Личная игрушка мажора - Дарина Адри

Анжела никак уняться не может. Вот вроде бы я популярно ей объяснил, что все, мол, иди лесом. Неинтересно. Так она же не сдается!

— Максим, — раздается в трубке мамин голос. — Почему ты обижаешь Анжелочку? Мне только что звонила этот ангелочек и вся в слезах жаловалась. Ну разве так можно? Вы такая красивая пара!

Я борюсь с желанием закатить глаза и сбросить вызов. Хотя пора бы.

— Все! Я должна вас помирить! — восклицает мама, так и не дождавшись от меня реакции. — Завтра жду тебя! Посидим в беседке, чай попьем. А потом я оставлю вас…

Намек в ее предложении настолько же прозрачный, насколько неприятный. Пробовал я мутить с Анжелой. Скучно. А сейчас, когда рядом Ника, Анжела кажется вообще блеклой и не возбуждающей.

Летящая — другое дело. Стоит только ей появиться в пределах видимости, я как прыщавый подросток больше ни о чем думать не могу. Зажать ее где-то, смять пальцами бедра, впиться губами в ее губы. И чувствовать, как она плавится, как постепенно раскрывается. Мне… Для меня…

— Максим! — голос матери возвращает меня в реальность. — Ты меня слышал? И не вздумай слиться!

Бурчу что-то типа “ладно” и нажимаю отбой. Нужно что-то придумать. Иначе как? Но как только с лестницы спускается Ника, я понимаю “как”. Губы расплываются в хитрой довольной улыбке.

И маму позлю, и с Никой не придется расставаться надолго, и Анжела, может, наконец, свалит.

Смотрю на часы и прикидываю, сколько у нас с Никой времени на то, чтобы избавиться от этих ее отвратительных платьев, в которых не видно ни ее высокой упругой груди, ни задницы. А ее я рассмотреть успел, когда Ника убирала столики. Хочу видеть всегда.

Но времени не очень много. Отец просил прийти пораньше, чтобы помочь с организацией прослушивания местной группы. “Злые воины”. Когда первый раз прочитал название, еле сдержался, чтобы кофе не выплюнуть, насколько это тупо звучит.

А потом вспомнил, что где-то уже слышал этот абсурд. Поднимаю те данные, которые мне прислал крестный — точно. Бывший Ники солист в этой дурацкой группе. Значит, он сегодня будет в баре. Набью ему морду если хоть пальцем, нет, хоть взглядом тронет Нику.

Везу летящую в торговый центр, в который меня постоянно таскали девчонки. Кайф прям получали. Думал, сейчас запущу Нику с карточкой, она все быстро сделает, и мы отправимся в бар. Но еще на подходе понимаю, что весь план рушится.

Ника останавливается еще на входе, мне даже приходится заносить ее в магазин на плече, а потом буквально за руку водить по бутикам. Злит до чертиков, приходится сдерживаться.

В конце концов, наглею, захожу к ней прямо в примерочную, когда она мерит нижнее белье. Знаю, что смутится. Знаю, что захочет закрыться, но… Твою мать. Я просто не могу это пропустить.

А как вижу, так все. Крышу сносит. Особенно когда ее щеки розовеют, она смущенно опускает взгляд, а грудь, именно такая, как я представлял, рвано высоко поднимается от волнения. Готов осуществить свои фантазии прямо здесь.

И тем сильнее вспыхивает во мне ярость, когда я вижу шрамы на ее спине. Уничтожу… Я уже примерно начал понимать, что у нее случилось в семье. Но после этого я точно задолбаю крестного, и мы разберемся с ее отчимом. Ощущение такое, будто это не ее обижали, а меня. Непривычно. Но тем сильнее желание отомстить.

Ника тут же отгораживается будто свинцовой стеной от меня. Решаю дать ей немного пространства. И так, похоже, пережал со своей несдержанностью. В сотый раз себе обещаю не давить, но точно знаю, что как только она снова, вздернув свой милый носик что-то отпустит дерзкое в мою сторону, срываюсь.

***

Несколько раз выхожу в зал, пока Ника ходит между столами. Этот ее бывший хмырь надрывается на сцене, а сам постоянно следит за ней глазами. И это несмотря на то, что баба рядом, то есть солистка, вешается на него, чуть ли ноги не задирает.

Кажется, я этому придурку уже намекал, куда ему нужно пойти. Забыл? Напомню.

Где-то на полчаса меня отвлекает администратор тем, что мне нужно подписать заказ на доставку новой посуды, а когда выхожу в зал, Нику глазами не нахожу. У группы как раз перерыв, поэтому в зале начинается немного хаотичное движение.

— Где новенькая? — останавливаю одну из официанток.

— Кажется, ее просили принести салфетки, — она пожимает плечами.

Проходит минут пять, но Ника так и не появляется. Что за ерунда? Не будет же она там спать или прятаться? Потом обращаю внимания, что на сцене этого хмыря бывшего нет. В голове щелкает тумблер и я, понимая, что в груди начинает закипать гнев, иду прямиком к подсобке.

— Не буду я этого делать! Отвали от меня! — возмущенно кричит Ника.

— Задолбала ты со своей принципиальностью! Сказать тебе, почему я тебя выпер? Да ноги тебе жалко было раздвинуть! — гордо заявляет ей этот придурок. — Вот и взял ту, что посговорчивее. А ты опять на те же грабли наступаешь!

За своим ором этот недоделанный музыкант не слышит, как я подхожу к нему. Поэтому когда он оборачивается, мой кулак очень четко впечатывается в его челюсть.