Дальний поход - Андрей Посняков

Честно сказать, эти ли дикари разрушили родной Яранверг или какие другие, Ясавэй точно не знал – все бледнолицые для него пока на одно лицо были. Страшные – истинно демоны – глазищи круглые, как у птицы, носищи – во! Ужас! Однако колдовство бледнолицые плохо знали, хотя, как выяснилось – шаманы были и у них. Один – из лесных людей, видно, другой – волосатый, страшный, с оберегом из перекрещенных полос.

О, великий Нга-Хородонг! Там же, когда… когда эти бледнолицые демоны разрушили Яранверг… ведь они бы не справились сами, не сняли б заклятья, не разрушили бы колдовство, ведь им помогли… помогла… та курносая девка, которая… Предательница! От нее все зло! Вот кого б убить, казнить лютой смертью! Из-за нее угнали в полон Ябтако, ясноглазую сестренку, из-за нее потом казнили напарников из дозора – кареглазого Явлико и рыхлотелого задаваку Вавлю. Казнили страшно – сварили в котле живьем! Как предателей… ее бы, курносую ведьму, так. Она ведьма, да… пусть, может, и не такая сильная, как славный господин Енко, но… Усыпила, отвела глаза! Гнусная нерпичья задница! Мразь!

Те, кто пришел из Даргаяна, тоже хороши! Опоздали, защитнички, а, скорее, просто специально не торопились – зачем? Потом разбираться не стали, на Великом Сядэе виноватых быстро нашли. Все, кто в живых остался, кого в полон не увели – те и предатели, ясно. В рабство всех, а кого – и казнить… как Явлико, Вавлю… Казнили б и Ясавэя, кабы вовремя ноги не унес. Повезло, что сильных колдунов в Даргаяне не было, а столичные лишь указания слали, сами не ехали – охота им тащиться в такую даль? А даргаяновцы и рады стараться – разобрались якобы, наказали кого попало, кто подвернулся под руку, гонца с отчетом послали – все хорошо. Хвосты нерпичьи! Шкуры!

Им бы тоже отомстить… Отомстить… и тем, и этим, и… Что же, выходит – всему миру?

– Не, друг мой Ясавэй, всему миру никак не удастся! Скорей, сам сгинешь.

– Э-э!!! – парень дернулся, высунул голову из шалаша. – Дрянная Рука, ты зачем тут?

– Спать… это… пришел! – икнув, пьяно улыбнулся Нойко. – Давай, подвигайся.

– А что ты в мой шалаш?

– Так вместе же строили… не так?

– Так… Ты зачем мои мысли читаешь, длинношеев хвост?

– Сам ты хвост! – отрок обиженно поджал губы. – Это не я читаю, это ты слишком громко думаешь! Однако… не переживай, я тебя не выдам, мы ж с тобой – друзья.

– Друзья… да… – несколько успокоился бродяга с севера. – Так ты молчи!

– Клянусь упряжкой Темуэде-ни, чтоб ему сдохнуть… ой… чтоб мне сдохнуть… чтоб… Клянусь! А что до твоей мести… Я так думаю – на всех-то тебя не хватит, ага. Так ты выбери главного, кто больше других в обидах твоих виноват. Ему и мсти.

– Ей…

– Что ты сказал, друг?

– Так… умный ты, говорю… даже слишком.

– Не бывает много рыбы в котелке, и много ума – тоже! – залезая в шалаш, важно заявил Нойко.

– Спи, друг, – Ясавэй покривил губы. – Спи… А совет твой неплох. Очень! Так я сделаю – сначала один… одна… потом – другие. Коли будет на то воля великих богов!

Что бормотали эти два дикаря, Семка Короедов толком не понял, хоть и пытался честно подслушать, брюхо все иголками еловыми исколол. Хотел еще ближе подобраться, да вспомнил, что тот, мелкий – Дрянная Рука – в учениках у волхва Енко хаживал, может, уже чему и научиться успел. Так что ближе – это точно себя выдать, а зачем? Лучше так, издалека… атаман ведь приказал присмотреть просто.

Утром ватажники встали не рано, сходили на речку, умылись, выкупались, как смогли на мели, а уж затем собрались на совет, на круг малый, куда и колдун Енко был приглашен, и зверь его Ноляко поодаль ошивался. На совете решили сразу всем в селение заброшенное не идти, а сперва выслать разведку. Разведчиков тех колдун выбрал, и атаман с ним не велел спорить, тем более, волхв объяснил все вполне понятно:

– Раз мне ваши мысли прикрывать, так возьму тех, с кем уже хаживал и кого знаю. Тебя, Иван, мой друг, тебя, Ганс, и шаманов – обоих. Ну и все мои люди со мной же отправятся.

– И дева твоя?

– А я ей больше всех доверяю.

Раз старшой сказал – не прекословить, так и не прекословили. Хоть и не атаманское это дело – в дозоры ходить но, раз уж сам хочет… Тем паче супружница его там… на сносях… где-то…

– Здесь они, здесь, – вглядываясь в туманную дымку, Иван потрогал шрам. – Чувствую! Да, коли б селение пустое было, обереги б никто бы зря не настораживал, не ставил.

Енко Малныче хотел было сказать про обереги – мол, слабенькие-то и на старых заклятьях какое-то время могут, – да не стал ничего говорить, рукой махнул да улыбнулся – пошли, мол, чего зря сидеть-то?

Пошли. Зашагали. Впереди – колдун с атаманом и немцем, за ними – все прочие: Афоня с Маюни, Нойко Дрянная Рука, бродяга Ясавэй, Сертако-дева. Ноляко, как ни скулил, не взяли – шумный уж больно, прожорливый, да и вообще – зверь приметный. Ходко шли – набрели на натоптанную дорожку. Пусть, конечно, она уже и папоротником заросла, и чертополохом пополам с иван-чаем, а все ж не звериная тропа – дорога, идти-то не в пример легче.

Примерно версты через три Иван вдруг ощутил запах гари и, подняв голову, обнаружил белесый, вьющийся в небо, дымок.

– Дым! Гляньте-ка! – заметив, обрадовался Афоня. – Знать, не пустая деревня-то! Не зря идем.

– Надеюсь, что не зря…

Атаман покусал губы и хотел еще что-то добавить, но не успел: Енко Малныче вдруг буквально швырнул всех наземь истошным криком:

– А ну-ка, в траву! Прячемся, живо. Все!

Глава IX

Осень 1584 г. П-ов Ямал

Яхаивар

Едва успели спрятаться! Над головами притаившихся путников, один за другим, пронеслись три дракона с сидящими на холках всадниками в масках из человеческих черепов.

– Колдуны, – прошептал атаман. – А ведь туда, в селение, полетели.

Лежащий рядом немец дернулся:

– Что ж – опоздали мы?

– Не знаю пока.

– Низко летят, – подал голос Енко. – Сами от кого-то таятся. Зачем?

– Как зачем? На наших хотят напасть!

Колдун покачал головой:

– Втроем бы тогда не явились, воинов бы взяли с собой – пусть и пеших. А никаких воинов я не чувствую. Пока одни колдуны… наверное, как и мы – в дозоре.

– И что делать будем? – поднял глаза Иван.

– Да ничего. Пойдем, как и шли. А как селение покажется, затаимся в кустах, посмотрим…

– То верно, – одобрительно кивнул атаман. – Пошли, чего разлеглись-то?

Хлопая кожистыми крыльями, драконы приземлились на небольшой поляне, к востоку от заброшенного селения.

– Ждать здесь, – спешившись, приказал один из всадников. – Иттвар, присмотришь.

– Слушаюсь, великий господин.

Иттвар – высокий, мускулистый, с грубыми руками воина – почтительно поклонился двум колдунам и, когда те скрылись из виду, с видимым облегчением снял маску. Великий Хасх-веря и великий Нгар Сэвтя из далекого Яранверга. Как вернутся, не перепутать бы, кто есть кто – обидятся. А вот еще вопрос, коли вместе придут – кого первого поприветствовать? Нгар Сэвтя, конечно, в этой паре за главного, колдовская же сила уважаемого Хасх-веря куда как тусклее. Однако Нгар Сэвтя – об этом все знали – деревенщина, к тому же лишь недавно вышедший из опалы, а вот Хасх-веря – столичный, свой. Правда, и ему Великий Седэй не очень-то доверял, что-то он там такое мутил с какой-то ведьмой. Конечно, обо всем этом вроде и не положено знать обычному воину, только вот Иттвар был воином не простым, а особо приближенным к Седэю. Так его там и хвалили – верный страж, потому и с этими двумя послали, чтоб приглядел, заклятья на голову наложили, чтоб мысли не прочли… Однако колдуны уже, верно, обо всем догадались… не нуеровы же хвосты! Эх… кого же первого поприветствовать-то? Вот ведь задача! Не из простых, да. Поклонишься первым одному – другой обиду затаит, а вдруг, да к нему потом Великого Седэя благоволенье выйдет? Ох, не просто при колдунах великих служить, тут и ум нужен, и чутье, и смекалка. Что же, однако, придумать-то? Ага… лучше вот веток наломать да то место – широкое, – что промеж двух осин, сузить! Чтоб только одному пройти… И тогда – кто уж первый!

Довольный собственной смекалкой Иттвар привязал драконов к старой сосне и тут же принялся за работу – колдуны тут долго находиться не собирались, нужно было успеть.

– Ты обратил внимание, уважаемый Хасх-веря, насколько опытен и хитер наш провожатый? Кстати, я не могу даже мысли его прочитать!

– Напрасно, любезный друг мой, стараешься! – Хасх-веря, несколько сутулясь, протянул руку к маске – давно б ее снять, да нельзя, не положено, снимешь, а вдруг этот потом донесет?

– Думаешь, он соглядатай?

– Тут и думать нечего, друг мой! Мы-де с тобой в голове его не смогли покопаться…

– Я так особо и не старался…

– И я… вообще я о страже нашем так просто спросил, для разговора.

Оба знали, что врут. И оба врали. Так было положено, и нечего тут говорить.

Однако, когда впереди показался – точнее, почувствовался – оберег, настороженный на крови спинокрыла, колдуны замедлили шаг, а, чуть погодя, и вообще остановились, поглядели на заросший малиною холм – именно оттуда тянуло заклятьем и кровью. И пора пришла поговорить о делах… вот как раз теперь и пришла.