Вестник Креономикона - Александр Го

Александр Го

Вестник Креономикона

Глава 1. Выживший

Гарот и Мария много лет прожили на окраине Ползучего Леса. Они поселились здесь ещё в молодости, но так и не смогли завести детей, о чём сожалели до самой старости. Они вели скромное хозяйство, возделывали небольшой участок земли, молились Всесоздателю и ждали приближающуюся смерть.

Одним жарким и безветренным вечером, того месяца, когда Приорат прогрел землю так сильно, что даже пожелтели некоторые деревья и завяли самые неприхотливые растения, Гарот наткнулся в поле на тело человека. В небе уже кружили вороны, а волки выглядывали из леса, разнюхивая возможность полакомиться лёгкой добычей.

Старик подоспел вовремя, потому что человек ещё дышал, но точно находился при смерти. Он выглядел молодо, но его тело так сильно иссохло и ослабело, что по немощности могло посостязаться и со старческой плотью Гарота. Тело покрывала странная, вымазанная в грязи одежда — таких вещей не носили даже городские; Гарот предположил, что за многие годы мода в больших городах поменялась, как это обычно и бывает. На коже найденного пестрели ссадины и царапины — без глубоких ран.

— Откуда ты? Как тебя зовут? — спросил осторожно и с сочувствием Гарот.

Неизвестный лишь пошире приоткрыл веки, посмотрел на старика замутнённым взглядом, затем закрыл глаза. Его пересохшие приоткрытые губы шевельнулись. Он пытался что-то сказать, но от слабости не издал ни звука.

У Гарота, как и у его жены Марии, имелся большой опыт ухода за больными и немощными. Гарот достал из вещевого мешка деревянную флягу, немного приподнял бедолагу, придерживая за спину, чтобы тот оказался в положении сидя, и прислонил горлышко фляги ко рту. Бедняга сделал пару глотков и потерял сознание. Гарот поспешно убрал флягу, боясь, что тот захлебнётся, и свистом позвал с пашни верную клячу: старую, изрядно уставшую за сегодня, верную и умную, уже как с полчаса, запряжённую в повозку. Старику оставалось лишь аккуратно погрузить ослабленное тело на деревянные доски и двигаться в сторону дома.

По дороге Гарот молил Всесоздателя, чтобы тот сохранил жизнь бедняге, неведомо сколько пролежавшего в поле под палящим светилом. Старик сразу понял, что найденный им человек имеет огромную и непреодолимую волю к жизни. Этот человек заслужил божью милость, если в таком диком месте по случайности его нашёл именно Гарот.

* * *

— Кхм… Кажется, ветер разбушевался. Сейчас домой доедем, накормим тебя, заслужила…

Он очнулся от скрипа ступиц и старческого бормотания. Тело будто высохло, слабый ветер прорывался через борта повозки и неприятно обдувал, обжигая сухую кожу. Он лежал на твёрдой деревянной скамье. Повозка аккуратно двигалась по неровной дороге. Он не смог вспомнить своего имени, но отчётливо помнил вопрос старика.

Старческий мужской голос всю дорогу ласково обращался к лошади и вёл с ней пустяковую беседу, а лошадь, казалось, даже отзывалась фырканьем.

Ноздри учуяли кисловатый запах силоса и полевых цветов, яркий аромат прошёлся по иссушенным горящим пазухам. На секунду он приоткрыл веки и увидел звёздное небо, затем снова провалился то ли в сон, то ли в полудрёму. Звёздный узор на небе показался ему одновременно знакомым и чужим.

* * *

Его спасителей звали Гарот и Мария — пожилая супружеская пара крестьян. Они жили в диких ничейных землях вдали от поселений и недалеко от леса. Выращивали скот, возделывали поле, урожая с которого хватало и на собственное пропитание, и на прокорм скота.

Гарот и Мария оказались глубоко верующими, регулярно молились и вспоминали заповеди Всесоздателя. Они часто рассуждали о природе добра и зла, говорили, что их вера только на первый взгляд кажется простой и дуальной, разделяющей всё на хорошее и плохое; но в природе каждого деяния хорошего или плохого из вероучений Всесоздателя могли найтись сотни разных уроков и указаний на неоднозначность сотворённого им мира.

Они дали ему новое имя, которое пришло в их культуру с севера: Астро — подаренный богом.

Астро первый месяц выглядел ещё очень плохо, но постепенно силы и жизненная энергия возвращались к нему. Его лицо с восполнением сил приближалось к здоровому виду, выглядело юношеским, хотя осмысленные глаза и красноречие казались порой не соответствующими возрасту.

Одним ранним утром, когда Мария накрывала на стол, а Гарет растапливал уличный летний очаг, Астро только проснувшись, разглядывал своё отражение в деревянной бочке с водой, что стояла у двери недалеко от умывальника. Каждое утро он видел себя будто впервые, привыкал к своей внешности очень долго: в отражении достаточно высокий лоб и средней длины русые волосы, прямой нос и выразительные брови. Трудно оценить собственную внешность, но Гарот иногда говорил ему, что живи они сейчас в какой-нибудь деревне, то не было бы отбоя от деревенских девок.

Прошло не так много времени с того мгновения, когда Астро открыл глаза и осознал себя впервые, хотя и сам быстро понял, что всего лишь лишился памяти.

Поначалу загадочное прошлое заботило его, но любые попытки вспомнить вызывали тревогу, страх, мигрень, которые выступали неведомым, но хорошо ощущаемым барьером. Один раз вечером перед сном он даже попытался вспомнить своё настоящее имя, но ничем, кроме головной боли до самого утра, это не обернулось.

— У тебя что-нибудь получилось вспомнить? — спросила Мария мягким голосом с материнской заботой. Каждое её слово всегда насыщено удивительной добротой, и ни разу Астро не видел, чтобы она злилась или испытывала негативные эмоции. — Ты так плохо выглядел в первые дни… Возможно, бог не просто так отнял твою память.

— Сколько бы ни пытался вспомнить, ничего не получается, — честно ответил Астро. — Наверное, ты права, потому что я и сам будто боюсь своего прошлого.

— Нечего бояться. — Послышалось с улицы через раскрытую дверь. В дом зашёл Гарот, запуская вслед за собой запах древесных углей. — Ума хоть отбавляй, судя по рукам и ногам, даже если забудем про синяки, парень ты не из простого люда, но и не из знатного, иначе бы уже искали. Удивительно быстро приспособился к простой крестьянской жизни, но при этом речь какая хорошая! Мы с Марией часто общались с прихожанами и последователями нашей веры, выступали перед толпами, вдохновляя их, и то не могу сказать, что мы достаточно красноречивы. Нам точно не тягаться с благородными, которые молвят таким высокопарным слогом, что иногда и непонятно о чём.

— Так чьих же я тогда? — спросил Астро, посмотрев на Гарота с надеждой, у старика явно уже зародилась