Грех и невинность - Шерон Пейдж

Она слишком поздно поняла, что он опускает ее на фортепиано. Жуткая какофония звуков ударила по ушам, когда ее ягодицы приземлились сразу на несколько белоснежных клавиш.

Вибрация фортепьяно передалась позвоночнику Джейн. Она в ужасе охнула и вцепилась в шелковую ткань жилета Кристиана.

— Ну вот, моя драгоценность, ты издала звук, и мир не перевернулся? — Тихо засмеявшись, Кристиан принялся устраивать Джейн поудобнее, и комнату снова наполнила причудливая какофония.

— Ты должен снять меня отсюда. А что, если кто-нибудь придет, услышав эти… эти душераздирающие звуки? Они могут решить… — А собственно говоря — что? Что в дом забралась кошка и бегает по клавишам? Наверняка никому и в голову не придет, что это всего лишь дамский зад на клавишах…

Кристиан поднял голову и снял сюртук. В его глазах вспыхнул чувственный голод.

— Я запер дверь, — заверил он Джейн. Его руки скользнули меж ее бедер и развели ноги в стороны.

— Нет… — испуганно охнула Джейн. Кружево нижней юбки защекотало кожу, когда подол платья пополз вверх. Все еще держа ее ноги разведенными в стороны, Кристиан опустился на колени. Скамейка, в которую Джейн упиралась пятками, с грохотом перевернулась, и Кристиан задвинул ее под фортепьяно. Теперь ноги Джейн болтались в воздухе.

— На твоем теле так много мест, которые я хочу поцеловать, Джейн. Я подозреваю, ты даже не представляешь, какое удовольствие я могу тебе доставить.

Джейн посмотрела на Кристиана. Ее щеки пылали, точно раскаленные угли. Она не хотела, чтобы Кристиан это обсуждал.

— В клубе я видела, как губы касались таких скандальных мест, что я, кажется, знаю все о…

На губах Кристиана заиграла ужасно развратная улыбка.

— Готов биться об заклад, что ты еще ничего не знаешь. Можешь назвать мне не слишком скандальные места, поцеловав которые, я заставлю тебя растаять?

— Поставь меня на пол, Кристиан. Я хочу остановиться…

— Например, под коленями, — прошептал он так, что совершенно банальное место на теле показалось Джейн невероятно чувствительным. — Внутренняя поверхность запястья. Теплые впадинки под твоей грудью. Нижняя часть спины, Стопы…

— Что?

Пальцы Кристиана описывали неспешные чувственные круги под коленями Джейн, и она вдруг лишилась способности мыслить здраво.

— Я… я чувствую это везде, — запинаясь, пробормотала Джейн. — Господи, неужели простые поглаживания под коленями способны довести меня до такого состояния?

— Тогда представь, что будет, если я коснусь губами самых скандальных частей твоего тела. — С этими словами Кристиан задрал подол платья Джейн до бедер. — Поставь ноги мне на плечи.

Он собирался доставить ей удовольствие губами.

Нет, Джейн не могла пойти на это. Не могла — и все. Это было слишком скандально. Она чувствовала себя такой обнаженной и выставленной напоказ. И если она сейчас займется с Кристианом любовью, то уже никогда не сможет защитить свое сердце.

Внутренний голос заставлял Джейн отступить. Защитить себя. Не в силах вздохнуть, она смотрела, как голова Кристиана приближается к ее бедрам.

Кристиан хрипло застонал:

— О Господи, какая же ты нежная, розовая и горячая!

— Нет, не надо, — прошептала Джейн. Она ощутила острый запах собственного тела и решительно расправила плечи, намереваясь воспротивиться.

— Я не лгу. Это место такое же восхитительное, как и вся ты.

Язык Кристиана плавно скользил по коже Джейн. Он слегка втянул ее губами, а потом Джейн почувствовала себя свечой, поднесенной к огню. Вся ее неподатливость куда-то исчезла, сделав ее мягкой, точно воск.

Джейн заерзала, и комната вновь завибрировала от нестройных звуков. Когда же в дело вступил язык Кристиана, Джейн пришлось ухватиться за клавиши рукой, и их окружили пронзительные верхние ноты, фортепьяно дрожало под Джейн, передавая телу свою вибрацию. Высокие и низкие ноты столкнулись и вскрикнули в унисон.

Кристиан ласкал лоно Джейн умело и безудержно, и фортепьяно под ней наигрывало жизнерадостную мелодию. И все же она слышала сладострастные стоны Кристиана, как будто она, Джейн, доставляла ему наслаждение. И все это время его прекрасные голубые глаза пристально смотрели на нее.

Кристиан делал это, чтобы научить ее удовольствию, спасти от мучающих ее страхов. Джейн была точно пьяная. Ее охватило такое головокружение, такое страстное желание получить разрядку, что она не могла остановить его сейчас. Фортепьяно раскачивалось под Джейн, и его ножки скрежетали по паркету.

Кристиан на мгновение отстранился, чтобы простонать:

— Доверься мне, Джейн.

— Да, да, конечно, — выдохнула она. — На этот раз я верю, что ты удержишь меня на этом фортепьяно. Я верю тебе так, как не верила еще никому на свете.

В ответ раздался низкий смех Кристиана.

Он ничего не понимал в музыке. Просто знал, нравится ему мелодия и ритм или нет. Но ту музыку, что они создавали сейчас вместе с Джейн, он чувствовал всем сердцем.

Кристиан любил вкус ее тела. Любил ее чувственные вздохи и вскрики. Но его ласки были настолько новы для нее, что она раскачивалась, подпрыгивала и с силой ударялась о клавиши.

Наверное, ей больно. Нужно усадить поудобнее.

— Нет, — охнула Джейн. — Не… не двигайся.

Кристиан вновь принялся неспешно и чувственно ласкать ее лоно, найдя нужный ритм. Упираясь ногами в его плечи, Джейн раскачивала бедрами столь неистово, что из ее груди начали вырываться рыдания, смешивающиеся с издаваемыми клавишами звуками.

Прижав руку к губам, Джейн пробормотала сквозь сомкнутые пальцы:

— Это оказалось гораздо опустошительнее, чем я могла предположить.

В дверь громко постучали.

Подхватив с пола сюртук, Кристиан подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял лакей с округлившимися от ужаса глазами.

— Приехал лорд Тревор, милорд. И леди Т-Тревор… — Лакей осекся, а потом заломил руки. — Ее светлость настаивает на том, чтобы вернуться вместе с ним домой.

Глава 17

Джейн стояла между Кристианом и дверью, ведущей в спальню Дел.

— Ты не можешь войти. Ты слишком зол. И не поможешь Дел, раздавая приказы направо и налево.

Кристиан с силой ударил кулаком по стене.

— Я обязан заставить ее понять, что она не должна с ним ехать.

Если бы на ее пути оказался Шеррингем, Джейн отступила бы. Но на этот раз она сделала шаг вперед, хотя голос разума умолял ее не делать этого.

— Ты не можешь заставить ее остаться здесь с помощью угроз. Ведь именно так поступал с ней Тревор — подавлял ее волю, подчиняя своей власти.