Растущий лес - Владимир Мясоедов

Чуткий слух архимага уловил шепот с задней парты:

— А ты говорил, чего сюда ходить, чего сюда ходить… Где ты еще на халяву сможешь почерпнуть информацию о высшей некромантии?! Так что сиди и записывай каждое слово, как я, больше такого без десятка предварительных клятв и обетов тебе услышать не дадут.

— Но урок же по общей магии, — неуверенно возразили юному адепту темных путей.

— Ты еще Мудрейшему это скажи, — зло шикнули на парня с соседнего ряда.

— Итак, сегодня мы поговорим об одном из древнейших и примитивнейших приемов, в то же время способных дать магу немалые преимущества, — начал свою речь архимаг. — О фамильярах. Вот, к примеру, мой. Пушистик!

Из мгновенно открывшегося миниатюрного телепорта на стол выбралась очень недовольная серая мышка, которую оторвали от любимого зерна. Под взглядами десятков эльфов питомец архимага засмущался и попытался юркнуть в рукав хозяина. Но был безжалостно схвачен на полпути и выставлен на всеобщее обозрение.

— Вот, полюбуйтесь, типичнейший фамильяр, — приступил к теме урока волшебник. — То есть магическим образом привязанное к волшебнику существо. Умение обзаводиться таким вот симпатичным питомцем является, безусловно, древнейшим элементарным магическим приемом, который даже если забудут, то неминуемо откроют заново. Увы, сейчас почти все маги нашего народа предпочитают для достижения своих целей пользоваться сложными заклятиями, а между тем это совершенно напрасная трата сил и времени.

На задних партах воцарилось уныние. Юные адепты темных путей поняли, что некромантии сегодня не будет.

— Обычно для создания фамильяров используют животных, но некоторые слишком жаждущие могущества личности пользуются духами, низшими демонами или даже представителями разумных рас. Не делайте этого! Сама суть магического питомца в том, что маг и существо обмениваются частичками души. Я надеюсь, никому из вас не хочется превратиться в нечто среднее между… собой и кем-то еще? Хотя если желающие найдутся, отговаривать не буду. В конце концов, кто я такой, чтобы мешать вам покончить с собой?

По рядам слушателей прокатилась волна улыбок и тихих смешков. Архимаг продолжил:

— Практический смысл обретения фамильяра заключается в том, что после смешения душ маг получает некоторые способности своего питомца, а питомец некоторые способности мага. Вплоть до физической трансформации одного в другого. Впрочем, последнее возможно, только если чародей сознательно развивает своего спутника, тратя на это время и силы. Но результаты, которых можно добиться при некотором напряжении, весьма впечатляющи. Пушистик, огненный шар!

Грызун пискнул, и в воздухе перед носом Келеэля завис сгусток плазмы.

— Как видят те из вас, кто достаточно хорошо овладел навыками магического зрения, эта некогда обычная мышь вполне способна творить элементарные, да и кое-какие сложные, впрочем, тоже, чары, — продолжил волшебник, дезактивируя заклятие, почти опалившее ему брови. Фамильяр был после боя не в настроении и выказывал хозяину свое негодование.

— Ого, — не сдержавшись, воскликнул тот студент, что мечтал о высшей некромантии, — да в ней магии, как в магистре!

— Пушистик обладает ровно десятой частью моего запаса, — пожал плечами архимаг. — Вернее, обладал при своем рождении в качестве фамильяра. А дальше развитие его было строго индивидуально.

Серый комочек, понявший, что назад к кормушке с вкусной пшеницей его не отпустят, печально и почти разумно вздохнул. Иногда его хозяин был настоящим тираном. За время служения архимагу создание успело повидать многое. Над ним ставили эксперименты. Им пытались закусить разные твари. Ему скармливали разную бурду, цвет, запах и вкус которой был бы способен вывести тараканов, крыс и всю разумную жизнь из города средних размеров. Он оживал и умирал, подчас весьма мучительно. И, что самое главное, по духовному каналу, связывающему его и легендарного архимага, постоянно текли сбрасываемые им в своеобразный живой носитель эманации магии, причудливо перекраивавшей самую его суть. В том числе и особо ядовитые эманации Хаоса, после близкого знакомства с которыми и так уже совсем не обычное животное превратилось в нечто, способное вызвать заикание, нервный тик и приступ медвежьей болезни у средней силы демона.

У студентов появились вопросы, и древний архимаг при помощи чуть менее древнего мыша стал давать на них ответы. Настроение Келеэля неуклонно повышалось, в то время как его питомец грустил все больше и больше. Но стоило занятию окончиться, и эльф вместе с фамильяром переместились в свое жилище. И там процесс повернулся вспять. Грызун радостно хрустел зерном, а волшебник все больше и больше мрачнел. Информация, которую могущественный некромант получил от двух свежих трупов, слегка приоткрывала завесу над готовящимся заговором. Но именно слегка. На мастера меча вышли ничего толком не знающие эмиссары, вроде того, что лежал сейчас в лаборатории архимага. С предложением, от которого тот не смог отказаться. И все. Воин, бывший при жизни далеко не глупым, не сумел узнать ничего сверх того, а его собеседник оказался обычной шестеркой, рекрутированной из мелкого уголовника стражем, недавно скончавшимся при почти естественных обстоятельствах. Единственное, что покойный знал точно, была информация, что, несмотря на смерть своего благодетеля, заказы в известном вроде бы только им двоим тайничке и вознаграждение за них появляться не перестали. И последним из них была беседа с покойным мастером меча. Вернее, передача ему условного знака к действию, которое неминуемо должно было развернуться очень и очень скоро. Весьма заметного, к слову, знака.

— Храмы дня и ночи, — задумчиво протянул Келеэль. — Это кем же надо быть, чтобы испортить отношения со светлым и темным пантеонами разом? Гением? Безумцем? Гениальным безумцем?

Еще немного поломав голову и для надежности перепроверив воспоминания покойных, Келеэль добился только начала мигрени.

— Все, — решил он, кастуя на себя лечащее заклинание, — хватит заниматься ерундой. Предупрежу жрецов, пора им пыль стряхнуть со сборников боевых молитв. И князя. Чтобы его гвардия клювом не щелкала при нападении на храмы. Нет, но все же интересно, как они их собираются атаковать? Да еще оба сразу?! Так! Хватит! Пойду лучше проведаю, как там в пустыне дела обстоят. Уже полтора месяца туда не заглядывал, все улики искал да к конфликту готовился…

Машинально шагнувший в мимоходом открытый портал архимаг немедленно увяз в жирной липкой грязи и въехал носом в нечто тонкое, но твердое. Магическая защита тотчас окружила великого волшебника, готовясь отразить все что угодно, испепелить, заморозить, нарубить в мелкую щепу, обратить во прах и для надежности испепелить еще раз любого агрессора. Но никого не было. Был только влажный, темный, душный тропический лес, нижний ярус которого, казалось, состоял исключительно из бамбуковых зарослей.