Парадокс упражнений. Научный взгляд на физическую активность, отдых и здоровье - Дэниел Либерман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любительские попытки Баумана оценить силу шимпанзе Сюзетт с помощью прибора, не проверенного в испытаниях, некалиброванного и, вероятно, неточного, по-прежнему приводятся в качестве аргумента, несмотря на провал последующих попыток добиться такого же результата. В 1943 г. приматолог из Йельского университета Глен Финч тщательно повторил эксперименты Баумана с восемью взрослыми шимпанзе, но ни одна особь не смогла проявить силы большей, чем взрослые мужчины[305]. Поколением позже ученые, работавшие на ВВС США, сконструировали диковинное устройство — нечто среднее между металлической клеткой и электрическим стулом — для измерений, какую силу способны развить шимпанзе и человек, сгибая руки в локтях. Единственный надрессированный пользоваться этим устройством взрослый шимпанзе показал силу, на 30% превышающую силу самого сильного из участвовавших в эксперименте мужчин[306]. А бельгийские ученые относительно недавно продемонстрировали, что 34-килограммовый бонобо (карликовый шимпанзе) способен подпрыгивать вдвое выше человека с вдвое большей массой тела, и это указывает, что в пересчете на единицу их веса оба вида могут подпрыгивать на одинаковую высоту[307]. Наконец — и это, вероятно, самый определенный результат — лабораторный анализ мышечных волокон показал, что мышцы шимпанзе способны сгенерировать в лучшем случае на 30% больше силы и мощности, чем у типичного представителя рода человеческого[308]. Хотя в упомянутых исследованиях применялись разные методы, они указывают, что взрослые шимпанзе сильнее человека не более чем на треть. Так что, вопреки расхожей страшилке, шимпанзе не сможет выдернуть ваше плечо из сустава, если вы сойдетесь в армрестлинге. Хотя вы, скорее всего, проиграете.
Другое распространенное мнение гласит, что с первобытным здоровяком, столкнись мы с ним на узкой дорожке, шутки плохи. Апофеоз этого стереотипа — неандерталец, ярчайшее воплощение пещерности. Еще с XIX века, когда в пещерах на территории Европы были обнаружены первые останки неандертальцев, эти наши двоюродные родичи времен ледникового периода будоражат воображение публики. Исходя из их анатомии, мы знаем, что они сильно отличались от современного человека: у них были огромные надбровные дуги, низкий, убегающий назад лоб, тяжелая нижняя челюсть со срезанным подбородком и в целом крепкий костяк. При обнаружении первых неандертальских останков кое-кто из специалистов ошибочно предположил, что это неизвестно как оказавшиеся в пещерах, а потом умершие и погребенные там умственно отсталые, преступники или степные кочевники с колесообразными ногами[309]. Более трезвомыслящие ученые сочли неандертальцев вымершим видом человека, но тоже не могли отказаться от предубеждения против них. Позже, в 1864 г., ирландский геолог Уильям Кинг в научном докладе предложил формальное название этого вида — Homo neanderthalensis, всего через пять лет после того, как Дарвин опубликовал свой труд «Происхождение видов», и через три года после издания первой книги Шайю. При этом Кинг не скрывал антипатии к этим нашим дикарям-предкам, «чьи помыслы и желания… никогда не поднимались выше грубо-скотских»[310].
В начале XX века и без того отталкивающий стереотип неандертальца как пещерного дикаря прибавил еще больше неприглядности с легкой руки французского палеоантрополога и палеонтолога Марселлена Буля, который дал подробное описание первого почти целого скелета неандертальца, найденного в пещере Ла-Шапель-о-Сен. Печально, что его реконструкция «старика из Ла-Шапель» была катастрофически неверной. Он превратно вывел неандертальцев жестокими, тупыми, не ведающими морали дикарями недюжинной силы с сутулой обезьяньей осанкой. Насколько прижился с подачи Буля стереотипный образ пещерного дикаря, можно видеть на широко распространившихся в его время реконструкциях, образчик которых представлен на рис. 14. На них неандертальцы изображены в угрожающих обезьяньих позах с выдвинутыми вперед плечами и сутулыми спинами; подозреваю, далеко не случайно они очень смахивают на горилл, какими изображал их в своих записях и рисунках Шайю: мускулистыми, сплошь волосатыми и на полусогнутых задних конечностях.
Рис. 14.Слева: зарисовка Шайю «Моя первая горилла» из книги 1861 г. «Путешествие во внутреннюю Африку». Справа: рисунок чешского художника Франтишека Купки по мотивам сделанной Булем реконструкции неандертальца из пещеры Ла-Шапель-о-Сен. Рисунок напечатали в 1909 г. в иллюстрированном еженедельнике Illustrated London News
К счастью, стереотипный образ незаслуженно обиженного и очень нуждавшегося в реабилитации неандертальца очистился от звероподобных черт. Сегодня ученые признают его нашим близким родичем, наделенным разумом и обладавшим высокоразвитыми навыками, чей мозг не уступал размерами нашему и с кем у нас более чем на 99% общие гены. Но были ли неандертальцы сильнее нас? Одна линия доказательств строится на оценке размеров тела. Будь у вас возможность изучить мои кости, вы смогли бы реконструировать мой рост и приблизительно оценить массу моего тела, опираясь на замеры пропорций скелета. Применительно к неандертальцам метод позволяет предположить, что рост мужчины в среднем составлял 166 см, вес — 78 кг, а у неандертальских женщин аналогичные показатели составляли 157 см и 66 кг. Таким образом, неандертальцы были ниже ростом, но массивнее большинства современных людей. Если по процентному содержанию жировой ткани они были близки к арктическим охотникам-собирателям иннуитам, значит, должны были обладать исключительно развитой мускулатурой. По мнению антрополога Стивена Черчилля, мышечная масса неандертальских мужчин и женщин в среднем составляла 32 и 27 кг соответственно, а это позволяет предположить, что их мышцы были на 10–15% крупнее и сильнее, чем у современных людей[311].
Крепкие кости дают нам еще одно основание предполагать, что неандертальцы и другие так называемые первобытные люди ледникового периода были мускулистее нас. В целом логика говорит, что чем больше мы нагружаем наши кости, особенно в молодости, тем больше они утолщаются
