Загадка имперского посла - Сергей Садов

— Там и Торвальд?

— Да.

— Эта семейка что, сговорилась, чтобы меня доставать?!

Председатель удивленно посмотрел на сердитую Призванную и хмыкнул:

— Торвальд ведет свою игру. Не думаю, что он так решил отомстить за сына. И не думаю, что ему вообще есть до тебя дело.

— Но Тонзеры…

— А что Тонзеры? Я видел те бумаги, они действительно вели дело с Риваром и выполняли его поручения. В том числе и те, о которых ты знаешь.

— Да?

— Если хочешь знать мое мнение, то исполняли неосознанно. Ривар использовал их втемную. Ну что страшного в том, чтобы доставить несколько писем адресатам своего партнера? А в письмах информация для сообщников. Зашифрованная, но шифры Ривар хранил у себя в тайнике. Тайник уже нашли и письма расшифровали. Там была и информация о том злосчастном караване новых фрегатов.

— Бред! — отрезала девочка. — Такая информация не могла проходить через Ривара. Если верить его предсмертной записке, то он сообщил ее предыдущему имперскому послу… не помню имени… впрочем, неважно. До пиратов она должна была дойти уже через него, но никак не через купца. Зачем он сообщал об этом еще кому-то?

— Ты сама говорила, что предсмертной записке, которую написал убийца, верить не стоит.

Девочка опустила голову, хмурясь и покусывая губы. Дарк отчетливо представил, как бегают у нее в голове мысли, лихорадочно выстраиваясь в какие-то цепочки, а потом снова разбредаясь.

— В письме не все вранье. Я бы сказала, что там большей частью правда. Да и по логике именно посол должен иметь такую связь с пиратами, никак не купец. Если письма настоящие, значит, они написаны с какой-то целью. И раз Ривар просил доставить их именно Тонзеров, значит… вообще, это партнерство странное. Кто его предложил? Ривар или Тонзеры?

— Насколько я в курсе, у Тонзеров тогда было не очень хорошо с деньгами. Они даже вынуждены были уехать из Моригата на соседний остров. Тогда Ривар и предложил им партнерство. Ему как раз нужны были представители там, куда они уехали. Так Тонзеры утверждают на допросе.

— Понятно. Тогда я бы предположила, что Ривар планировал использовать их как козлов отпущения…

— Прости, как кого?

— Это из моего мира выражение. Был такой обычай очень давно. Там вроде бы, если правильно помню, брали козла, возлагали на него все грехи и отпускали. Типа он, уходя, уносил их с собой. Сам-то он, понятно, виноват не был.

— Ясно. Думаешь, что Тонзеры и выступили такими козлами, на которых возложили всю вину?

— Готовились, господин председатель. Не думаю, что Ривар планировал так быстро все закончить. Полагаю, он просто не успел. И письма эти не очень убедительно выглядят. В реале, думаю, даже следа к нему не должно было привести — все должно было пасть на Тонзеров. А тут бац, и его смерть. Скорее всего, ваши сенаторы нашли столько улик, что сами удивились. Я не права?

— Хм… — Мат Свер Мэкалль задумчиво изучил сидящую напротив него девочку. — Ты не устаешь меня поражать. Улик и правда очень много.

— Которые оставлены словно специально, чтобы обвинить во всем Тонзеров. И очень мало против самого Ривара.

— Я проверю эту версию, но все равно не могу встревать в дела сенатской комиссии. Они меня не допустят.

— То есть…

— То есть я не могу вмешаться в это дело. Официально оно закончено. Империя отказалась от поиска убийцы, а это уже наши внутренние разборки, и сенаторы сами накажут виновных.

— Что-то мне подсказывает, что они не истинных виновников ищут, а тех, кого можно сделать виновниками.

Мэкалль пожал плечами:

— В любом случае будет суд, там все и выяснится.

— Скажите… а если империя снова потребует от вас убийцу посла?

Председатель резко подобрался:

— Тогда у Сената не останется выбора, кроме как снова позвать вас на помощь.

— Значит… значит, я действительно зря не настояла на продолжении следствия. Вы ведь знали, что я могла не согласиться с решением Сената?

— Если я председатель, это не значит, что я могу решать какие-то дела. Отказаться могла ты, но я не мог идти против большинства. Я лишь исполнил волю народа. — Губы Мата Свера сложились в презрительную усмешку, когда он произнес эту стандартную фразу.

Девочка опустила голову и закрыла лицо руками. Мэкалль вздохнул, встал из-за стола, налил из графина воды и подвинул ей кружку.

— Смирись. Ты уже ничего не сможешь сделать. Сенаторы так просто не отпустят это дело — слишком большую выгоду оно сулит многим.

— Вы действительно хотите устроить охоту на ведьм? — глухо поинтересовалась Наташа.

— Еще одна фраза твоего мира? Не объясняй, я, кажется, понял, что она значит. Только я действительно бессилен. Мне бы самому сейчас удержаться. Извини, но я на самом деле ничем не могу помочь. Если я вмешаюсь, меня сбросят моментально.

— Вы так боитесь потерять свое место? — вскинулась девочка.

— Как ты там сказала? Начать охоту на ведьм? Как думаешь, почему она еще не началась? И что случится, если меня уберут? Тут начнется такое сведение счетов, что только перья полетят. И ладно бы только перья, но, боюсь, без крови не обойдется.

— Спасибо за то, что выслушали. — Наташа поднялась. — Извините за беспокойство.

Всю дорогу до дома она не проронила ни слова, напрасно Дарк пытался ее разговорить.

Дома она заперлась в комнате и отказалась пускать даже госпожу Клонье. Только когда появился Лорен, она вышла к нему в холл, но тот даже проходить не стал.

— Значит, вот как вы ведете дела, госпожа Призванная! — в ярости выпалил он, ничуть не смущаясь присутствием госпожи Клонье и Дарка Врома. — И много вы получили за свою работу?

— Ты толком можешь объяснить, что случилось, а не орать тут?! — рявкнула на него девочка.

— Что случилось?! Это же ведь твоя идея была!

— Какая идея?! Лорен, не зли меня, я и так взвинчена.

— А такая! Альду тоже арестовали! А ее родители дали признательные показания! В обмен на освобождение дочери! Скажешь, это не ты такое посоветовала? Да об этом все там твердили! Мол, вон как ловко Призванная выудила признание!

— Что? — Наташа отшатнулась, даже рука опустилась, которой она собиралась схватить Лорена за шкирку и наконец заставить его внятно рассказать, что там происходит. — И ты…

— Не подходи ко мне! Альда еще тебя подругой считала! — Лорен развернулся и выскочил из дома, хлопнув дверью.

Наташа растерянно замерла.

— Девочка… — прошептала госпожа Клонье. — Великий… Кто ж такие слухи распустил?

Больше всего в этот миг Наташа боялась, что ее спросят, правда ли это. Если бы госпожа Клонье задала такой вопрос, девочка, наверное, выскочила бы из дома и больше никогда здесь не появилась. Неважно, где ей пришлось бы жить, но только не здесь. Но Клонье… она даже на секунду не усомнилась.