Вестник Креономикона - Александр Го

Караван несколько раз подвергался нападению. С голодными дикими зверями справились без труда. А вот с другими существами — уродливыми, похожими на огромных двухголовых жуков — было сложнее. Они оказались куда агрессивнее, а их плоть и кровь напоминали сажу, смешанную со слизью. После этого среди беженцев поползли тревожные слухи о дурных знамениях. Нападали и разбойники. Возможно, они не заметили охраны или не рассчитывали на серьёзное сопротивление. А может, были настолько глупы, что не воспринимали угрозу со стороны стариков, женщин и детей, которые тоже принимали участие в обороне караван. Когда было нужно, Ринна сама брала в руки копьё. Она не умела хорошо с ним обращаться и не желала никому смерти, но всё же ей пришлось убить единожды.

Это был парень, давно затесавшийся в ряды бандитов. Годы скитаний наложили на него свой отпечаток: лицо, ещё не утратившее юношеской худобы, было испещрено шрамами. Под глазами темнели следы вечной усталости, кожа загрубела от грязи, ветра и жизни в лесах. Спутанные волосы, давно не знавшие гребня, торчали в стороны, в них застряли пыль и сухие листья. Его губы искривляла дёрганая усмешка, в которой сквозили одновременно наглость и затаённая злость на всех, кто жил лучше. Одежда, когда-то добротная, была изношена, с заплатами. На запястьях — следы верёвок, будто он не раз попадал в переделки и сам не стеснялся брать людей в плен.

Ринна пронзила его копьём в спину, когда он занёс ржавый кривой меч над ребёнком. У неё не было выбора.

Киран забрал не просто большую часть отряда — он увёл Лию и многих боеспособных мужчин. Те, кто наслушался его речей, решили бросить свои семьи ради организованного сопротивления, ради мести, ради возмездия, ради возвращения земель, будто они стоили пролитой крови.

Единственное, против чего Ринна не возражала, — это уход Лии. Перед глазами до сих пор стояла страшная картина расправы в палатке: залитый кровью пол, разрезанные глотки. Какими бы плохими ни были те люди, они не заслуживали такой смерти. Лия была опасной не только для врагов, но и для всех остальных. Никто не мог заглянуть в её голову, даже Ринна со своей способностью. Никто не мог знать, когда Лия перестанет видеть разницу между мародёром и невиновным человеком.

И всё же Ринна оказалась права насчёт Кирана, как бы он ни отнекивался. Он жаждал власти, жаждал мести, хотел вести людей насмерть, потому что с детства с ним обращались, как с носителем королевской крови.

Когда-то Киран был не просто одной из республик — он был столицей огромного королевства, занимавшего весь континент — Королевства Кирна. Когда-то в тех землях возвышались величественные города, пока их не разрушили восставшие против монарха люди.

На окраине Элладра, среди пыльных улочек с покосившимися домами и заваленными хламом дворами, люди встречали путников насторожённо, с недовольством. Лишь дети смотрели на беженцев и знамёна церкви с любопытством, но во взглядах взрослых читалась хмурость. Шепотки не таились от чужаков, а громкие выкрики, намерено угрожающими интонациями, летели в их сторону.

— Опять пришлые! Только беды от них…

— И что, нам теперь делиться с ними последним?

— Лучше бы они обошли нас стороной…

— Хоть бы не осели тут надолго…

— Нам своих забот хватает, ещё и чужие проблемы на голову…

Охранявшие караван наёмники, которых осталось всего около десяти, насторожённо наблюдали за местными, иногда сжимая эфесы мечей, словно предчувствуя угрозу. Но здесь, в чужом городе, да ещё и в портовой столице республики Помор, они не имели права обнажать оружие против горожан, даже если перед ними стоял самый дряхлый бездомный.

Местная стража была бы рада получить повод арестовать вооружённую группу, пришедшую издалека.

Закалённые бойцы Кирана, облачённые в доспехи, выглядели изнурёнными. Многие из них были его приближёнными учениками и мастерами меча, но сейчас их оставалось только пожалеть. Плащи изорваны, шлемы покрыты вмятинами, кольчуги местами почернели от копоти. Засохшая кровь, глубокие царапины на латах — даже дети понимали, через что прошли эти люди, защищая караван.

На окраине Элладра, у покосившегося высокого и раскидистого дерева, караван ожидали трое мужчин в белых одеждах служителей местной церкви.

Их длинные, до пят, одеяния были расшиты серебряными нитями, а на груди каждого сиял символ Приората — великого светила с извивающимися плетьми.

Они стояли в тени старого вяза, сложив руки перед собой, словно в молитве. Их лица оставались спокойными, но в глазах читалась тревога.

Наконец, один из них, заметив караван и Ринну во главе, шагнул вперёд.

Высокий, худощавый, он выглядел совсем молодым, но в светлых волосах уже пробегали нити седины.

От первой повозки по каравану прокатилась команда остановиться. Это сразу же вызвало затор на въездной улице в Элладр.

Ринна самостоятельно слезла с повозки, удивительно ловко для человека, измотанного дорогой, и направилась к вязу, где ждали трое мужчин в белом.

— Брат Аллий… — Ринна сомкнула ладони и посмотрел в глаза старому знакомому с доброжелательной улыбкой.

— Сестра Ринна, — он ответил так же мягко, внимательно всматриваясь в неё. — Ты добралась. Слава Всесоздателю. С тех пор как прилетела птица, я не мог поверить, что Чревия на такое способна.

— Я не сообщала точного дня и даже не рассчитывала, что ты меня встретишь. Как ты узнал.

— Будут веками славиться строители нашего города и наши прекрасные башни. С них видны даже далёкие окраины города, а ваш караван трудно не заметить.

Аллий с улыбкой посмотрел направо и вверх, туда, где над крышами приземистых городских домов возвышались разбросанные по всему Элладру высокие башни с напоминавшими капли золотыми куполами.

— Брат Аллий. Наш караван прошёл через пустые деревни, через города, где улицы завалены трупами. Чревийцы идут со всех сторон. Они наступают, сжигают, убивают мужчин и женщин, похищают детей. От нашей церкви ничего не осталось, когда мы тронулись в путь, видели зарево на горизонте позади. Они разрушили и сожгли и без того потрёпанную испытанием… — Ринна почувствовала, как у неё перехватывает дыхание и подступают слёзы.

Аллий опустил взгляд.

— Я знаю. К нам стекаются вестники, и почтовые птицы несут новости настоятелю.

— А что ваш блюститель? — поинтересовалась Ринна, стараясь успокоиться.

— Не знаю, церковь давно отстранена от власти, ты же знаешь…

Ринна глубоко вдохнула, стараясь не показать свои эмоции. Она перевела взгляд на мужчин, стоящих за Аллием его братьев — сопровождающих.

— Вы сможете принять нас?

— Конечно. — Аллий кивнул. — Сколько беженцев ты привела в Элладр, сестра?

— Слишком много. Места не хватало уже