Чикита - Антонио Орландо Родригес

с этой воробьиной принцессой! — беззаботно перебил Криниган. — Ну да, при жизни она была пониже и потоньше тебя, но теперь-то она лежит в сырой земле. Ей недоставало обаяния, на нее было жалко смотреть. А ты красивая, целеустремленная и талантливая. Что еще нужно для успеха?

«Наверное, нужна удача», — подумала Чикита, но вместо ответа одарила Патрика поцелуем.

Чиките было известно, что в Нью-Йорке множество кубинских эмигрантов трудится на благо независимости острова, но она не встречалась с ними, пока делегация Кубинской революционной хунты, представлявшей повстанцев в Штатах, не заявилась в «Хоффман-хаус» с намерением познакомиться с лилипуткой.

— Давай отошлю их? — раздраженно предложил Румальдо.

— Нет, — возразила Чикита. — Хувеналь рискует жизнью на поле боя, и самое меньшее, что мы можем сделать, — принять соотечественников и оказать им посильную поддержку.

Вначале ничто не предвещало, что Чиките придется раскаяться в своем решении. Делегацию из четырех человек возглавлял дон Томас Эстрада Пальма[63], опрятный и почтенный пожилой господин с внушительными седыми усами. Он вручил Чиките кубинский стяг и корзинку сладостей с острова и выразил всеобщее мнение: они страшно горды, что такая выдающаяся сеньорита представляет благородных и очаровательных креолок на нью-йоркских подмостках.

Он также рассказал Чиките с Румальдо о том, какую работу проделывают революционные клубы в разных городах Соединенных Штатов. Ценой невероятных усилий, устраивая сборы, лотереи и благотворительные балы, кубинцы собирают крупные суммы и посылают тайные экспедиции с грузами боеприпасов для мамби к берегам острова.

— Это тяжкий труд. Большинство населения Штатов желает свободы Кубы, но президент Кливленд предпочитает нейтралитет и связывает нас по рукам и ногам, — сказал дон Томас и привел пример: несколько дней назад судно, груженное динамитом, прямо в порту задержала береговая охрана. — Они безжалостно конфисковали весь груз!

— «Нейтралитет» у президента какой-то странный, — ехидно заметил лысый господин. — Нам запрещают все, а испанцы вольны делать что угодно. Даже шпионить за нами!

Деятельность Хунты, разумеется, не исчерпывалась доставкой мятежникам оружия, боеприпасов и лекарств в обход янки и испанцев. Едва ли не важнее было лобби, убеждавшее сенаторов и представителей в Вашингтоне поддержать право кубинцев на суверенитет. Некоторые политики быстро становились на сторону революционеров и искренне помогали, но иногда поддержку приходилось покупать облигациями на круглые суммы, подлежащими оплате в случае победы Кубинской республики. «Но это же взятка!» — вырвалось у Чикиты, и Эстрада Пальма поспешил подчеркнуть, что, когда на кону свобода отечества, цель оправдывает средства…

— Самое главное, — весомо промолвил он, — чтобы Соединенные Штаты признали нашу борьбу. Тогда мы сможем действовать свободно, без оглядки на янки.

— У нас могущественные союзники в Комитете конгресса по иностранным делам, — сказал еще один гость, с бородавкой на носу, напоминавшей овода. — В апреле совместная комиссия сената и палаты представителей подготовила резолюцию, поддерживающую независимость. Ее приняли абсолютным большинством голосов.

— Но Кливленд наплевал на конгресс и проигнорировал резолюцию, — простонал лысый. — Он ненавидит кубинцев!

Сенда знать не знали, что кубинцы и испанцы на территории Соединенных Штатов вступают в столь же ожесточенные схватки, что и на острове. И понятия не имели, что патриоты в изгнании, уставшие от равнодушия Гровера Кливленда, с нетерпением ждут ноябрьских выборов. Оба кандидата в президенты вполне могут победить — и демократ Брайан, и республиканец Мак-Кинли. Будущий обитатель Белого дома окажет решающее влияние на судьбу Кубы.

— Многие из живущих здесь кубинцев — граждане США, и голосовать мы будем за того, кто поможет нашему правому делу, — заметил Эстрада Пальма с усмешкой.

И тут господин с огромным пузом задал вопрос в упор: в водевиле, где она собирается выступать, поддерживается идея независимости Кубы? Чикита моментально сообразила, зачем пожаловали земляки. Водевиль! Проктор старался держать в тайне подробности зрелища, но в верхушке Хунты, очевидно, прознали о главной теме.

— Я кубинка до мозга костей, и у нас с вами одинаковые идеалы, — успокоила гостей Чикита. — Мой брат Хувеналь Сенда сражается под командованием генерала Масео. Я никогда не стала бы выступать за интересы Испании.

— Мы в этом не сомневаемся, сеньорита, — примирительно ответил Эстрада Пальма, и Чикита мысленно отметила: в отличие от товарищей, более порывистых и возбужденных, он человек терпеливый, привычный к переговорам. — И все же мы, как члены Хунты, обязаны следить, чтобы кубинский вопрос всякий раз выносился на суд публики в свете, выгодном для дела независимости. По этой причине мы со всем уважением хотим подсказать вам несколько идей для спектакля…

— Водевиль должен донести до американского народа и конгрессменов, что президент не может по-прежнему вытирать о нас ноги! — взволнованно перебил господин с бородавкой.

— А также уличить Ватикан! — потребовал пузатый. Чикита хотела было ответить, но он буквально смял ее словесным потоком. — Вам известно, что папа отдал распоряжение одному епископу благословить от его имени войска подкрепления, которые испанцы прислали в Гавану? Истинная кубинка осудит Святой престол за сотрудничество с палачами! — Он раскраснелся, вены на шее вздулись от ярости, и он почти прокричал: — Папа Лев Тринадцатый и его приспешники — шайка негодяев!

— Кроме того, в водевиле должно четко прозвучать: вооруженного вторжения американцев с целью аннексии Кубы мы также не потерпим! — вступил лысый и, забрызгав хозяев номера слюной, прогрохотал: — Свободная Куба для кубинцев!

Попытки Чикиты объяснить, что Проктор устраивает развлекательное зрелище, а не политический митинг с речами и клятвами, ни к чему не привели. Гости отказывались верить, что импресарио вряд ли позволит ей швырять зрителям листовки во время выступления. Она подавленно обратилась к Эстраде Пальме, самому благоразумному из четверых, и дала слово сделать все от нее зависящее, чтобы силой искусства помочь делу независимости.

Но на этом революционеры не успокоились, а начали втягивать Чикиту в прочие проекты. Тип с «оводом» на носу сказал, что каждый год 10 октября нью-йоркские кубинцы отмечают годовщину начала Десятилетней войны. В этом году они готовят мероприятие с большим размахом: в театре под открытым небом на Манхэттен-Бич, с оркестрами, танцами и фейерверками. Господа нарядятся в форму мамби, а дамы — в красное, синее и белое, цвета кубинского флага. Чикита обязана подняться с ними на трибуну и произнести пламенную речь. Они разыграют в лотерею ее портрет, по четвертаку за билетик, и соберут немаленькую сумму… А еще можно разыграть поцелуй. Многие девушки соглашаются на это ради свободы отечества, и никто их не осуждает.

Чикита стала отнекиваться, но лысый и пузатый снова не дали ей договорить. Ее сотрудничество с Хунтой должно быть долгим и плодотворным. Нужно организовать гастроли по всем крупным клубам кубинских эмигрантов! «На патриотических митингах вы могли бы исполнять