Иллюстрированная библейская энциклопедия - Архимандрит Никифор

Вокк См. II Езд. VIII, 2. В I кн. Езд. (VII, 4) стоит Буккий, а в III Езд. (I, 3) Вориф.

Вол (Ис. I, 3) – хорошо известное домашнее животное из породы жвачных, чистое по закону Моисееву, сильное, выносливое и весьма полезное при земледельческих трудах; оно составляло некогда весьма ценную статью богатства древних патриархов (Быт. XXIV, 35, Иов. I, 3). Волы употреблялись для обработки земли (Втор. XXII, 10, I Цар. XIV, 14, III Цар. XIX, 19), для молотьбы хлеба (Втор. XXV, 4, Ос. X, 11), для перевозки тяжестей (Чис. VII, 3, I Цар. VI, 7). Воловье мясо употреблялось в пищу (Втор. XIV, 4), волы же употреблялись и для жертвоприношений. В воловьих рогах евреи хранили елей (I Цар. XVI, 1-13, III Цар. I, 39). Когда волы находились в деле, то запрещалось удерживать их от срывания колосьев и еды: не заграждай уста волу молотящему, говорится в законе Моисееве (Втор. XXV, 4, I Кор. IX, 9). Вообще, во время земледельческих работ волов кормили с изобилием (Ис. XXX, 24). В Евангелии от Луки (XIV, 19) мы читаем об испытании волов – это труд, еще доселе выполняемый на Востоке с великой точностью и обрядностью. Выражение пр. Иеремии (XXXI, 18): и я наказан, как телец неукротимый, не требует особых разъяснений. На верность и привязанность волов к своему господину указывает пр. Исаия, обличая иудеев в их неверности Богу: вол знает владетеля своего и т. д. (Ис. I, 3). На свирепость тучных тельцов васанских содержится указание в кн. Псалмов (Пс. XXXI, 13). Они также служат образом, или символом, какого-либо сильного противника или соперника (Втор. XXXIII, 17).

Волк (Ис. XI, 6) – дикое, лютое, хищное животное, по величине и наружности похожее на собаку, принадлежащее к семейству псовых, и страшнейший враг овец (Ис. LXV, 25, Мф. VII, 15 и др.). Патриарх Иаков, в предсмертном пророчестве своим сыновьям, хищность колена Вениаминова сравнивает с хищностью волка: Вениамин – хищный волк, предсказывал он, утром будет есть ловитву, и вечером будет делить добычу (Быт. XLIX, 27). Свящ. писатели сравнивают также жестокость гонителей Израиля с лютостью волка (Иез. XXII, 27). Волк пустынный, вечером выходящий из берлоги за добычей, аллегорически указывает на гибель, ожидающую нечестивых (Иер. V, 5, 6). Слова пр. Софонии (III, 3) – судьи его (города нечестивого, притесняющего) вечерние волки, не оставляющие до утра ни одной кости, указывают на то, что волк при своей прожорливости съедает дочиста все, что ему попадется. Господь Иисус Христос, предостерегая Своих учеников от лжеучителей, говорит: они приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хитрые (Мф. VII, 15, 16). Нужно думать, что волки в Палестине в древнее время встречались чаще, чем ныне, хотя путешественники нередко встречают их и в настоящее время близ населенных мест.

Волосы (Чис. VI, 5) – у евреев было в обычае стричь волосы так же часто, как и у других народов, но они употребляли для стрижки волос бритву или нож, а не ножницы (Ис. VII, 20, Иез. V, 1). Вследствие обета растить и отпускать себе волосы, даваемого, напр., назореями, волосы на голове оставались неостриженными (Суд. XIII, 5). Запрещалось стричь голову кругом и обрезать концы волос на бороде (Лев. XIX, 27) и на висках, как это делали разные языческие народы и жрецы (Иер. IX, 25, XXV, 23 и др.); от священников требовалось не брить волос, не отпускать их длинными, но подрезывать их до умеренной длины (Иез. XLIV, 20), и это, конечно, для того, чтобы отличить их от языческих жрецов, бривших начисто свою голову, и от назореев, вовсе не стригших волос. Главной красотой волос считались кудри (Песн. IV, 1, V, 2). Волосы, особенно черные или темные, считались украшением и умащались елеем во время празднеств или в других радостных случаях (Пс. XXII, 5, Еккл. IX, 8, Руфь III, 3). Плешивыми гнушались (IV Цар. II, 23). Нередко волосы украшались жемчугом и драгоценными камнями (I Тим. II, 9, I Пет. III, 3). Волосы Самсона были сплетены в семь кос (Суд. XVI, 13). Седина волос показывала преклонность лет и почиталась венцом и украшением старости (Притч. XVI, 31). Чисто белые волосы считались символом Божественного величия (Дан. VII, 9, I Кор. XI, 14). О волосах женщин ап. Павел говорит, как об естественном покрове, делающем им честь (I Кор. XI, 14). Женщины или плели, или завивали их, как это доселе сохраняется в обычаях азиаток и женщин других стран. В Индии женщины никогда не стригут волос, разве только в случае вдовства. Греки очень любили длинные волосы, тогда как египтяне в древние времена постоянно брили их. По свидетельству Иосифа, телохранители Соломона посыпали свои волосы золотистой пудрой. Дорогие и разнообразные украшения для волос, употребляемые восточными женщинами, в Свящ. Писании порицаются. В I Послании к Тимофею (II, 9) ап. Павел осуждает плетение волос женщинами; также и ап. Петр (I Посл. III, 3) неодобрительно отзывается о внешнем плетении волос и золотых уборах для головы. Впрочем, здесь следует заметить, что ап. при этом длинные волосы считает честью для женщины (I Кор. XI, 15). Обычай стричь или брить волосы на голове во время глубокой скорби, траура, сокрушения о грехах существовал еще во времена Иова (Иов. I, 20), и увещание остричь волосы на голове почти равнялось увещанию полагать начало плачу и сетованию (Иер. VII, 29). Вырывание волос из головы и бороды было также знаком печали (I Езд. IX, 3). Изменение цвета волос служило одним из первых признаков проказы, и потому особенно повелевалось в сих случаях стричь волосы на голове, как главном месте болезни (Лев. XIV, 8, 9). У пр. Ис. (VII, 20) волос служит образом растительности в земле Иудейской. Стояние волос дыбом изображало сильный страх и ужас (Иов. IV, 15), как и в наше время употребляется подобное же выражение для обозначения сильной степени страха и испуга. Во время земной жизни Господа у евреев было в обычае клясться головой, покрытой волосами (Мф. V, 3 6), подобно тому как египетские женщины и теперь клянутся своими косами, а мужчины бородами.

Волхвы (Мф. II, 1) – ученые мужи, обладавшие обширными знаниями тайных сил природы, занимавшиеся наблюдением небесных светил и т. п. Они были по преимуществу персы, но находились и в Аравии, и других странах Востока, как, напр., волхвы египетские, упоминаемые во дни Иосифа и Моисея (Быт. XLI, 8, Исх. VII, 11), Валаам у мадианитян (Чис. XXII, 23), волхвы и мудрецы персидские, упоминаемые у Даниила (Дан. II, 4), и, наконец, волхвы, или мудрецы, по необыкновенной замеченной ими на Востоке чудной звезде совершившие путь в Вифлеем на поклонение Богомладенцу Спасителю (Мф. II, 1, 2), так как древние пророчества внушили волхвам ожидать на Востоке рождения Спасителя мира. Наука и философия только тогда приобретают свое истинное высокое значение и надлежащую силу, когда они покорно и смиренно склоняются к ногам Иисусовым. Впрочем, с давних времен слова маги, волшебники, или волхвы, принимались и в дурную сторону, и с ними соединялись понятия о снотолкованиях, волшебстве, ворожбе и т. п. Таковы были волхвы египетские, несколько подражавшие чудесам, совершенным Моисеем и Аароном и упоминаемые во времена Иосифа и Моисея (Быт. XLI, 8, Исх. VII, 11). Против волшебства в Свящ. Писании говорится во многих местах, и оно строго воспрещается как в Ветхом, так и в Новом Заветах (Лев. XIX, 26, 31, XX, 6, 27, I Цар. XXVIII, 3, 4 14, Деян. VIII, 9-11, XIII, 6-12, XIX, 13-16).

Волчцы. См. Терние.

Вооз (крепость, сила) (Руфь II, 1-3, Мф. I, 5, Лк. III, 32) – был потомок Иуды, отец Овида и дед Иессея, отца Давидова, богатый и благочестивый вифлеемлянин, живший во времена судей, женившийся на Руфи моавитянке и сделавшийся таким образом одним из предков Господа Иисуса. Он упоминается и в родословиях книги Пар. (I, 10-12), и в родословии Спасителя (Мф. I, 5, Лк. III, 32). Все повествование о Воозе представляет нам прекрасную картину истинной любви к ближнему и патриархальной простоты нравов в период судей (см. кн. Руфь).

Вооружение (I Цар. XVII, 54). – К числу военного, а частью и охотничьего оружия у евреев вообще принадлежали следующие:

а) вит (III Цар. X, 17, Иез. XXVI, 8), несомненно, был одной из древнейших принадлежностей вооружения, потому что образное указание на оный делается уже в кн. Бытия (XV, 1) и часто в других местах. Как защитительное оружие, щиты упоминаются в первый раз в песне Деворы пророчицы (Суд. V, 8). Они употреблялись для отвода неприятельских ударов. В отношении к форме щиты были частью овальные, частью круглые, изготовлялись они иногда из дерева (Иез. XXXIX, 9) или из ивовых плетенок, покрытых кожей, жестью или медью; иногда делались из толстой воловьей или верблюжьей кожи, которая обильно смазывалась маслом (II Цар. I, 21). В исключительных случаях щиты делались из меди и золота или покрывались тонкими пластинками этих металлов (I Цар. XVII, 6, III Цар. X, 16, 17). Впрочем, нужно думать, эти щиты употреблялись более для украшения, чем для употребления на войне, и носились только главными начальниками на военном поле. На таких металлических щитах часто вырезались различные фигуры. Прекрасное описание Гомером щита Ахиллесова, без сомнения, хорошо известно всем читателям классических писателей. Во время похода они были носимы на плече, а в сражении привязывались к левой руке ремнем;