, сочинять подводные фокусы и опусы, которые с действительностью ничего общего не имели.

А чего тут сложного: пистолет, патрон, пуля; прицелился, спуск — боёк шарахнул по капсюлю, порох загорелся и пуля-дура тю-тю — улетела! Аналогично на подводной лодке: прицелился, бабах! — торпеда вышла — полетела; опять бабах! — и нет вражеского корабля! И уж если бабах не состоялся, то следующая торпеда — бабах и так далее.

Но у любознательных людей появляются вопросы:

— Как это «прицелился», чем прицелился, куда прицелился? Тем более, что под водой ни зги не видно! Да и торпеды в воде не летают….

— Кто и как это первое «бабах» делает и как торпеда выходит, находит и поражает врага, коль она не летает?

— Стоп! Стоп! Разбрасываться вопросами — дело не хитрое. Давайте хотя бы на некоторые из них ответим.

Умные люди говорят, что в нашей быстротекущей жизни всё-всё относительно. И коль мы начали опрометчиво сравнивать пистолет с торпедным аппаратом подводной лодки, то небезынтересно отметить единственное свойство, которое их объединяет: и то, и другое — это оружие. Относительное сравнение этого оружия не выдерживает никакой критики ни по весу, ни по объёму, ни по сложности конструкций и технологии изготовления, ни по энергонасыщённости и назначению, и прочая, и прочая….

Несомненно, даже по этим критериям торпедное оружие в сотни раз сложнее пистолета. Тем не менее, в любом случае, прицелившись, человек принимает решение — стрелять или не стрелять. А раз в нашем примере кратность соотношения столь велика, то можно себе представить сколько нужно знать и уметь, какую колоссальную нагрузку и ответственность испытывают командиры подводных лодок, принимая решение на торпедную атаку.

Важнейшим тактическим свойством — преимуществом подводной лодки является её скрытность. Прозрачность воды в океане всего 10–20 метров. Казалось бы погрузился под воду и с плеч долой — была лодка и нет её, не видно. Ага…, а всяческие физические поля? Магнитное, электрическое, электромагнитное, оптическое, гидродинамическое, акустическое, гидролокационное, тепловое, радиоактивное и так далее. На их основе наизобретали разнообразных приборов обнаружения и фиксации великое множество — вот тут попробуй, скройся!

Возможность уменьшения заметности и следности подводного корабля, следовательно повышение шансов сохранить скрытность, напрямую зависит от технологий и материально-технических возможностей страны, а так же и от искусства уменьшения и маскировки физических полей экипажем, и командиром подводной лодки. Уходя в автономные плавания и на боевые службы, атомные подводные лодки, погрузившись, проходят тысячи миль под водой. Не всплывая 2–3 месяца, их экипажи как зеницу ока берегут скрытность, соблюдая все меры по её сохранению.

Оказавшись под водой, лишённые зрения, как и слепой человек, подводные лодки начали совершенствовать свой слух. Были изобретены гидроакустические приёмники. От маленьких гидрошумопеленгаторов до мощных электронных гидроакустических комплексов, включающих шумопеленгаторы, гидролокаторы, приборы гидроакустической связи, опознавания и определения места подводной лодки — вот путь совремённых ушей субмарины. На протяжении всего похода на подводной лодке днём и ночью, ежеминутно и ежесекундно вглядываясь в экраны шумопеленгаторов, выслушивая шумы моря, несут вахту гидроакустики.

Создать и разместить на подводной лодке любой механизм или устройство с самими высокими тактико-техническими данными без снижения их шумности вовсе не есть решением проблемы. Исследования и работы по снижению шумности удорожают разработку и изготовление оборудования подводных лодок, да и новые трудоёмкие технологии может себе позволить далеко не каждое государство. Зная из практики эксплуатации возможности лодочной техники, командиры кораблей в зависимости от обстановки, устанавливают режим её ограниченного использования — режим тишины.

Если земная твердь континентов человеком воспринимались как родная Матушка-земля, то существующие моря и океаны всегда были неизведанной стихией. Стихией, которая несмотря ни на что неодолимо влекла человека в это далёкое и непостижимое — там, за чертой горизонта. И если за этой чертой люди кое-как поверхность Земли исследовали, то глубины морей и океанов из-за их труднодоступности остаются малоизученными.

Тоненькую плёночку приповерхностного слоя Земли, еле освоенную, человек уже собирается использовать как трамплин для прыжка «за горизонт» — в космос. Действительно, забраться в космос оказалось легче, чем в глубины собственных морей и океанов. То, что уже изучено и исследуется в глубинах океана, представляет собой огромный объём информации, который командир подводной лодки должен знать, учитывать и использовать для успеха выполнения задач плавания.

Океан — это не просто огромный инертный бассейн воды. В первую очередь, это живой организм с постоянно изменяющейся колоссальной энергетикой, химическим составом растворённых в воде практически всех элементов таблицы Менделеева, температурой, солёностью, плотностью, фауной и флорой. По поверхности и в глубинах океанов текут огромные реки холодных и тёплых течений. Сама толща воды представляет собой слоённый пирог с разной температурой, солёностью и плотностью, с довольно значительными скачками значений их градиентов. В свою очередь, они искривляют и закручивают, исходящие от шумящих источников энергетические звуковые лучи. Знания условий физики их распространения и регулярные фактические замеры гидрологических разрезов по месту плавания позволяют командирам грамотно выбирать глубину погружения для реализации максимальной дистанции обнаружения или максимальной скрытности от обнаружения надводными или подводными лодками противника.

Итак, мы, в принципе, достигли того места и момента, когда в телегу нужно запрягать лошадь, хотя куда ехать ещё не знаем. В этом случае всегда нужно начинать плясать «от печки». В виде такой печки нашему Горбачёву, то бишь в данном случае командиру, руководитель тренировки задал тактическую обстановку, район плавания, содержание боевой задачи, ожидаемого противника, тип гидрологических условий, типовую загрузку и состояние торпедного боезапаса, режим работы главной энергетической установки, состояние атмосферы и моря, радиационную обстановку, исходную глубину погружения и назначенную боевую готовность.

Здесь опять нужно делать отступление, ибо «патрон» — торпеда на пистолетный патрон совсем не похожа. Для ясности приведём типовой пример загрузки торпедным оружием подводного ракетного крейсера: