Когда закон бессилен - Борис Бабкин

Потом были еще заказы. Филимон отрабатывал их. Но он никогда не повторялся. Если и стрелял, то из разного оружия и в разные места, не повторяя число выстрелов. Три года назад он устроил себе отпуск и заехал к сестре. Она работала продавщицей в коммерческом магазине. С ней жил молодой здоро­венный парень, которого Филимон сразу же назвал Тарзан.Он увидел в нем загнанного, готового на все человека. Оказывается, Тарзан совсем недавно был привлечен за ставший в последнее время популярным рэкет. Но мать одного из его сообщников сумела замять дело. Тарзан жил у Вики неделю. И их отно­шения становились все более натянутыми. У Тарзана кончались деньги, а, как понял Филимон, содержать его за то, что он с ней спит, сестра не собиралась. И Филимон увез здоровяка с собой. После первого со­вместного дела в Ярославле понял, что в выборе не ошибся. Тарзан слушал его как бога и делал все аккуратно и добросовестно. И вот сейчас, опасаясь, что по отпечаткам милиция может узнать имя убитого в доме Волошина «привидения» и выйти на сестру, Филимон приехал в Тамбов, чтобы предупредить Ви­ку не упоминать о нем.

Последний год они с Тарзаном работали на Реди­на. Тот, расширяя сферу деятельности, трижды при­бегал к услугам Филимона. И тут-то Филимон нару­шил собственное правило не работать больше одного раза на одного и того же заказчика. Но Редин был на удивление щедрым. И очень скоро Филимон с Тарза­ном стали получать приличный оклад в валюте даже когда не работали.

Подойдя к Викиному подъезду, Филимон увидел «шестерку» с саратовскими номерами. За рулем сидел крепкий парень, с сигаретой. Проследив, куда падает стряхиваемый пепел, Филимон достал из сумки три части разборной тросточки и быстро ее собрал. Потом достал резиновую нашлепку, надел ее на конец тро­сти. Сильно хромая и опираясь на трость, вошел в подъезд. Быстро взбежал на четвертый этаж. У двери с номером 48 прислушался к звука с лестницы. По­вернувшись к двери, снова замер.

—   Да кто вы такие?! — услышал он возмущен­ный женский голос.

«Она только пришла, — понял он. — Они успели выкурить по сигарете», — Филимон отметил три окурка у перил площадки.

—    Не знаю я никакого Тонинова! — сердито от­ветила кому-то сестра. Услышав ее вскрик, Филимон стремительно бросился вниз. На бегу вытащил из сумки небольшой, похожий на пенал предмет. Оста­новившись у выхода, ввинтил в податливую поверх­ность «пенала» детонатор. Пальцем поставил стрелку на четыре часа. Выйдя из подъезда, оставил, у двери сумку и трость, пошатываясь подошел к машине. По­качнувшись, упал на спину. Рука с «пеналом» скольз­нула под машину.

—    Ты! — из «шестерки» вышел водитель. — А ну-ка дергай отсюда! — и ударил Филимона ногой. Зажав под мышкой ступню, Филимон ткнул водителя стволом пистолета в низ живота.

—    Тихо, — угрожающе прошептал он. Парень за­стыл. Поднимаясь, Филимон достал из кармана зажи­галку и внятно проговорил:

—    Первый, я десятый. В квартире сорок восемь избивают девушку. Я задержал водителя.

Увидев, что ствол пистолета в руке «мента» сме­стился вправо, парень ногой ударил его по голове. Филимон упал. Увернувшись от следующего удара, попытался схватить выпавший пистолет. Парень бо­ковым слева отбросил «мента». Тот вскочил, увидел в руке водителя свой пистолет и, петляя, быстро побе­жал ло двору. Прыгнув к кабине, парень дважды нажал на сигнал.

—     Ну что? — вставляя вилку электрического чайника в розетку, весело посмотрел на привязанную к стулу молодую женщину рослый парень. — Сейчас чайку по...

Донесшиеся со двора два коротких гудка не дали ему договорить. Переглянувшись, трое парней броси­лись к двери.

—    Вякнешь, сучка, — выскакивая, угрожающе предупредил женщину любитель чая, — закопаю!

Из-за угла дома Филимон увидел выскочивших из подъезда троих парней.

— Мент! — услышал он крик водителя. — Я его треснул. Он свалил. Сейчас оперы прикатят!

Трое быстро забрались в машину, которая сразу же-тронулась. Посмотрев на часы, Филимон улыбнул­ся. Достал зажигалку, щелкнул, посмотрел на язычок пламени.

—     Пост ГАИ, — предупредил водителя сидевший рядом парень, — не гони. Здесь сорок, потом — двадцать. Езжай по правилам Ментяра, наверное, но­мер не запомнил.

—    Он рванул, как заяц, — хвастливо заявил во­дитель. — И петлять начал. -—  удерживая одной ру­кой руль, достал из кармана «ПМ». — Даже пистоль бросил. Его...

—    Откуда он, сука, взялся? — недоуменно спро­сил широкоплечий парень в темных очках.

— Скорее всего, тоже пришел насчет ее знакомо­го выяснять, — предположил сидевший впереди. По­сле поста ГАИ «жигули», набирая скорость, доехали до указателя перед мостом — и взорвались.

Услышав отделенный хлопок взрыва, Филимон посмотрел на часы и пошел наверх. Войдя в открытую дверь квартиры, услышал громкий голос сестры, зову­щей на помощь. Увидев его, привязанная к стулу женщина мгновенно замолчала. -

—    Филя? — чуть слышно сказал она, увидев Фи­лимона. Не отвечая, он осмотрел комнату. Заметил бурливший паром чайник и выдернул.шнур.

— Развяжи меня! — потребовала Вика. Повер­нувшись к зеркалу, он щелчком сбил с плеча невиди­мую пушинку.

—    Да развяжи же! — крикнула сестра.

—    Наш отец, — подходя к ней, спокойно сказал он, — бывший член секты братьев во Христе, дал мне в память о своем наставнике дурацкое имя да и отчество не менее идиотское. И меня очень интересу­ет, как ты относишься к тому, что твое чудесное имя сочетается с таким отчеством. Виктория Авдеевна, — торжественно произнес он.

—   Да сними с меня веревки! — уже орала Вика.

—    Я не могу появляться здесь часто, — улыбнул­ся он, — и поэтому тебе лучше не обращаться в милицию. Помочь они тебе не могут. А неприятности от твоего заявления обязательно возникнут, — достав из кармана тонкие резиновые перчатки, натянул их. Взял ножницы.

—     Надеюсь, ты не поглупела со дня нашей по­следней встречи, — начиная разрезать опутавший се­стру шнур, пробормотал он.

Граф зевнул, взял чашку с крепким чаем, сделал два глотка. Поставил чашку, достал из стоящей у стула сумки револьвер.

— Снова за работу, приятель, — вглядываясь в черный немигающий зрачок ствола, пробормотал он. — И если прижмут и деваться будет некуда, — он усмехнулся,— именно ты мне скажешь последнее прости. Им я не доставлю такого удовольствия.

Потом Граф выставил на стол патроны.

—    Двенадцать, — с коротким стуком поставил последний. — Перезарядить они мне, конечно, не дадут. При налете моих два выстрела. Охранники. Водитель и кассир — Зубра. Мотоцикл возьмем за час на до налета в центре. Это нетрудно. Я проверял. С мешком денег вниз, до реки. Название интерес­ное, — засмеялся он, — Сура, по ней до Бессоновки. Это восемнадцать минут. Много, но Бог не выдаст, мент не съест. Катер на дно, и к железке. Первый товарняк наш. Лучше, конечно, в сторону Пензы. Если от нее, то до Лунева. Оттуда электричкой назад. Все должно срастись. Если отход с боем, — он взял наган,тогда финиш. Даже если оторвемся — ро­зыск. Ну что же, господа-товарищи-бояре, — Граф зло улыбнулся, — вам будет намного лучше, если у нас все срастется. — Снова взглянул на часы.

—     Баю-баюшки, — сунув револьвер в сумку, смел в ладонь патроны.

—    Ты думаешь, он поможет? — с сомнением спросил Волошин заглушившего «ниву» дядю Сте­пана.

—    Так говорю же тебе! — сердито, видимо, подо­бный вопрос он слышал не впервые, ответил тот. — Толька, племянник мой, уже цельных три раза в тюрьме был. Да они все, кто не по разу сиживал, с энтой самой мафией и повязаны. Ты ему обскажешь все, он с мафиозой свяжется, и все, твоих обидчиков порешат, — уверенно заявил Степан. — А то повади­лись. Жену с дочкой гады вбили. Матерь с пистолету порешили. Гады! — выйдя из машины, он с силой хлопнул дверцей.

—    А где мы твоего племянника найдем? — спро­сил Волошин.

—    Так в этом время вся шпана местная в пивной. Они же всю ночь почти гуляют, днем сидят, а к вечеру выходят.

—    Что-то мне не по себе, — со вздохом признал­ся Волошин.

—    Да не боись! — хлопнул  его по плечу Сте­пан. — Здеся Толяна все знают. И что я его дядя, тоже знают. Ежели что, он им враз бошки поотвора- чивает!

—    А денег-то хватит? — дотронувшись до боко­вого кармана пиджака, подстраховался Волошин.

—    Так Толян все обскажет, сколько это стоить будет.

—    Но ты с ним сам говорить начни, — попросил Волошин.

—    Что-то непонятное происходит! — зло прого­ворил вошедший в спальню Зимин. — Из Тамбова сообщили, что на седьмом километре при выезде на объездную дорогу взорвались «жигули» Рукина!

—    И что? — недоуменно посмотрел на него ле­жащий на кровати Зяблов.

—    А то, — не сдержавшись, закричал майор, — что с Рукой были трое парней Горбатого! Поехали к бабе в Тамбов узнать об убитом в доме Волошина привидении, а понабирали с собой оружия, как для гражданской войны! — добавив короткое злое руга­тельство, замолчал.